Академия Парижской Оперы — «Если есть талант, тебе дадут шанс»
В Парижской опере есть своя академия — для молодых певцов, музыкантов, концертмейстеров, декораторов и костюмеров, которая продолжает работать в пандемию. Директор Академии главного французского оперного театра Мириам Мазузи в интервью RFI рассказывает, как проходят стажировку молодые профессионалы. А российские и украинские участники программы Академии Парижской оперы делятся личным опытом работы и жизни во Франции.
Опубликовано:
Слушать - 12:55
«Перед нами стоял вопрос о передаче редких умений, ради этого в 2015 году в парижской опере была создана Академия, — рассказывает Мириам Мазузи русской службе RFI. — При этом мы воспитываем завтрашнего зрителя, поэтому у нас много программ, рассчитанных на детей. И еще занимаемся повышением профессиональной квалификации. У нас проходят стажировку оперные певцы и концертмейстеры, а также музыканты, в первую очередь струнные инструменты — скрипки, альты, виолончелисты и контрабасисты. И постановщики, поскольку настоящие оперные постановщики — это редкость, в оперном мире с этим проблема».
В 2016 году Академия открыла отделение для специалистов по художественным ремеслам — костюмеров, парикмахеров, декораторов и других специалистов, связных с оперным искусством. Такое решение было продиктовано нехваткой редких профессий. Работая в опере, нужно обладать и старинными, исчезающими навыками, например, работе с тюлем, и новыми, экспериментальными. В том же искусстве костюмера нужно уметь работать с новыми, технологичными тканями и способами окраски. Опере приходится растить таких специалистов в собственном коллективе, найти их не просто.
Перед кандидатами на ремесленное отделение стоит условие — они должны говорить по-французски и хорошо понимать задание. От певцов это не требуется, им все равно придется петь на многих языках и выучить их тоже придется.
Солисты и музыканты приезжают на стажировку уже, хоть и молодыми, но профессионалами, после учебы и первых опытов на сцене. «Они не студенты», — подчеркивает Мириам Мазузи. Учеба бесплатная, а Опера платит стажерам стипендии в 1800 евро. «Среди певцов Академия хорошо известна», — говорит Ксения Прошина, сопрано из Самары. И на всякий случай объясняет, где находится Самара — «там наша родная река Волга». В родном городе Ксения получила музыкальное образование, закончила Самарскую музыкальную академию. Пробовала поступить в Москве и Петербурге, но «меня не взяли, и я уехала учиться в Италию». Про Академию ей рассказал агент в Петербурге, у которого она прослушивалась, «но это было какой-то заоблачной мечтой». В Париж на прослушивание она прилетела из Италии, чуть не опоздав из-за забастовок. «Но пошли мне на встречу, подождали. Пела последняя, — вспоминает она. — Конкурс был огромный, и когда меня взяли, я поняла, что, наверное, иду правильной дорогой».
«Певцы знают про Академию», — подтверждает Александр Иванов, двадцативосьмилетний баритон из Москвы. Для него путешествие в Париж стало первой самостоятельной поездкой за границу и первым в жизни прослушиванием. Александр начал петь шесть лет назад, до этого учился графическому дизайну. А потом пошел в на музыкальный факультет Московского педагогического института (МПГУ), к Владиславу Козмину. Об Академии узнал от бывших выпускников.
Пианистка Ольга Дубинская тоже услышала об Академии от певцов, но уже в Париже. Ольга — киевлянка, закончила Киевскую консерваторию по классу фортепиано, а затем Парижскую консерваторию (CNSM) по специальности концертмейстер. «Я знала, что есть программы для солистов, а друзья мне сказали, что концертмейстеров тоже принимают на конкурс. И я попробовала». Попробовала, получила приглашение на прослушивание и интервью и прошла.
А Ангелина Ульяшова открыла для себя существование отделения художественных ремесел, когда приехала в Париж «посмотреть, как работают во Франции художники». К тому времени она закончила лицей при Петербургской академии художеств, а затем Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина по специальности театральное искусство, занималась декорациями, сценографией и костюмами. О новом отделении ей рассказала знакомая, сопрано, уже прошедшая парижскую программу. «Для художников найти такую программу при оперном театре в Европе или за ее пределами достаточно сложно, — рассказывает Ангелина. — Даже во Франции такое образование появилось недавно». В России, по ее словам, подобного образования нет: «У нас есть технологи по костюмам, которые занимаются похожими вещами, присутствуют на примерках, выбирают ткани, производят закупки, но это немного другое».
Профессия, которую Ангелина теперь уже твердо выбрала на будущее, — художественная, «но это не художник по костюмам, ты сам костюмы не рисуешь, а ассистируешь и координируешь. Это организационный пост. Я поняла, что могу этим заниматься, у меня для этого теперь есть компетенции, и я могу в этой профессии реализоваться».
«Идеальный переход от учебы к профессии»
Вопрос о будущем стоит перед каждым из стажеров. Контракт, который заключают при приеме на программу, предусматривает один год обучения с возможностью при обоюдном согласии Академии и стажера остаться на второй год. «Есть ребята, которые остаются еще и на третий. Если есть талант, тебе дают такую возможность. И все зависит от будущего репертуара. Если намечаются спектакли, где много, например, мужских голосов, а в этом году недобор, то у тебя больше шансов остаться, — говорит Ксения Прошина. — Сейчас я очень много думаю о будущем. Конечно, хотелось бы закрепиться во Франции, иметь возможность петь в Опере и в других парижских театрах. Очень хотелось бы иметь возможность петь в России, мне этого так не хватает. В свое время не сложилось, дорога повернула в другую сторону. И хотелось бы петь в других странах. Не сразу в огромных театрах, а идти постепенно, все попробовать, везде побывать, и иметь свое начало отсюда, из Парижа, из Франции».
Ангелина Ульяшова тоже хотела бы работать в Парижской опере: «Всегда есть надежда, что Опера нанимает. Во всяком случае, они сохраняют твои контакты и могут к тебе обратиться, если им понадобится такой специалист. Например, я говорю по-русски, и при работе с Большим театром может понадобиться моя помощь. А еще приезжают российские солисты и художники, сейчас у нас будет «Пиковая дама» Дмитрия Чернякова. И когда у тебя в резюме написано, что ты работал в Парижской опере, это тоже хорошо».
«Никто ничего не гарантирует, — добавляет Александр Иванов. — Но здесь дают все, — и общение с выдающимися исполнителями, музыкантами, дирижерами. Недавно мы ездили в Вене с концертом Перселла и Бетховена и работали с выдающимся барочным дирижером Леонардо Гарсиа Аларконом. Неделю провести с этим человеком, это как полгода обычной жизни. Очень все интенсивно, подготавливает к темпам, которые есть в нашей профессии, к которым нужно привыкать. Это идеальный переход от учебы к профессиональной жизни. Лучше места, наверное, и нету». Первый год стажировки Александр намерен благодаря таким встречам совершенствовать свое искусство, а второй посвятить уже поиску будущей работы.
Ольга Дубинская хотела бы и работать оперным концертмейстером, и давать концерты. «Не хочу терять пианистическую форму., — объясняет она. — Мне нравится отдавать то, что у меня есть, людям, на сцене, но и участвовать в оперных постановках нравится. Это разное».
Академия дает возможность заниматься обоими видами искусства. «Вместе с нашими пианистами, которые тоже «академисты», мы отрабатываем репертуар для определенных концертов или для каких-то наших конкурсов и прослушиваний», — рассказывает Ксения Прошина. — Академия, это не традиционное учебное заведение, как мы привыкли себе его представлять, не уроки, это рабочий процесс, подготовка к определенным постановкам». Все участники программы говорят об интенсивности занятий и упоминают мастер-классы известных солистов и музыкантов. «Каждую неделю специально для нас приезжают коучи из разных стран, все меняется, мы готовим программы с выдающимися профессионалами», — добавляет Ольга.
«К нам приезжают преподаватели из разных стран, — объясняет Ксения Прошина. — С кем-то мы работаем над французским репертуаром, с кем-то над итальянским. У нас есть коучи по актерскому мастерству, а есть по музыкальному произношению. С ними мы отрабатываем иностранные языки, но не разговорные, а в музыкальном материале. Это очень специфическая вещь, и не в каждом театре найдешь таких преподавателей, а тем более, в консерваториях. В России было с этим тяжело, иногда произношение самих преподавателей было не совсем удачное. Приходилось учиться самой, слушать разные записи. А здесь можно слышать, как разговаривают носители разных языков, и они знают, как употреблять этот язык в приложении к музыке».
В короткий промежуток между двумя парижскими локдаунами Академия успела дать концерт для публики в амфитеатре Оперы Бастилии. «Какое счастье», — переговаривались зрители, соскучившиеся по «живой» музыке. Солисты выходили на сцену в масках, мужчинам во время исполнения арий удавалось положить маску в карман, женщинам в концертных платьях повезло меньше. Но свежие голоса и энтузиазм исполнителей, которые тоже скучают по публике, заставил забыть и отсутствие большой сцены, и невозможность полной оперной постановки. «Надеюсь, скоро эпидемия закончится», — с оптимизмом говорит Ксения Прошина.
«Мы перенесли на январь набор солистов и концертмейстеров, и на февраль и март — ремесленные специальности, — объясняет Мириам Мазузи. — Мы не можем больше выступать перед зрителями, но хор и оркестр репетируют цикл Вагнера, балет тоже репетирует определенное число новых постановок, которые будут записаны на видео. Мы хотим подержать связь с публикой, и артисты, и Академия продолжают работать».
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться