Трагедия о безумии, вседозволенности и власти: какой получилась «Жена Чайковского» Кирилла Серебренникова

Кирилл Серебренников на фестивале в Каннах покусился на одну из «скреп» русской культуры. Фильм «Жена Чайковского» рассказывает о трагической истории супруги композитора Антонины Милюковой — и показывает одну из неприятных для официальной Москвы и национального культурного нарратива сторон его биографии. Лента Серебренникова, которая стала единственной картиной из России в основной программе Канн, говорит о конфликте гениальности и обыденности, стремлении к власти и обладанию — и той трагедии, к которой это может привести.

A mulher de Tchaikovsky, filme de Kirill Serebrennikov © Festival de Cannes

Сценарий фильма, написанный Кириллом Серебренниковым под домашним арестом по делу «Седьмой студии», основывается на судьбе нелюбимой супруги Чайковского Антонины Милюковой. Их совместная жизнь с композитором продлилась всего лишь месяц: брак был заключен то ли от безденежья, то ли от безвольности, то ли для того, чтобы отвести внимание от слухов о гомосексуальности Чайковского. Композитор полон ненависти к жене, но развод она не дает — говорит, что не отдаст композитора никому, мол, «мое». Брак формально так и не был расторгнут, и «жена» композитора на бумаге была одержима им до самой смерти в безумии.

Картина Серебренникова открывается сценой похорон Петра Чайковского, на экране поднимающегося из гроба. «Зачем она здесь? Пошлая трагикомедия», — говорит музыкант-гений и напоследок оскорбляет свою жену, пока его поклонники толпятся в очереди на похоронах. Остальные два с половиной часа реальность смешивается с пугающей фантазией.

Фильм даже при свойственном Серебренникову внимании к деталям и биографии композитора нельзя назвать классическим биопиком (хотя ждать этого от режиссера не приходится). Здесь — столкновение двух реальностей, которое, казалось бы, не имеет отношение к современной России. «Гений», купающийся во вседозволенности и славе, сталкивается с «обычной» девушкой из консерватории в искусственных и раздражающих его красных кораллах. Власть, которой обладает Чайковский, сталкивается с его же бессилием перед своими пристрастиями. Восхищенная любовь жены — с решительным желанием композитора оттолкнуть и растоптать ее.

Антонина Милюкова, которую сыграла знакомая по сериалу «Чики» Алена Михайлова, казалось бы, находится в полной власти мужа и никак не может на него влиять. Но смириться с тем, что вернуть себе своего же супруга и возлюбленного она не может, отказывается, равно как и принять его гомосексуальность. Так из волевой девушки, стремящейся приручить кумира, она превращается в безумную женщину, страдающую от паранойи. То, как этот скачок от нежной любви к безумной скорби, смогла передать актриса Михайлова — особое открытие этого Каннского фестиваля.

В отличие от «Петровых в гриппе» — предыдущего фильма Серебренникова, где речь также идет о безумии — здесь нет ни перестрелок, ни ФСБ, ни новогодних пьянок, ни чего-либо еще, что напрямую говорило бы о современной России. Но само решение Серебренникова иначе посмотреть на «священную» классику российской культуры и канонизированного Чайковского, не впадая при этом в карикатурность, — громкое политическое высказывание, которое в контексте войны кажется еще более смелым.

Особый акцент в фильме же — на роли и судьбе женщины не только в XIX веке, но и в обществе, где всей властью обладают мужчины. Хотя история и рассказывается глазами  Милюковой, весь сюжет построен вокруг фигуры Чайковского — а жене композитора, кажется, позволяют лишь постоять рядом с гением, а не быть ему равной. Все это при полном погружении в эпоху на фоне педантично прорисованных деталей вокзалов, московских гостиных и похоронных бюро

Свобода творчества и слова в фильме Серебренникова, кажется, достигает своего апогея. Все можно и талантливому «солнцу», «гению» Чайковскому, и самому режиссеру. Соблюдая, как он сам утверждает, историческую точность, в моментах, где можно позволить себе красивую фантазию, режиссер себя ничем не ограничивает.

Отсюда в фильме появляются эротические фантазии, снятые в жанре средневекового хоррора, и музыка Shortparis, тогда как музыкальные произведения Чайковского остаются не слишком важным фоном.