За что россиянки не любят феминисток?
8 марта в России не принято вспоминать, что этот праздник начался в Нью-Йорке в середине XIX века отнюдь не празднично — «маршем пустых кастрюль». В этом году этой женской правозащитной акции исполняется 160 лет.
Опубликовано: Отредактировано:
Слушать - 12:34
За что россиянки не любят феминисток?
Стюардесса компании «Аэрофлот» Евгения Магурина встречает Международный женский день не в самом праздничном настроении. Еще полгода назад она не предполагала, что ей придется защищать свои женские и трудовые права перед работодателем.
«Если честно, все происходящее в „Аэрофлоте” я не могла себе представить в кошмарном сне, — рассказывает Евгения, — учитывая, что это государственное предприятие. Когда я пришла, мне было 35, сейчас мне 42. Конечно, что мне скажут в 41 год «до свидания», я, если честно, не предполагала. До середины августа я спокойно летала, приносила благодарности, добросовестно выполняла свою работу, и получается, что с середины августа я перестала удовлетворять потребности работодателя».
RFI: Как вы это поняли?
Евгения Магурина: Я просто по своей географии полетов это сразу почувствовала. Во-первых, разговоры ползли, ползли, и потом я резко с 15 августа начинаю летать отдельной географией, и мне все становится ясно. Потом меня переводят в
первое отделение, где собрали таких же, как и я, нестандартных. Либо толстые, либо старые, либо страшные. Три категории людей, которые попали в первое отделение. Мы начали летать по России короткими рейсами — два часа туда, полтора часа обратно. А для того, чтобы насобирать свою саннорму, мне нужно очень часто ходить на работу, практически каждый день. И руководство оставило нам ночные вылеты или рано утром. Соответственно, ты ночь не спишь. В январе у меня уже было состояние, когда я пришла на работу, и у меня земля уходила из-под ног от усталости, от хронического недосыпа. Такими способами от нас решили избавиться. Кто выдержит — тот выдержит, кто не выдержит — пойдет уволится.
Кто-то из руководителей что-то конкретное вам говорил о своих претензиях?
Евгения Магурина: Да, мне было сказано, мол, тебе нужно худеть — таковы новые правила игры, чтобы летать за границу. У тебя большие щеки. У тебя большая грудь, поэтому тебе надо носить спортивный бюстгальтер, и все в таком духе. Представляете, какой это удар по самооценке! Какое это унижение человеческого достоинства! Ни в одном законодательном акте не написано, какого размера должна быть стюардесса. Все это стереотип.
Сейчас часто говорят о сексизме, бодишейминге, эйджизме. Этот тот самый случай, как вы думаете?
Евгения Магурина: Да, да, вот это как раз и присутствует! Они заявили также негласно, что к 2018 году у нас не останется ни одной 40-летней бортпроводницы. Как они собрались это делать, я не знаю, но, по крайней мере, такие лозунги у нас в кулуарах произносятся. Коллектив меня поддерживает, но, опять же, для того, чтобы эта победа была более весомой, конечно, хотелось бы иск не только двоих человек. Если бы это было хотя бы 52 человека, был бы совсем другой разговор. Но в основном весь народ запуганный, зашуганный, все сидят по своим кустам и из кустов наблюдают, чем же все закончится.
Скоро начнется судебное разбирательство по иску, который предъявила Евгения своим работодателям. Не будучи феминисткой в классическом понимании, она, тем не менее, стала ей по сути.
Феминистка-философиня, как она сама себя называет, Ольгерта Харитонова встретит 8 марта в Германии и, скорее всего, примет участие в женской протестной акции.
Ольгерта Харитонова: Феминистских организаций в России практически нет, есть феминистское сообщество. В основном оно расположено и общается в соцсетях. А так, живьем… Мы думали о том, чтобы организовать феминистскую
партию, но это был слишком серьезный замах. Если уж оппозиция в России не может организоваться, то феминисткам тем более будет сложно, у нас нет таких ресурсов. Но пока сообщества в соцсетях существуют, там идет высказывание мнений, и выкристаллизовываются общие идеи. Я, например, курирую «Вконтакте» сообщество «Школа феминизма». Сначала это сообщество возникло в реале, мы встречались в Москве, в «Сахаровском центре», например. Где-то года полтора. Потом это сообщество осталось только «Вконтакте», но там 13 тысяч участниц.
На ваш взгляд, каково состояние прав женщин в России?
Ольгерта Харитонова: Состояние плачевное, причем, даже если сравнивать с бывшими республиками Советского Союза — вот что самое ужасное. То есть до Европы, до Скандинавских стран мы уже не мечтаем дорасти, но хотя бы до Киргизстана, Узбекистана. Потому что в России, например, не принят закон о гендерном равенстве. Он лежит в Думе с конца 20 века. У нас не принят закон против домашнего насилия, более того, есть закон о декриминализации домашнего насилия — опять же отступление назад, это все то же самое ущемление прав женщины в первую очередь. Трудовые права — давайте возьмем самое простое: даже в Европе женщины на одном и том же рабочем месте получают на 23% денег меньше, чем мужчины. У нас же буквально законодательно ущемляются трудовые права. Скажем, в России существует запрет на более, чем 400 профессий для женщин. Или же существует такое понятие, как стеклянный потолок. Можно просто посмотреть на количество руководящих чем-либо женщин, их очень-очень мало. Если взглянуть на Госдуму — там женщин около 15 процентов. Женщин не пускают делать карьеру.
Согласно результатам последних опросов, все меньше россиян хотят видеть женщин в политике. Почему?
Ольгерта Харитонова: Я думаю, в этом, конечно, виноват телевизор, и вообще — политика государства и нашей правящей элиты. Вам все время говорят, что семейные ценности должны стоят во главе угла и женское предназначение — это материнство, и давайте рожать больше, потому что у нас демографические проблемы. Когда женщине все время напоминают о ее предназначении, о ее репродуктивной функции, что это единственное важное в женщине, конечно, общество меняет свои взгляды. Она должна быть матерью и всю себя отдавать семье.
Почему слово «феминизм» стало в России почти ругательным?
Ольгерта Харитонова: Я думаю, что это связано с той же самой политикой, которая была и в Советском Союзе. Женщинам дали избирательное право в 17 году, и, вроде бы, какие проблемы? То есть феминизм победил. В Советской России складывалось такое представление о феминистках как о буржуазных дамочках, которые там, на Западе, страдают, а советская женщина у нас равноправна, она и мать-героиня, и ударница труда. Ее воздвигли на пьедестал, а реальная женщина, наверное, еще больше страдала, чем крестьянка в Российской империи. А феминистки – буржуазные дамочки, которые страдают по непонятным причинам, и эта идеология, как и вся буржуазная философия, была враждебно настроена против Советской России, и я думаю, это негативное отношение к феминизму пошло еще оттуда. Очень многие женщины вменяют в вину феминисткам, что они дали им право на труд и заставили их работать в 2-3 смены.
Как вы воспринимаете день 8 марта?
Ольгерта Харитонова: Это день солидарности с трудящимися женщинами всего мира, и я знаю, что готовится международная забастовка женщин. Организаторы призывают женщин не выходить на работу, это называется День без женщин. Не выходить на работу, не заниматься никаким домашним трудом, а выйти на улицу все в тех же розовых шапочках, как это было в США, и провести какие-то демонстрации, если это возможно. То есть 8 марта для меня — день солидарности с женщинами, которые протестуют против сексистской политики, проводимой не только в России, но и в той же самой Америке и в некоторых европейских странах.
На ваш взгляд, российские женщины готовы взять на себя не только права, но и обязанности, равные мужским?
Ольгерта Харитонова: Во многих маскулинных группах говорят о том, что женщины хотят права, но не хотят обязательств. Многие женщины воспринимают мужчин как сильный пол, который отвечает за все, и многие не хотели бы от этого представления отказываться. Я отдаю себе в этом отчет. Но феминистки смотрят на это иначе. Спрятаться за сильное плечо — это проигрышная, а не выигрышная ситуация. Потому что если это сильное плечо вдруг или уйдет, или окажется, что он хочет защищать не тебя, а другую женщину, то ты сразу теряешь контроль над своей собственной жизнью. Некоторые женщины этого не понимают и не хотят понимать. Задача феминисток – объяснять это.
Получается?
Ольгерта Харитонова: Я думаю, что телевизор выигрывает.
Российский социолог, профессор Факультета политических наук и социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге Анна Темкина уверена, что интерес к феминизму в России начинает активно просыпаться.
Анна Темкина: «Сейчас интерес к феминизму очень сильно повышается, очень сильно повышается у молодежи. Идеи феминизма — это процесс. Это не тот факт, который один раз произошел и остался навсегда одинаковым, меняется ситуация. Сейчас в обществе растет новое образованное поколение, которое этим интересуется. Отчасти потому что мы больше включены в глобальный мир, при всем при том. Из-за этого все больше тем становится открытыми.
Cобственно, что такое феминизм? Это реакция на определенные болезненные точки, дискриминации, угнетение людей по признаку пола или по признаку пола вместе с признаками возраста, сексуальности, этничности, гражданства и так далее. Сейчас все это обсуждается, на это идет острая общественная реакция. Если эти проблемы имеют массовый характер, значит, у них есть какие-то социальные и культурные причины. Это те или иные формы власти, которые обычно называют термином «патриархат». По мере того, как это все больше осознается, формируются определенные феминистские реакции. В России они сейчас больше формируются в культуре и науке. В политике они тоже есть, но довольно мало. Почему этого не было? Потому что не происходило этого осознания, оно происходит довольно медленно. Общество традиционалистское, оно поддерживает социальные и культурные иерархии, и, в общем-то, и женщины, и мужчины имеют определенные выгоды от патриархатного устройства. Женщины могут манипулировать слабостью, мужчины могут свои интересы из этого извлекать, поэтому патриархатные структуры довольно устойчивы, они и в западном мире тоже разрушились не сразу, этому предшествовала очень долгая борьба. Но вот сейчас происходит осознание того, что страдают и женщины, и мужчины, и другие социальные группы по гендерным признакам, по сексуальности, например, из-за того, что эта система власти, доминации, иерархии сохраняется. Трансформации она поддается очень медленно, это очень долгий процесс».
11 марта в Москве пройдет первый большой фестиваль Fem Fest, посвященный феминизму. Организаторы обещают рассказать об истории феминизма, о том, как распознать явный и скрытый сексизм, о феномене трансгендерности, о том, как помочь жертвам насилия, о женском футболе, феминизме в глянце и многом другом.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться