За кулисами Парижской оперы (4): как создать старинный автомобиль
В четвертом эпизоде серии репортажей, приуроченных к 350-летию Парижской оперы, мы рассказываем о ее конструкторском бюро. Здесь работают инженеры и дизайнеры, которые умеют создавать на сцене почти настоящие корабли и автомобили, огонь, воду и медные трубы. Да еще так, что горящие предметы не сгорают, а намокшие — не портятся и на следующий день снова появляются в спектакле. Глава бюро Жан-Филипп Кювилье ответил на вопросы Гелии Певзнер и рассказал о самых удивительных декорациях, которые ему приходилось создавать.
Опубликовано:
RFI : Сколько человек нужно, чтобы делать чертежи, а затем по ним создавать механические и другие объемные декорации для двух сцен Парижской оперы?
Жан-Филипп Кювилье: Нас десять человек, и мы, действительно, работаем сразу на две сцены. Одновременно в работе находится не меньше двух постановок, над каждой трудятся два-три человека. В команде есть технические дизайнеры, инженеры и техники.
С чего начинается работа над декорациями?
С планов. Сначала дизайнеры делают чертежи. Дальше мы передаем их в столярные или бутафорские мастерские, а потом дирекция организует производство. Задача дизайнера — разработать художественный проект, а инженеров и техников — его реализовать.
А если реализовать невозможно ?
Такое тоже бывает. Тогда приходится вместе с технической дирекцией вносить исправления и придумывать решения. Наши оперные декорации сложнее, чем в кино, ведь их нужно уметь разобрать, а потом собрать и использовать заново.
Что самое сложное в этой работе? Создать на сцене море? Горящий огонь?
Самое сложное — это соответствовать художественному замыслу и сделать так, чтобы его можно было воплотить и при этом не выйти из бюджета. Структуры, которые мы создаем, должны быть одновременно прочные, легкие и недорогие. Если по структуре должны одновременно перемещаться пятьдесят человек, а сама она не цельная, а разборная, то ее прочность и вес имеют значение. А еще есть движущиеся элементы, и все это на довольно большой площади. Сценическое пространство, в которое должны вместиться декорации, — 400 квадратных метров и 20 метров в высоту.
«Живой» огонь у нас появлялся в «Троянцах», в «Галантных Индиях» и в некоторых других спектаклях. Конечно, это производит колоссальное впечатление. Но нам приходится соблюдать очень строгие правила пожарной безопасности, и главное даже не это. Предметы, горящие на сцене, не должны сгореть — ведь на следующий день их надо использовать заново. Или же нужно делать множество копий, клонов, но укладываясь при этом в бюджет.
Работа над каким объектом запомнилась вам больше всего?
Для «Проданной невесты» на музыку Бедржиха Сметаны нам понадобились два старинных автомобиля Fiat, 1920 и 1922 годов выпуска. Ни один музей не хотел нам их предоставить. Дело в том, что настоящий автомобиль на сцене использовать нельзя, по многим причинам. Он очень шумный, и невозможно, чтобы этот шум перекрывал музыку. И еще от его мотора идет дым, а этого никогда бы не допустили пожарные. Так что автомобиль пришлось бы переделывать, и музеи, конечно, на это не соглашались.
Тогда мы решили сами построить автомобиль. Для начала я создал модель в 1/43, это как детская машинка. Я специально ездил на автомобильные салоны, зарисовывал модели, измерял, а потом сделал чертежи, и мы раздали их по мастерским. В создании машины приняли участие все мастерские. Наш ковровый цех делал сиденья из кожзаменителя, столярная мастерская создавала из композитных материалов кузов, специалисты по металлу — шасси, а художники и краснодеревщики работали над отделкой. Дело в том, что этот бутафорский автомобиль должен был по-настоящему ездить, со скоростью 10 км в час, и возить пять пассажиров.
Мы купили электрический мотор, спрятали его внутри — и машина поехала. По правилам техники безопасности нужно было еще такое устройство, которое само остановит машину, если актеру вдруг станет плохо. Мы сделали так, что, как только водитель переставал жать на газ, машина немедленно останавливалась.
Недавно я снова ее увидел, на этот раз машину использовали для «Фальстафа».
Был и еще один проект, который я не могу забыть, потому что он потребовал самых современных методов. Мы должны были создать корабль для «Симона Бокканегры» Джузеппе Верди. Корабль как бы разбивался, то есть разбирался на части прямо на сцене. Начали с макета 1/6 , затем сканировали его в трехмерном изображении и создали каждую деталь отдельно, вплоть до последнего винта. Все вырезалось цифровым способом из стали и дерева.
И еще один корабль нам понадобился в «Галантных Индиях», но там проблема заключалась не в самом корабле, а в гигантской механической руке, которая держит его на весу и поворачивает во все стороны. Сначала мы хотели заказать ее на предприятии, которое производит бульдозеры, но они отказались, для них это было слишком сложно. Тогда мы стали проектировать сами.
Эта «рука» выглядит огромным, мощным и страшным механизмом, так было задумано. А на самом деле она весит всего 50 кг. Для декораций вес очень важен, они должны быть как можно легче.
Что происходит с декорациями, когда спектакли чередуются?
Мы их не демонтируем. У нас в Опере Бастилии несколько платформ, поэтому платформа с одной постановкой отъезжает в сторону, на ее место выезжает следующая, с другим спектаклем. И так, пока спектакли стоят в программе.
Обмениваетесь ли вы умениями и техническими находками с другими оперными театрами?
У нас бывают совместные постановки, тогда мы посылаем или принимаем элементы декораций, и их нужно подстраивать к нашей сцене. Например, в Метрополитен-опера наклон сцены совсем другой, мы ставили вместе с ними «Дон Жуан», и над декорациями пришлось серьезно работать.
Что вы больше всего любите в вашей работе?
Наверное, что еще вчера ты работал над созданием станции парижского метро, сегодня ты делаешь дерево высотой в пятнадцать метров, завтра — церковный интерьер, а послезавтра – космическую станцию.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться