Виолетта Волкова: "На наши три фамилии у власти уже аллергия"

Адвокат Виолетта Волкова о сегодняшнем решении Мосгорсуда изменить приговор ее бывшей подзащитной Екатерине Самуцевич, профессионализме, обжаловании дела в ЕСПЧ, а также о том, что "время рассудит".

Адвокат Виолетта Волкова arthuride.files

RFI: Вы – политический адвокат?

Виолетта Волкова: Ну, в общем, да.

RFI: Тогда напомним, помимо дела Pussy Riot, какие процессы вы еще ведете?

Виолетта Волкова: Я вела дела активистов нашей оппозиции, которые выходили на протесты, начиная с декабря прошлого года. Через мои адвокатские руки в течение десяти месяцев прошло более 500 человек. Я также вела достаточно громкие дела наших лидеров, в том числе, Сергея Митрохина, Евгении Чириковой, Алексея Навального и была основным адвокатом Сергея Удальцова.

RFI: Вы назвали те фамилии, которые практически никогда не звучат в эфире федеральных каналов, те фамилии, которых, видимо, боится власть. Навальный, Удальцов, Чирикова – по-видимому, на вас злились по поводу этих дел. И дело Pussy Riot – нужно вас как-то из этого дела вывести.

Виолетта Волкова: Тут даже не столько им нужно было из этого дела вывести. Я думаю, что у власти на три наших фамилии Волкова, Полозов и Фейгин уже, действительно, аллергия. Я думаю, что некоторых даже мелко перетряхивает, когда они наши фамилии слышат, потому что единственное, что мы делали – мы никогда не шли на договор с властью. Мы всегда выходили и представляли честную позицию – не нашу, а наших доверителей. Мы никогда с властью не либеральничали, мы не пытались с ней договориться.

Может быть, это, в какой-то мере, и разозлило власть в нашем отношении. И действительно, какое-то время назад пошли уже нападки на нас, пошли разговоры о том, что адвокаты посадили девушек. Но, извините, адвокаты только защищают. И говорить о том, что я не являюсь, например, профессионалом, при моем 10-летнем адвокатском стаже и блестяще выигранных делах, притом, что в отношении моих подзащитных уже прекращались уголовные дела по тяжким статьям, и прекращались неоднократно. И я могу себя назвать профессионалом, может быть, даже с большой буквы профессионалом.

Я никогда не отличалась скромностью (смеется). Я отдаю себе отчет, что я, действительно, юрист-профессионал. Но сейчас, может быть, выгодно, каким-то образом, раздувать слухи о том, что мы не занимались этим делом профессионально, что мы какую-то позицию юридическую не сказали. Ничего подобного!

Даже сегодня та позиция, которая была доложена адвокатом Екатерины, нами проговаривалась на этом деле. То есть, я не могу сказать, что сегодня прозвучало что-то новое. Если переслушать те эфиры, которые были с этого суда, и те звукозаписи, которые делались на суде средствами массовой информации, можно найти лично мои слова о том, что в данном деле государственное обвинение полностью не учло индивидуализацию участия наших подзащитных в том действии, которое произошло в храме Христа-Спасителя.

Та позиция, которая сегодня была усилена адвокатом Екатерины Самуцевич, она и ранее проговаривалась нами, она не была новой, она не стала новостью. Но, тем не менее, сегодня это сыграло.

RFI: Тем не менее, поливают грязью сейчас в социальных сетях не только вас, но и саму Екатерину Самуцевич.

Виолетта Волкова: Это неправильно.

RFI: В частности, известный московский журналист Евгения Альбац написала в своем Facebook, что «все, что произошло сегодня, похоже на сделку со следствием, если не на удачную вербовку». Как вы можете прокомментировать такие оценки, которые сегодня все сильнее и сильнее звучат?

Виолетта Волкова: Знаете, я, к сожалению или к счастью, не могу делать никаких оценок деятельности и действий Екатерины Самуцевич. Я являлась ее адвокатом достаточно долгий период, мы с ней, в общем-то, не ругались. Я не могу и не имею права, с точки зрения профессиональной этики адвоката, комментировать ее действия. Поэтому, в данном случае, все те позиции, которые звучат, все имеют право на существование. Я думаю, что время рассудит и время покажет, что произошло на самом деле. Мы можем только предполагать.

RFI: Вы сказали, что новый адвокат Кати усилила позиции, о которых вы неоднократно говорили. Мы даже прекрасно помним эти фразы и в суде, и во всех эфирах. Как удалось ей ее усилить? Что значит, «она ее усилила»?

Виолетта Волкова: Она ее просто проговорила. Проговорила более позиционно, можно сказать, в данном деле. Потому что ее усилия были направлены только на ее подзащитную Екатерину и ее роль в этом действе. Поэтому, она, естественно, проговаривала вопрос только ее роли. Мы же стояли на том, что, прежде всего, в действиях наших подзащитных отсутствует состав уголовно-правового деяния. При таких обстоятельствах говорить о том, что она не зашла на амвон, не выступала с песнями и т.д., просто не имеет смысла, потому что самого состава уголовно-правового деяния здесь вообще нет.

RFI: Вопрос юридического характера: у вас еще предстоит несколько инстанций – надзорная жалоба и обжалование в ЕСПЧ – Европейском суде по правам человека в Страсбурге. Может ли формально Россия не выполнить предписания, решение страсбургского суда – были уже такие прецеденты – если страсбургский суд признает приговор незаконным?

Виолетта Волкова: Формально, конечно, Россия может делать все, что ей заблагорассудится. Потому что мы не можем нести ответственности за действия властей. Осудили же они сейчас невиновных лиц? Осудили. Нашли ли основания для прекращения в отношении них уголовного дела? Не нашли. Нашли основания для смягчения ответственности – хотя бы как первый шаг – для матерей малолетних детей? Не нашли.

Это притом, что позиция сейчас не особенно отличается у девушек. То есть, мы можем говорить о том, что Россия может сделать все, что угодно, все, что ей заблагорассудится. Другое дело, что она по закону не имеет права этого делать, и власти России просто обязаны выполнить решения Европейского суда.

RFI: Да, странно получается, что Катя, которая была меньше 15 секунд – освобождена, а девочки-матери малолетних детей отправляются за решетку.

Виолетта Волкова: Я рада уже тому, что хотя бы одна из девушек вышла на свободу. Это уже большое подспорье – останется вытащить еще двоих.