Что делать с советско-российской многозначностью?
Непростая судьба, как говорили в советское время, у слова «член» в русском языке. Раньше так называли артикль, из-за отсутствия коего некоторым могло казаться, что члену не удастся закрепиться в активном словоупотреблении. Но не тут-то было.
Опубликовано:
Слушать - 07:04
Слова с Гасаном Гусейновым - Что делать с советско-российской многозначностью
С детства засели в нашей памяти члены предложения, которые грамотные носители языка никогда не спутают с частями речи. Членами стали называть конечности, или части тела, более или менее выступающие за пределы туловища. Внутренние органы называли органами, а внешние, стало быть, членами. В этом же качестве — относительной подвижности и различимости на общем фоне — заговорили и о представителях различных сообществ: можно быть членом кружка по интересам, членом правительства и даже членом международного сообщества.
По старой советской традиции эсхрофемизма, или вчитывания непристойного контекста в совершенно нейтральное слово, когда слово член употребляется без поясняющих эпитетов, оно означает мужской половой член. Как так вышло, сейчас выяснять, пожалуй, поздновато: лучше надо было «Нос» Гоголя читать.
На закате советской эры с членом начали играть так, что смешным становилось ну вовсе не смешное. Тогда же не было интернета, и слов, обозначающих важность государственного или, скажем, ученого человека было мало, поэтому член оказался, как бы так покультурнее выразиться, семантически экспонированным.
В 1939 году Александр Зархи и Иосиф Хейфец сняли знаменитый фильм «Член правительства». Тогда в этом слове не было ни малейшего второго смысла. Да и членом правительства была женщина — батрачка Александра Соколова, исполненная Верой Марецкой.
Но дальше с советскими членами началась форменная вакханалия. Они маскулинизировались и стали напоминать сами себя.
Например, были действительные члены Академии наук, а были члены-корреспонденты, званием помладше. Они и сейчас есть, но после перестройки Академии наук о них как-то забыли. А в советское время шутили, что, мол, есть членкоры, а есть и члендлины.
Или вот члены творческих союзов — писателей, художников и так далее. Ты можешь и не быть, конечно, писателем или художником. Не просто хорошим, а — никаким. Но есть членский билет — и ты кум королю. Чистое членство без всякого содержания.
А главные члены были, конечно, в КПСС. Рядовых-то членов партии были миллионы, а вот кроме членов Политбюро ЦК КПСС были еще и кандидаты в члены. Постоянное присутствие в газетных и телевизионных сообщениях слова «член» привело к тому, что и машины, советские лимузины, на которых возили руководство партии (оно же и руководство советского государства), стали называть «членовозами». И это тоже казалось людям той далекой эпохи смешным.
Перед самой перестройкой, в начале 1980-х годов, когда началось вымирание самых стойких членов партийно-государственного руководства, начался и не менее естественный процесс включения в состав этого самого Политбюро ЦК КПСС новых членов. А поскольку общество уже внутренне совсем раскрепостилось и даже местами обнаглело, возник совсем уж пошлый анекдот о нашей советской порнографии.
— Что снимают в советских порнофильмах?
— Введение нового члена в политбюро.
Гы-гы-гы. Прошло тридцать лет. И тема абсолютизированного члена снова страшно обострилась. До такой степени, что о ней стало трудно писать.
Первая причина — смешная. Она состоит в том, что обращаться к слову «член» теперь большинству граждан не приходится. Его заменяют чем-то колким и хвойным, забористым, нецензурным.
Другая причина — печальна. Она состоит в том, что по соседству с Российской Федерацией находится другая немаленькая страна, где большинство населения говорит на русском, как на родном, и где этим словом, причем в уничижительной форме, — если перевести его на более сдержанный советский политический язык, это было бы «членцо», — обзывают высшего члена руководства большого соседа. Пусть и приходится признать, что у граждан этой страны есть некоторые основания для такого отношения к лидеру некогда братского народа. Все же еще хуже, намного хуже другое: оставшись несомненным и даже единственным в полном смысле слова членом высшего руководства, национальный лидер великой страны как раз утратил членство в важных международных сообществах.
С одной стороны, наш член может, посмеиваясь, дождаться смены руководства чуть ли не во всех странах бывшей «семерки». Но как остановить процесс внутреннего политического протухания собственного несменяемого членства внутри страны? Ведь подлинность настоящих членов поверяется как раз их сменяемостью. Как пелось в песне Булата Окуджавы, «неизменно часовым полагается смена».
Вот они стоят на посту, члены всемирного несменяемого руководства, Николас Мадуро, или Роберт Мугабе, или президент Асад, а счастья нет ни у их подданных, ни у них самих.
На окончательном закате совка для продления пребывания у власти бывшего генсека КПСС Михаила Горбачева придумали должность президента СССР. Продержалось это нововведение совсем недолго. А, наоборот, выведенный в свое время из кандидатов в члены Политбюро Борис Ельцин стал президентом государства поменьше — новой Российской Федерации. И пробыл на этом посту почти целое десятилетие. Но и он не справился с традицией держаться за членский билет до последнего. Поправ демократические принципы, которым клялся на Конституции, своей волей и пошушукавшись для вида с другими членами руководства, ввел-таки нового члена в политбюро.
Несколько недель назад сложившиеся члены руководства поменялись местами в надежде, что никто ничего не заметит, что на новых местах эти члены посвежеют и будут как новенькие.
Коней, любят повторять наши члены, на переправе не меняют. Это у нас не меняют, граждане. А у соседей — далеких и близких — почему-то меняют. Не обязательно на лучших, чем прежние. Но — без членовредительства и — на живых. Над несменяемым членством которых не смеются. От неуместной вирильности которых не плачут и не воют.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться