«Международный надзор не заменит правосудия»: Владимир Кара-Мурза о резолюции ПАСЕ
В четверг, 27 июня, Парламентская ассамблея Совета Европы приняла резолюцию, посвященную расследованию убийства Бориса Немцова. Авторы доклада перечислили многочисленные нарушения, допущенные следствием, и заявили, что власти не пытаются найти заказчиков убийства. В интервью Русской службе RFI председатель фонда Бориса Немцова Владимир Кара-Мурза рассказал, почему значение доклада трудно переоценить, и как Совет Европы может повлиять на расследование преступления.
Опубликовано:
Владимир Кара-Мурза: То, что происходит сегодня, это завершение большого, почти трехлетнего процесса. В январе 2016 года мы впервые приехали сюда: в этом же зале было первое публичное мероприятие, посвященное надзору Совета Европы за расследованием дела об убийстве Бориса Немцова. Речь идет о самом громком политическом убийстве в современной России: лидер оппозиции, бывший вице-премьер правительства был расстрелян в спину в 200 метрах от Кремля. За почти четыре с половиной года, которые прошли после его убийства, мы видим, что российские власти делают все для того, чтобы настоящего, полноценного расследования не было. Именно это и констатирует доклад Совета Европы, который голосуется сегодня.
Больше четырех с половиной лет прошло с момента убийства — ни один из организаторов и заказчиков не привлечен к ответственности. Российские власти — как следственные, так и судебные — отказались от допроса ключевых заинтересованных лиц. Адвокаты семьи Немцова неоднократно требовали допросить и Рамзана Кадырова, и Адама Делимханова, и генерала Виктора Золотова. На все эти требования был получен отказ. Ключевые доказательства в деле — прежде всего, записи камер видеонаблюдения на Большом Москворецком мосту — не были выданы: когда депутат Госдумы Дмитрий Гудков направил запрос в ФСО, он получил абсолютно кафкианский ответ о том, что они не знаю, где находятся эти записи, поскольку мост перед Кремлем не является охраняемым объектом.
Очень важный момент: российские власти намеренно и целенаправленно отказываются говорить о мотивах преступления. Как написал Лев Шлосберг: ’’Нас хотят убедить, что убийство лидера политической оппозиции не имело никакого отношения к политике. Целенаправленно власти отказались квалифицировать убийство Бориса Немцова по 277 статье УК РФ — посягательство на жизнь политического или государственного деятеля. Вместо этого была выбрана 105-я статья об «убийстве» из любых мотивов. Как сказал прокурор Виктор Антипов на одном из первых заседаний Московского окружного военного суда: мы не можем позволить, чтобы убийство оппозиционера квалифицировалось по статье о «посягательстве на жизнь государственного деятеля».
Что мы имеем сегодня? Ни один из организаторов и заказчиков не привлечен к ответственности. Ключевые заинтересованные лица не были даже допрошены. Ключевые доказательства не были опубликованы. И запрещалось в ходе следствия и суда даже говорить о мотиве — намеренно была выбрана неправильная статья. И после всего этого глава СК Бастрыкин публично заявил в интервью «Российской газете», что убийство Немцова раскрыто. Все, чего хотели после этого российские власти, это поставить точку, перевернуть страницу и забыть об этом. И мы очень признательны Совету Европы и его Парламентской ассамблее за то, что они не позволили это сделать.
Россия как член Совета Европы имеет четкие обязательства в области законности, демократии и прав человека. Все граждане России находятся под защитой Европейской конвенции прав человека. Не может быть ничего серьезнее, чем убийство, лишение человека права на жизнь.
Поэтому в условиях неспособности или нежелания российских властей проводить полноценное расследование самого громкого политического убийства в современной истории нашей страны мы обратились к Совету Европы с просьбой запустить надзорный механизм по делу, что и было сделано. В 2016 году был внесен первый проект резолюции. Весной 2017 был назначен специальный докладчик, и только сейчас — в июне 2019 года — этот доклад обсуждается и голосуется на сессии ПАСЕ. Трудно переоценить значение того, что происходит сегодня здесь, в Страсбурге.
RFI: Это как-то надавит на Россию, поможет в расследовании?
Доклад ПАСЕ содержит вполне четкие выводы. Там говорится о том, что российские власти не провели тщательное, добросовестное расследование. О том, что они намеренно и искусственно ограничили дело только самими непосредственными исполнителями убийства, а организаторы и заказчики пользуются полной безнаказанностью. В докладе говорится, что ключевые лица не были допрошены. В докладе содержатся конкретные рекомендации российским властям: провести полноценное расследование и привлечь заказчиков и организаторов к ответственности. А другим странам-членам Совета Европы — принять точечные, индивидуальные санкции рамках «законов Магнитского» в отношении людей, причастных к организации убийства Немцова.
Это уже было сделано в некоторых странах — например, в Литве. В США буквально полтора месяца назад были введены санкции в отношении Руслана Геремеева, майора внутренних войск МВД России, который, по многочисленным свидетельствам, был одним из ключевых организаторов убийства Бориса Немцова. Это один из наиболее приближенных людей к Рамазану Кадырову. Российские следователи пытались его допросить, но он не открыл дверь — и они ушли. Это написано в официальном докладе! Это звучит как плохая шутка для всех, кто представляет себе, как работает российская правоохранительная система. Когда арестовывали режиссера Кирилла Серебренникова, в суд его доставляли в окружении вооруженных бойцов как особо опасного преступника. А к человеку, который подозревается в убийстве, постучали в дверь — и он не открыл! Руслан Геремеев полтора месяца назад правительством США был внесен в «список Магнитского».
Но важно отметить вот что. И международный надзор по делу, который проходит в Совете Европы и будет скоро запущен в ОБСЕ, и санкции по «законам Магнитского», которые вводятся в отношении этих людей — это очень слабая и бледная замена тому, что должно быть на самом деле. Никакой международный надзор не заменит нормального, полноценного расследования в России и нормального правосудия. И у ж тем более никакие санкции по «закону Магнитского» не заменят настоящей ответственности. Ответственностью за участие в убийстве должны быть не визовые санкции и не заморозка банковских счетов. А должен быть нормальный судебный процесс. По его итогам в случае признания вины — долгосрочное тюремное заключение.
Обязательно настанет день, я в этом не сомневаюсь, когда все люди, которые участвовали на всех уровнях в организации убийства Бориса Немцова предстанут перед полноценным судом в России. Но до тех пока этого не произошло, мы рассчитываем на международные организации, такие как Совет Европы и ОБСЕ. Мы надеемся, что они будут осуществлять действенный международный надзор за этим делом и не позволят российским властям поставить точку, перевернуть страницу и забыть.
Рекомендации, которые вынесет ПАСЕ, будут соблюдаться Россией? Ведь Москва далеко не всегда следует рекомендациям международных организаций.
Начнем с того, что российские власти отказались от какого бы то ни было сотрудничества в докладе по делу Бориса Немцова. Я знаю, что когда будет голосование вечером, председатель российской делегации встанет и огласит их общее решение, что они в голосовании участвовать не будут, поскольку доклад готовился без сотрудничества с ними. Так вот могу сказать, что этот доклад так и готовился потому, что российские власти наотрез отказались от какого бы то ни было сотрудничества по этому делу. Они запретили докладчику въезд в Российскую Федерацию. Не отвечали ни на один запрос, письмо или звонок. Когда докладчик ПАСЕ уже отчаялся и пошел на почту здесь, в Страсбурге, и отправил обычное письмо в Москву — Большая Дмитровка 26, Совет Федерации, председателю Валентине Матвиенко — это письмо вернулось с российским почтовым штампом «адрес неизвестен».
Нарочно не придумаешь того, что они делали, чтобы отказаться от сотрудничества. Кстати, «изящно» получилось — ничего не скажешь — что российская делегация ушла из ПАСЕ ровно в январе 2016 года, когда был впервые внесен проект резолюции о подготовке доклада по делу Немцова. А возвращаются они сейчас, в июне 2019-го, ровно на той неделе, когда работа над докладом завершается. Но только по правилам Совета Европы и регламенту ПАСЕ у докладчика будет еще год после принятия документа на завершающий этап работы: на дополнительные запросы, дополнительные поездки, запросы новой информации.
Я считаю, что поскольку российская делегация вернулась в ПАСЕ со всеми восстановленными правами, они обязаны будут сотрудничать с докладчиком в этот период. А кроме того, 7 июня в парламентской ассамблее ОБСЕ пройдут первые публичные слушания в рамках надзорной процедуры по делу о расследовании убийства Бориса Немцова, запущенной в ПА ОБСЕ. Там российская делегация все эти годы находилась полноценно, участвовала в ее работе, ни на секунду не покидала зал заседаний. А статуты ОБСЕ очень четко предусматривают, что вопросы, связанные с правами человека, законностью и демократией, носят международный характер, являются предметом рассмотрения всей организации — и не могут считаться внутренним делом одной страны.
Поэтому, хотят они или не хотят, российские власти обязаны сотрудничать как с надзорной процедурой здесь, в ПАСЕ, так и с надзорной процедурой в Парламентской ассамблее ОБСЕ. Если они этого делать не будут (как уже было при подготовке доклада Зингериса), это значит, что российские власти прямо нарушают обязательства нашей страны, которые мы на себя взяли в рамках членства в Совете Европы и ОБСЕ.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться