Без следов войны — репортаж RFI из Грозного
31 августа 1996 года секретарь Совета безопасности России Александр Лебедь и командующий вооруженными силами Ичкерии Аслан Масхадов после переговоров в дагестанском городе Хасавюрт подписали совместное заявление. После почти двух лет войны, в которой погибли десятки тысяч военных и мирных жителей, стороны договорились о постепенном выводе российских войск с территории Чечни и начале политического урегулирования. В 20-ю годовщину Хасавюртовских соглашений RFI публикует воспоминания очевидцев и участников тех событий, а также рассказывает о жизни в послевоенной Чечне.ЧАСТЬ 1Специальный корреспондент RFI Сергей Дмитриев отправился в Грозный, чтобы узнать, как столица Чечни изменилась за годы, прошедшие после окончания войны.
Опубликовано: Отредактировано:
Слушать - 18:15
Без следов войны
Если ехать в Грозный из Махачкалы, маршрутка с пересадкой в Хасавюрте — самый простой способ. Дагестанский город, известный в России по Хасавюртовским мирным соглашениям, для жителей Северного Кавказа в первую очередь крупнейший оптовый рынок. Там закупаются торговцы из Дагестана, Ингушетии, Чечни. Весь город напоминает один большой базар.
По дороге шофер-чеченец Аслан ругает грязный, обшарпанный, разношерстный Дагестан. Всюду разбитые дороги и покосившиеся дома, водители не соблюдают правила дорожного движения, мусор на некоторых улицах не убирается годами. «У нас в Чечне такого нет», — заключает Аслан. И правда, может быть, не вся Чечня, но Грозный поражает приезжих из других регионов широкими прямыми проспектами, аллеями недавно высаженных молодых кленов, дубов и каштанов.
Высотки «Грозный-Сити», мечеть «Сердце Чечни», православная церковь и музей Ахмата Кадырова на проспекте Путина — программа-минимум стандартного однодневного экскурсионного тура в отстроенную после войны столицу Чечни. Если верить цифрам Комитета по туризму республиканского правительства, с начала 2016 года в Чечне побывали уже 33 тысячи туристов.
Учитель из Казахстана Ольга Николаевна приехала в Ессентуки в санаторий и купила тур по городам Северного Кавказа: «Мы только в Грозный и в Кисловодск съездили. Пока только церковь православную успели посмотреть и „Грозный-Сити”».
«Туристы сначала опасались приезжать, но потом возвращаются довольные. Путевка стоит две тысячи рублей — дороговато, но люди едут с удовольствием», — рассказывает водитель туристического автобуса Иван. Утром он привез в Грозный группу туристов из Минеральных вод.
Иван: «Полный автобус. Двадцать человек. Три-четыре раза в неделю ездим. С прошлого года возим, но тогда посещали в основном только Грозный. Аргун и мечеть «Сердце матери» только в этом году. Тем более еще ночные экскурсии, когда все светится и все красиво – это в этом году только началось.
— И как туристы, делятся впечатлениями?
— Да, нравится, довольные. Город молодой, красивый. Зелени, правда, не так много, как было раньше, но все-таки город красивый.
— А откуда в основном туристы?
— Отовсюду: Москва, Север, Сибирь, Санкт-Петербург, и иностранцы бывают. Немцев мы привозили сюда. Им понравилось. Самый безопасный город в России, наверное».
С недавних пор туризм стал одним из главных поводов для гордости президента республики Рамзана Кадырова. Туристов в Чечню заманивают всеми способами. С местными полицейскими и даже работниками сферы обслуживания проводят специальный инструктаж по вежливому обращению с гостями города.
«Традиции наши пропитаны гостеприимством, в ближайшие годы будет бурно развиваться туризм. Это только начало. Я уверен, что как только люди, которые в качестве туристов приезжают к нам, завтра будут приезжать к нам в качестве гостей, они у себя в регионах расскажут, как у нас здесь красиво, как у нас любят и умеют принимать гостей, без ложной скромности, в принципе, это позволит нам очень серьезно поднять это направление», — рассказывает в интервью RFI помощник министра по делам молодежи Чечни Арби Насугаев.
В Чечне действует 16 туристических маршрутов, сообщается на сайте комитета по туризму правительства Чеченской республики. Однако самый популярный маршрут — однодневная экскурсия в столицу Чечни — гордо называется «Грозный: от истории к будущему».
Экскурсия начинается с Храма Архангела Михаила на проспекте Ахмата Кадырова в самом центре Грозного. Получивший серьезные повреждения в первую войну храм был разрушен до основания в ходе бомбардировок конца 90-х – начала 2000-х годов. В 2006-м на месте старой церкви была построена новая, лишь частично воспроизводящая архитектурный облик довоенного храма. Впрочем, местным экскурсоводам это не мешает называть новую церковь «самым старым архитектурным сооружением в Грозном». Теперь на территории храма каждый день кормят одиноких стариков, прежде всего русских, оставшихся в Чечне без близких и семьи. Охраняют церковь ОМОНовцы из других регионов России.
Рядом со сложившими на лавочку автоматы ОМОНовцами курит молодой мужчина в шортах и с фотоаппаратом через плечо. Для местных жителей в Грозном действует строгий дресс-код от самого Рамзана Кадырова. Мужчины не ходят по улице в шортах, а женщинам категорически запрещены брюки. Однако на туристов правила местного этикета не распространяются. Павел, водитель-экспедитор из Подмосковья, приехал отдохнуть вместе с женой в Пятигорск, а оттуда взяли однодневную экскурсию в Грозный.
Павел: «Очень давно хотел попасть в Грозный, с армейский времен, но получилось только сейчас.
— Какие ваши впечатления?
— Красиво, чисто, убрано. Замечательно просто.
— Что уже видели?
— Мечеть «Сердце Матери». Что-то много у нас было… В Ингушетии были на «Мемориале Славы», в Аргуне были… Голова у меня уже распухла — гид так много говорит...
— Как вам Чечня? Что думаете о президенте Кадырове?
— Ну… Видно, что восстанавливается республика. О Кадырове — только хорошее: хозяйственный, волевой человек. Видно, что занимается восстановлением республики. Только на одну республиканскую больницу можно посмотреть – и видно, что человек думает о людях, о республике. Только положительные впечатления у меня. Хороший управленец».
Много добрых слов о Кадырове мог бы, наверное, рассказать и настоятель храма, отец Григорий Куценко. Как рассказывает экскурсовод, местными чеченскими властями он не обижен. Рамзан Кадыров лично пожертвовал молодому священнику, перебравшемуся в 2009 году в Грозный, машину и квартиру. Однако от интервью для RFI батюшка старательно уклоняется.
Перед входом в храм рабочие в очередной раз за последние годы перекладывают плитку. Впрочем, ходить по ней в скором времени может стать просто некому. Еще три года назад сам отец Григорий сетовал, что если ситуация с привлечением русскоязычного населения в Чечне не изменится, то в ближайшее десятилетие из православных в Грозном «останется только батюшка». По крайней мере, за последние три года ситуация точно не изменилась. На субботней службе в храме не больше десятка прихожан. Всего в Грозном, по оценкам местных чиновников, русских осталось не более тысячи человек, а по всей Чечне едва наберется больше десяти тысяч.
После службы из храма выходит одна из прихожанок, Светлана, переехавшая в Чечню в 2001 году. Медик по образованию, она добровольно поступила в армию санинструктором в разгар Второй чеченской. Но о войне вспоминать не хочет.
Светлана: «Как-то не о чем говорить особо. Еще услышит кто-нибудь. А для чего это слушать? Никому не интересно. Я жила во Владимирской области, город Вязники, сын у меня — в Нижнем… Сын и сноха, сыну — 25 лет, а внуку — восемь месяцев. Я медик, санинструктором была, сейчас за штатом. Старшина. Санитарный-инструктор вто-батальона. От безысходности, от безденежья. Одна сына воспитывала. Пришлось мне поехать. Квартиру хотели дать в Балашихе, «двушку», но не дали. Об этом говорить на всю страну — кому это интересно? Кто сейчас квартиры получает? Денег нет купить...
— А уехали бы отсюда?
— Да, конечно, а то тут уже… Лучше на родине, среди русских.
—Вы уже 16 лет тут, не чувствуете себя как дома?
— Нет… Чужбина. Всё равно всё не то.
— Как к русским тут относятся?
— Нормально. Сейчас нормально. Это в войну плохо относились. А сейчас более-менее мирное время. Но тут много русских, у которых нет жилья, например. Живут на квартирах, как-то снимают, или где-то у кого-то родственники.
— А как-так получилось?
— После войны оказалось все разрушено, а давать жилье тут не торопятся. Ни русским, ни чеченцам. Чтобы квартиру получить — надо взятку дать, как рассказывают. Взятка — 300 тысяч за однокомнатную. Но и не уезжают, потому что некуда. Вот такие мы люди, видишь, запуганные… Войну пережил кто, те какие-то своеобразные».
Сверкающие на солнце золотые купола православной церкви меркнут на фоне возвышающихся прямо напротив высоток комплекса «Грозный-Сити». Гостиница, бизнес-центр и наполовину незаселенные жилые дома стали визитной карточкой восстановленного из руин города. Сразу за ним — правительственный комплекс и резиденция президента Чечни Рамзана Кадырова. Гид несколько раз по дороге предупреждает туристов, что фотографировать запрещено.
Масштабность строений неискушенных туристов приводит в восторг. Милана, студентка третьего курса Аграрного университета из Ставрополя, восхищается чистотой улиц и намерена вернуться в Грозный снова.
— Вы первый раз в Грозном?
— Да, вот с группой, организованная экскурсия. Мы были только в Аргуне… Да? Правильно я говорю? Там в мечети были, и вот сейчас приехали сюда.
— Какие у вас впечатления от Грозного?
— Ой, мне очень нравится город. Он очень чистый, опрятный, очень уютный, и я приеду сюда еще раз.
Парадный блеск Грозного действительно слепит глаза. Но в этом блеске чувствуется подделка. Переводя взгляд с мечети «Сердце Чечни» на царские апартаменты Кадырова, вдруг ощущаешь себя в Диснейленде: красивые постройки — не памятники архитектуры, а декорация, в них нет ни жителей, ни истории. В самом центре Грозного, на проспекте Путина, несколько лет назад открылось новое, отстроенное в стиле Вайнахской архитектуры, здание Национального музея Чеченской республики.
В музее нет ни одного зала, посвященного войне за независимость. Про войну экскурсовод Зара вспоминает только, рассказывая о восстановлении коллекции. «Это не война, официально это военная кампания, поэтому зала нет. Зал Великой Отечественной войны есть на третьем этаже», — повторяет музейный смотритель заученную фразу. «До военных действий в музее было более 300 тысяч единиц хранения», — рассказывает Зара. За послевоенные годы многие коллекции удалось восстановить, однако отдельной экспозиции о десятилетии войны в музее так и не появилось.
Водитель Иван из Минеральных вод Грозный помнит еще с довоенной эпохи. «У меня жена отсюда, с Черноречья, — делится воспоминаниями шофер:
— Он и раньше был самый красивый город на Кавказе и самый зеленый. Сейчас зелени не столько, но надеюсь, в самое ближайшее время все вырастет и все будет нормально.
— Что еще изменилось?
— Весь город изменился. Абсолютно весь город новый. Его практически не было, и вот, за последние годы его отстроили… «Грозный-Сити» тот же самый…
— Из довоенный архитектуры здесь ничего не осталось?
— Практически ничего.
— Мемориальных мест, посвященных войне, тоже нет?
— По-моему, нет… Наверное, все сделано для того, чтобы ничего о ней не напоминало, хотя у людей в душах, в сердцах и так это все осталось.
— Сейчас как раз 20 лет со дня окончания первой войны, говорят тут люди об этом?
— Нет. Практически не говорят… Ну зачем о войне вспоминать? Сейчас мирное время. Отношение нормальное. Едут, сигналят, здороваются, кричат: «Салам алейкум, приезжайте еще». Прошлое уходит на второй план. Если раньше люди боялись ехать, то теперь едут с удовольствием».
О довоенном городе с ностальгией вспоминает и местный житель Рамзан: «Все переломали. Я с 77-го года [в Грозном живу], до этого в селе жил. Потом наши деревянные корпуса поломали, в Старопромысловском районе квартиру дали, тогда уехали. Все нормально было, весело, танцы. Сады были наверху, очень красиво было. Все это поломали. Как будто бы Чингисхан прошел. Город построили... красивый город, но мне здесь не нравится... Хочу уехать отсюда, куда-нибудь в Россию. Когда за пределы Чечни выезжаешь — как будто потолок снял... Понимаете, о чем я говорю?». Раньше Рамзан работал на радиозаводе, потом на телевидении. В 60 лет его отправили на пенсию.
В отличие от местных жителей, переживших войну и избегающих теперь воспоминаний, турист Павел из Подмосковья о войне говорит с большим интересом. Во время второй военной кампании он служил в армии и, по его словам, очень хотел попасть в Чечню, но не получилось.
Павел: «У меня знакомые воевали. И в первую, и во вторую войну. Самому мне не довелось. Хоть я и служил в 1999 году, во время Второй чеченской войны, но каждому свое место, видимо. Хотел очень попасть, но вышло по-другому.
— Что вы думаете о Хасавюртовских соглашениях?
— Между Масхадовым и Лебедем? На мой взгляд, это чистое предательство Лебедя. Не знаю уж, чем было продиктовано… Но когда боевики были ослаблены, загнаны… В принципе, оставалось только подтянуть силы и только добить их. Предательское это соглашение. Дали только отдохнуть. Не было бы этого соглашения, то и второй кампании бы не было».
Ставропольская студентка Милана курс истории не помнит и за нынешними событиями следить не успевает, но к следующему приезду обещает восстановить пробелы школьного образования.
— В этом году 20 лет с окончания Первой чеченской войны, вы что-нибудь помните про те события?
—Нет… Я не в курсе вообще этого. Я не изучала историю Чечни. Но я прочту обязательно на счет этого.
— А что вы думаете про президента Кадырова?
— Я… честно? Ничего не думаю. Я не знаю, что про него сказать… Ну, правда! Это вырежете да? Я не смотрю новости и ничего не слышала. Может, вы у взрослых людей спросите насчет Кадырова?
Имена некоторых героев репортажа изменены в целях безопасности.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться