Чем запомнился уходящий год петербуржцам

Перед новогодне-рождественскими каникулами центр Санкт-Петербурга украсился ёлками, лампочными гирляндами и поздравительными постерами. Правда, на окраины – так называемые «спальные районы» – денег в этот раз, очевидно, не хватило. Поэтому о приближающихся праздниках здесь напоминают только временные ёлочные базары.

Шоколадный Путин на ярмарке в Санкт-Петербурге 5 декабря 2015 г. REUTERS/Peter Kovalev

Кстати, стоимость живой ёлки в эти дни колеблется от пятисот до нескольких тысяч рублей – в зависимости от высоты ствола и густоты веток. Можно поехать в леспромхоз, и, заплатив от 4 до 17 рублей, срубить куцее деревце самостоятельно. Правда, такая вырубка осуществляется в порядке очереди, которая нередко достигает 300 – 400 человек.

Впрочем, ёлка – непременный, но вовсе не единственный атрибут квартиры перед Новым годом. В этом году петербуржцы, в основном, озабочены сервировкой праздничного стола. Чтобы, «и не хуже, чем у людей», и не слишком дорого. Согласно официальным данным, новогодние яства обойдутся, в среднем, на 12% дороже, чем годом ранее.

Однако, этой статистике верят далеко не все. В предновогодние дни региональное отделение движения «Солидарность» провело на Невском проспекте серию одиночных пикетов, посвящённых итогам 2015 года. По свидетельству члена политсовета петербургской «Солидарности» Всеволода Нелаева, большинство горожан серьёзно озабочены ростом цен, сказавшемся на их семейном бюджете:

«Они это всё видят уже сейчас и увидят в 2016 году на прилавках магазинов. Товары будут стоить в разы дороже — уже сейчас многие товары подорожали буквально в два раза. Я говорю прежде всего, например, о сыре, о рыбе, о вине – сейчас это очень актуально, перед Новым годом. И будет всё это дорожать ещё сильнее и сильнее. Многие товары исчезнут вообще. Вот такие у нас дела.

Петербурга, естественно, это коснётся в первую очередь, как одну из столиц. Нам кажется, ситуация может быть не столь плачевной, и куда-то мы вырулим в более-менее нормальное русло. Нет, увы и ах – 2016 год будет очень тяжёлым, поэтому ситуация – катастрофическая».

Тему развил сопредседатель Союза потребителей России Анатолий Голов. Он отмечает три взаимосвязанные тенденции: выбор продуктов стал значительно меньше, цена на них ощутимо выросла, а качество российских товаров заметно ухудшилось.

На этом фоне настоящим шоком для большинства горожан стало известие об уничтожении так называемых «санкционных» продуктов. Ведь так много в этом году говорилось о «подвиге блокадного города», и особенно в майские дни:

«Многие потомственные петербуржцы и сейчас не могут выбросить кусок хлеба – лучше отдать его голубям или засушить. Потому что, вообще, выбрасывать продовольствие, продукты – это для нас тяжело.

Действительно, многие в России восприняли как оскорбление, когда продукты уничтожали разными способами – давили тракторами, сжигали и тому подобное.

Вот только что была информация: уничтожили 20 тонн сыра! Я понимаю, если он был непригодным в пищу. А если он был с ненормальными сопроводительными документами, и так далее – ну, конфискуйте его и используйте на питание. Но уничтожать труд людей – вот это многие, действительно, считают преступлением, и режим продемонстрировал своё отношение, пренебрежение людьми: вы ешьте, что сможете себе достать, хорошее мы будем уничтожать. И при этом везде всё время идут публикации, что разные госконторы на свои мероприятия закупают импортные подакцизные товары прямо в открытую».

Новогодние празднества ещё не начались, а горожане уже озабоченно читают сообщения о предстоящем подорожании проезда в общественном транспорте и очередном повышении услуг жилищно-коммунального хозяйства. Всё это называют «социалкой». А чем запомнился уходящий год в плане политических событий?

Этот вопрос корреспондент RFI задал профессору Европейского университета в Санкт-Петербурге Дмитрию Травину:

«Практически ничем. В Петербурге, как и во многих других провинциальных городах России, политическая жизнь давно умерла – здесь чисто декоративные Законодательные собрания и губернатор, которого назначают из Кремля, хотя формально выборы сохраняются.

Петербург стал обычной провинцией – все политические события происходят в Москве.

RFI: А подспудно никакие, если не события, то настроения не назревают?

Д.Т.: Думаю, настроения, всё-таки, не назревают, пока. Мы имеем первый год серьёзного экономического кризиса, по итогам этого года у нас не только валовой продукт сократился, но и реальные доходы населения упали, резко сократился объём продажи товаров в рознице. То есть люди стали экономить деньги, у них уже не хватает денег на серьёзные покупки.

Но так, чтобы это привело к какому-то возмущению, к какому-то желанию что-то менять в стране – такого пока нету.

Мы имели опыт политических протестов зимы 2011-2012 годов. Люди тогда увидели, что мирные протесты ничем не заканчиваются, просто они какое-то время стоят на улице и затем уходят. И пока люди не очень понимают, как можно менять ситуацию».

Ситуацию пытаются изменить сотрудники некоммерческих организаций, занимающихся благотворительной, просветительской и правозащитной деятельностью. Правда, делать это им становится всё труднее ввиду принятого в 2012 году Закона «об иностранных агентах». Организации, признанные таковыми Минюстом и Генпрокуратурой, обязаны писать об этом во всех сопроводительных документах, а если надзирающие органы сочтут, что то или иное НКО уклоняется от ношения ярлыка, ему выписывается солидный штраф.

Директор Института региональной прессы (который Минюст посчитал «иностранным агентом») Анна Шароградская рассказала, что поначалу среди ошельмованных НКО возникло своеобразное братство, дескать, в «агенты» зачисляют только приличных людей. И такие настроения бытовали до середины этого года:

«Но потом произошёл некий раскол – негромкий, несколько невнятный и застенчивый. Потому что часть организаций – мы, “Гражданский контроль” и ещё некоторые – посчитали нецелесообразным пытаться выйти из этого списка (НКО – признанных Минюстом “иностранными агентами” — RFI).

Мы стоим на том, что закон этот должен быть упразднён, а выход (из реестра Минюста – RFI) — это не выход из положения. Потому как, единожды побывав в этом списке, вы уже несёте на себе некое клеймо, которое не стирается и не выводится.

А другие наши коллеги посчитали, что их устроит выход, который покупался тем, что они отказывались от иностранных грантов и с готовностью брали так называемые “президентские гранты”. Вообще, для меня это – загадка, что есть “президентский грант”, потому как это всё равно деньги налогоплательщиков. Мы бы тоже не возражали (против получения “президентских грантов” — RFI), но там есть специфика отбора.

Поэтому боремся. Мы за то, чтобы этот закон перестал существовать, поскольку он бросает тень не только на тех, кто берёт иностранные гранты, но и на тех, кто эти гранты даёт».

Борьба Института региональной прессы даёт некоторые результаты. Во всяком случае, штраф, присуждённый Институту и выплаченный им весной 2015 года, успешно обжалован и должен быть возвращён на счёт НКО. Впрочем, произойдёт это уже в следующем году, когда курс рубля к доллару и евро, скорее всего, упадёт ещё ниже.