ЕСПЧ, Конституционный суд и бесправие российских заключенных

В начале февраля стало известно о том, что российское Министерство юстиции впервые обратилось в Конституционный суд России с просьбой разрешить не исполнять решение Европейского суда по правам человека. Данный запрос относится к постановлению ЕСПЧ по делу «Анчугов и Гладков против России» от 4 июля 2013 года: в нем говорится, что положение российской Конституции, запрещающее заключенным избирать и быть избранными в государственные органы власти, противоречит Европейской конвенции по правам человека.

Reuters

09:48

ЕСПЧ, Конституционный суд и бесправие российских заключенных

Александр Валиев

Иски в ЕСПЧ были поданы осужденными и отбывающими наказания гражданами Сергеем Анчуговым и Владимиром Гладковым еще в 2004 и 2005 годах. Решение европейских судей, включая представителя России, было единогласным. Согласно постановлению, Россия, ратифицируя Конвенцию, приняла на себя обязательство обеспечить каждому, находящемуся под ее юрисдикцией, соответствующие права и свободы, а также признала компетенцию ЕСПЧ выносить решения об исполнении или неисполнении Россией этого обязательства. Речь в деле идет не об абстрактном несоответствии Конституции и Конвенции, а о конкретном нарушении конвенциональных прав заявителей.

И вот теперь Конституционный суд впервые может принять решение о неисполнении постановления Страсбургского суда. Еще в декабре парламент России принял документ, дающий федеральному Конституционному суду право признавать невозможным исполнение в России решений международных судов, если они нарушают верховенство российской Конституции. Многие эксперты связывают это с решением ЕСПЧ о выплате почти 2 млрд евро в качестве компенсации акционерам компании ЮКОС. Теперь данный механизм можно будет опробовать. Юрист фонда «Общественный вердикт», ведущий дела заключенных в ЕСПЧ, член общественно-наблюдательной комиссии Республики Коми Эрнест Мезак не сомневается, что Конституционный суд согласится с Минюстом.

Эрнест Мезак:  «Конституционный суд в последнее время редко перечит исполнительной власти. И понятно, что соответствующий закон принимали не для того, чтобы он отказывал властям. Поэтому я думаю, Конституционный суд напишет очередную ересь про то, что Конституция имеет высшую силу по отношению к Конвенции. Хотя я, например, не вижу никакого противоречия. Сам по себе конституционный запрет для заключенных голосовать на выборах — его ведь можно по-разному истолковать. На то и Конституционный суд, чтобы гармонизировать нашу Конституцию с международным правом, а не противопоставлять их друг другу. Ну, а здесь спекулятивная игра в патриотические юридические конструкции. Я думаю, эта игра кончится с окончанием золотовалютных резервов нашей страны».

Согласно отчету, опубликованному Страсбургским судом по итогам 2015 года, Россия заняла первое место по количеству нарушений статей Европейской конвенции по правам человека. По мнению Эрнеста Мезака, практически каждый российский заключенный мог бы пожаловаться в ЕСПЧ.

Эрнест Мезак:  «Есть типичные ситуации, которые никак не разрешаются на уровне наших административных процедур, и хотя бы с одной из них практически каждый заключенный сталкивается. Начать с самого элементарного — это переполнение камер в следственных изоляторах. Европейский суд требует, чтобы на человека приходилось не менее 3 кв. м. в ситуации, когда со всем остальным все хорошо — со светом, вентиляцией. А если есть какие-то материальные недостатки в камере, то не меньше 4 кв. м. Российская норма, установленная для СИЗО — тоже 4 кв. м., в эту площадь, естественно, не включается туалет. Для мужских колоний 2 кв. м. — такую норму устанавливает уголовно-исполнительный кодекс, что является противоречием позиции ЕСПЧ. Эти нормы повсеместно нарушаются. В Москве сейчас очень забиты СИЗО, зачастую у человека нет даже отдельного спального места. Вторая ситуация — это перевозки. Вообще вся система перевозок заключенных в нашей стране строится на том, что им вполне достаточно 0,3 кв. м. на человека. В то время как Страсбургский суд полагает, что даже полметра — это нарушение 3 статьи Конвенции, запрещающей пытки и унижение человеческого достоинства. И власти ничего не делают, чтобы изменить это».

Третья типичная ситуация, демонстрирующая нарушение прав человека, по словам юриста — содержание подсудимого за решеткой во время судебного заседания. В одном из своих недавних постановлений ЕСПЧ указал, что главная задача так называемой клетки — это унижение человеческого достоинства. Кроме того, в России массово нарушаются права заключенных на медицинское обслуживание и право отбывать наказание рядом с домом.

Эрнест Мезак:  «Я не имею статистики, но могу предположить, что поток жалоб в целом не очень большой, то есть он явно несоразмерен масштабам нарушений. Можно назвать несколько причин. Думаю, что основная проблема — в том, что контингент в тюрьмах нынче не слишком граждански активный. Иногда я опрашиваю заключенных об условиях перевозки, и некоторые могут сказать, вот у нас в камере площадью 3,5 кв. м. в тюремном вагоне сутки ехало 8 человек, и это нормально. То есть, для ЕСПЧ это уже нарушение 3 статьи Конвенции, а сами заключенные, которые еще помнят, как по 15–16 человек в такие камеры запихивали, считают это нормальным и не видят здесь нарушения Конвенции. Второе: процедура подачи жалобы в Европейский суд требует либо денег, когда ты подаешь ее через адвоката, либо определенной дисциплины, когда ты подаешь ее сам. Не все на такое способны. Зачастую у заключенных нет информации о том, что по некоторым категориям жалоб можно напрямую обращаться в Европейский суд, минуя российские инстанции. В некоторых случаях администрация препятствует подачи жалоб. Коми — либеральная в этом плане территория, здесь особо не преследуют, у заключенных развлечение такое — жалобы писать. А в соседнем Кирове за такую активность могут и побить».

Между тем, на прошлой неделе в прессе появились очередные скандальные публикации о пытках и вымогательствах в учреждениях российской пенитенциарной системы. Одна из них вышла в «Новой газете» и касается московского СИЗО-4, в котором, по данным правозащитников и самих заключенных, власть сосредоточена в руках криминалитета.

«Под угрозой смерти, избиения люди вскрывались для того, чтобы из четвертого СИЗО их в психиатрическую больницу Бутырки перевели, — рассказывает член московской Общественно-наблюдательной комиссии (ОНК) Зоя Светова, — потому что они уже просто не могли выносить этих пыток, издевательств, избиений и вымогательства денег».

Зоя Светова:  «Нам рассказывал заключенный, что он один раз родственникам позвонил, они на определенный счет отправили 100 тысяч. Но положенец не успокоился и попросил еще 100 тысяч, а потом третий раз. И человек уже просто больше не мог этого делать, он вскрылся и оказался в психиатрической больнице. Таких случаев несколько. И после того, как Елена Масюк опубликовала две статьи в „Новой газете“, заключенные передали ей письмо, в котором подтвердили все эти факты, факты вымогательства и рассказали о том, что эту тюрьму держат в страхе представители криминального мира. Но самое удивительное — они эту тюрьму держат вместе с начальником СИЗО и заместителем начальника по оперативной работе. Таких случаев беспардонного вымогательства, когда люди на свой страх и риск просто стали жаловаться правозащитникам — это впервые за те 7 лет, что я работаю в ОНК. Впервые такой мощный выплеск».

Еще одно аналогичное расследование о пытках и вымогательствах на текущей неделе опубликовал екатеринбургский портал 66.ru. Его объектом стала исправительная колония № 2 Екатеринбурга. Один из сюжетов публикации — убийство молодого осужденного Антона Штерна, который, по словам некоторых свидетелей, погиб из-за отказа платить. Ситуацию прокомментировала член ОНК Свердловской области Ольга Дианова.

Ольга Дианова:  «Там идет вымогательство денег за условия содержания. То есть, чтобы тебе хорошо сидеть, надо заплатить. Штерна убили за то, что он не стал платить больше. Там в семье очень сложное положение, люди очень небогатые, живут далеко. Один раз заплатил, второй раз заплатил. Потом отказался. Его просто убили. Но это ведь не одна колония, это по всем практически колониям у нас в области. Да я думаю, не только в области, а по всей стране».

В пресс-службе ГУФСИН по Свердловской области между тем говорят, что заключенные не жалуются на вымогательства и управление не может комментировать слухи.