«Каждый отвечал перед своей совестью» — в Париже открылась выставка «Дипломаты и Холокост»
Что дипломаты эпохи Второй мировой войны знали о Холокосте? Какую информацию они передавали правительствам своих стран? И почему так важно понять их роль сейчас, в 2022 году? Со-куратор парижской выставки «Дипломаты и Холокост» Клер Мурадян ответила на вопросы русской службы RFI. «Среди дипломатов были праведники народов мира, но были и преступники, и равнодушные. Каждый отвечал перед своей совестью», — говорит она.
Опубликовано:
RFI: «Дипломаты и Холокост» — о представителях каких стран мы говорим? Что они знали об уничтожении евреев и о чем могли только догадываться? Какую информацию передавали правительствам своих стран?
Клер Мурадян: Дипломат, находившийся в Берлине в 1939 году, не мог не знать, что такое нацизм. Большинство дипломатов, находившихся в Европе во время войны, стремились защитить интересы и позицию своего государства перед лицом нацистской экспансионистской политики. Дипломатические усилия были направлены прежде всего на победу. Некоторые использовали возможности, которые предоставляло им их положение, для спасения евреев, в частности, отказывались регистрировать их в качестве таковых или предоставляли визы. И, конечно же, были дипломаты, которые спасали евреев, рискуя своей карьерой и даже жизнью.
Наша выставка не ставила перед собой цель рассказать исключительно о праведниках народов мира (Праведники народов мира — почетное звание, присваиваемое Израильским институтом катастрофы и героизма неевреям, спасавшим евреев во время Холокоста, рискуя при этом собственной жизнью. — RFI). Хотя о таких людях, как Рауль Валленберг, который спас десятки тысяч евреев, и о менее известных дипломатах, разумеется, тоже идет речь.
Однако мы хотели представить весь спектр отношения к евреям. В том числе, и другую сторону медали, ответственность дипломатов за смертоносную политику Рейха. Немецкие дипломаты, а также их коллеги из союзных Рейху стран, способствовали свершению Холокоста, вели переговоры об арестах и депортациях. Они — активные соучастники геноцида. Выставка также рассказывает об этих темных страницах.
Дипломат, конечно, в первую очередь зависел от позиции своего государств, ведь его задача — представлять свою страну. А еще многое зависело от момента истории. Выставка рассказывает о нескольких разных периодах. Сначала о предвоенном времени, потом о войне и затем о том, что происходило после ее окончания.
О дипломатах каких стран мы говорим? Кто они, люди, занимавшие дипломатические посты в эпоху массовых убийств?
Это чиновники довольно высокого ранга, в случае послов и консулов — очень высокого. Это аристократия, элита общества, в то время небольшой, закрытый круг. Дипломатический корпус был не так уж велик, даже в таких странах, как Великобритания и Франция, которые имели свои представительства во всех концах света. Французская дипломатическая сеть, которая была одной из самых крупных в мире, в 1939 году состояла всего из 16 послов, а в общей сложности из тысячи человек. Это — консулы, вицеконсулы, военные и коммерческие атташе, секретари и шифровщики.
В Германии до начала военных действий были представлены почти все европейские и многие другие государства. Во время войны дипломаты противоборствующего лагеря вынуждены были уехать, остались только представители союзных Германии и нейтральных государств.
Дипломаты представляют свои государства, но они также являются источниками информации, которую получают через довольно разнообразную сеть информаторов. И когда начинаются преследования евреев, дипломаты становятся свидетелями Катастрофы.
Внимательно ли они к этому отнеслись? Все ли они передали, что знали? Ужаснулись ли увиденному? Далеко не все испытали эмпатию. Но мы точно можем сказать, что они знали о происходящем.
Хотели ли они брать на себя хотя бы частичное решение проблемы, в отношении беженцев, например, — это другой вопрос. После аншлюса в европейские страны из Австрии направился огромный поток еврейских беженцев. Конференция в Эвиане в 1938 году показала, что никто не хотел их впускать. (Эвианская конференция 1938 года, созданная по инициативе Рузвельта, и собравшая представителей 32 стран, решала вопросы помощи еврейским беженцам из Германии, Австрии и Чехословакии. — RFI).
Как реагировали государства на сообщения своих дипломатов? В частности, Франция? Выставка рассказывает, что поверенный в Афинах Жак Домениль де Марикур передал Пьеру Лавалю информацию о массовой депортации из Салоник. Лаваль сообщение получил, но решил не отвечать.
Андре Франсуа-Понсе, который был французским послом в Германии до 1939 года, и пришедший ему на смену Робер Кулондр передают информацию о преследованиях евреев довольно подробно, но Франция не торопится принять еврейских беженцев.
К тому времени кризис 1929 года уже закончился, страна больше не нуждается в рабочих руках, — наоборот, во Франции безработица. Действуют законы Лаваля, ограничивающие приток иностранцев, и не надо забывать, что все происходит на общем фоне антисемитизма. Ситуация немного колеблется в зависимости от того, какое правительство находится у власти. Понятно, что в эпоху режима Виши, когда устраивают облаву «Вель д’Ив», говорить о какой-либо помощи беженцам не приходится (Облава «Вель д’Ив» — крупнейшая серия массовых арестов евреев с 16 по 17 июля 1942 года в Париже и его предместьях. Было арестовано более 13000 человек, более трети из которых составляли дети, из них выжили менее сотни человек. — RFI).
Такое положение было не только во Франции. Межуднародная встреча в Эвиане закончилась полным фиаско. В США действовали жесткие квоты и были очень сильны изоляционистские настроения. Великобритания закрыла для евреев Палестину. При этом страны, выдававшие хотя бы транзитные визы, требовали от Германии, чтобы евреем в паспорта ставили «J» — «Jude», чтобы определять, кто еврей, кто имеет право на транзит. Понятно, что это не улучшало их положения. Были ведь еще и политические беженцы, коммунисты, как, например, писательница Анна Зегерс, — не слишком желательные элементы. В общем, все констатировали, что есть беженцы, но этим в большинстве случаев все и заканчивалось.
И все же, были дипломаты, которые спасали людей с риском для собственной карьеры и даже жизни.
С 1939 года, когда государства все больше закрываются от еврейских беженцев, некоторые дипломаты начинают выдавать визы, спасая людей. Некоторые выдают тысячами. Это, конечно, очень малое количество по сравнению с числом погибших, но они помогали, как могли. Выдавали и подложные паспорта, рискуя собственной карьерой, и с огромным риском для собственной жизни организовывали спасательные операции.
Рауль Валленберг, праведник мира, стал спасителем десятков тысяч венгерских евреев и погиб в советском застенке. Аристидеш де Соуза Мендеш, консул Португалии в Бордо, не послушался приказа Салазара и лично вывез сотни евреев. Позднее он был уволен и умер в нищете. Литовский Каунас на очень короткий период стал открытым коридором в Европу, через который смогли бежать многие польские евреи. Потому что голландский консул Ян Звартендейк и голландский посол в Балтии Леннерт Питер Йохан де Деккер выписывали им визы на антильский остров Кюрасао, а японский посол Тиунэ Сушихара — транзитные визы в Японию. Таких людей было, может, и не много, но они были. Помогали и некоторые немецкие дипломаты.
Как действовали советские дипломаты перед войной и во время? Что знало и говорило народу про уничтожение евреев сталинское правительство?
Среди советских дипломатов, как и среди американских, были евреи. В отличие от многих других стран, для них эта карьера была открыта. Но дипломаты сталинской эпохи зависели от позиции режима, они были в первую очередь советскими людьми.
В СССР еще до подписания скандального советско-германского пакта была информация о преследовании евреев. Правительство не только знало, но и разрешало об этом говорить, эта информация встречается в газете «Правда».
Пакт Молотова-Риббентропа все изменил. Как в случае Бабьего Яра, говорить стали не об уничтожении евреев, а советских людей в общем. Еврей Литвинов к этому времени уже был снят с поста наркома по иностранным делам. Из-за антисемитизма Сталина или из-за его «реал-политики»? А затем, во время войны, Холокост в огромной мере затронул оккупированные советские территории, и не знать об этом было невозможно. Но об уничтожении евреев не говорили прямо, кроме тех случаев, когда это было выгодно самому режиму.
Мы не смогли посетить архивы российского МИДа, туда очень трудно попасть. И у нас нет информации о советских дипломатах, которые ясно высказывались о Холокосте. Так что на выставке об этом не рассказывается.
Какова была роль дипломатов по окончании войны?
Пока говорили пушки, дипломатия отступала на второй план. Но когда война закончилась, ситуация переменилась. Это была эпоха важных дипломатических действий.
С педагогическими целями во многих странах проходили организованные ими выставки, рассказывавшие о преступлениях гитлеровского режима. А главное, шли судебные процессы. Глава гитлеровской дипломатии Риббентроп был осужден на смертную казнь, приведенную в исполнение. В Нюрнберге дипломаты были среди обвинителей, среди свидетелей и среди наблюдателей.
Был и еще один процесс, именно над дипломатами-преступниками, так называемый «процесс над министерством на Вильгельмштрассе». Тогда под судом оказался двадцать один чиновник. Однако некоторые дипломаты, находившиеся на службе нацистского режима, смогли продолжить свой карьерный путь.
Дипломатия разных стран была в тот период нацелена и на объяснение позиции государств во время Холокоста. Некоторые государства сильно преувеличивали свою роль в спасении евреев. Например, Турция, которая, несмотря на свой нейтралитет, поддерживала с Германией во время войны прочные отношения, в июне 1941 года, накануне операции Барбаросса, подписала коммерческое соглашение, снабжала Германию металлом и зерном и депортировала собственных евреев.
После войны международная дипломатия способствовала разработке нового права, вводившего уголовную ответственность за государственные преступления. В 1948 году была подписана Конвенция по предупреждению и борьбе с геноцидом. Это слово ввел в употребление в 1944 году польский еврейский юрист Рафаэль Лемкин. Конечно, юристы играли здесь важную роль, но дипломаты участвовали в этой работе вместе с ними. Разрабатывалось также право на убежище, а в 1946 году была создана Международная организация по делам беженцев, которая затем стала Верховным комиссариатом ООН по делам беженцев.
Дипломаты также участвовали в переговорах о репарациях для выживших и в процессе утверждения памяти о Холокосте.
Чему учит нас понимание об отношении дипломатов к Холокосту? Ведь те, кто спасал людей, делали это по своей личной инициативе, а не как представители государств.
Тогда нужно ответить на вопрос, нужна ли дипломатия. Нужна, когда она эффективна. Оружие всегда сильнее, но с помощью дипломатии можно что-то смягчить, что-то отложить и, в конце концов, спасти людей или хотя бы оказать им гуманитарную помощь. А после войны создать условия для приема выживших. Кроме того, дипломатия играет информационную роль. Информация из посольств приходит непосредственно в верховные сферы власти. В странах, где существует общественное мнение, государство реагирует на такие сообщения.
И есть индивидуальное действие. Всегда есть люди, которые слушают свою совесть.
Когда вы готовили выставку, вы не могли не услышать отзвуки нашего времени. Например, попытки инструментализации памяти, которые в России привели к запрету Международного Мемориала. Насколько возможно проводить параллели?
Инструментализация памяти — вещь не новая. В отношении Второй мировой войны многие страны строят свою историю. Там, где есть демократия, этой официальной истории можно противопоставить другое мнение. В современной России доктрина безопасности хоть и не такая, как при Сталине, но все же старается держать историю под контролем. Пакт Молотова-Риббентропа эта доктрина старается, если не забыть, то переосмыслить. В Турции уголовный кодекс предусматривает наказание за покушение на турецкую идентичность, обсуждать вопрос о геноциде армянского народа там опасно. В авторитарных странах и диктатурах история всегда первой из социальных наук подвергается нападкам. Потому что она — кузница, где выковывается гражданская позиция. Понимание прошлого дает ключи к настоящему. В конце концов, все читали Оруэлла.
Выставка «Дипломаты и Холокост» проходит в парижском Мемориальном центре Холокоста. Кураторы Андре Каспи, Жан-Марк Дрейфус, Катрин Нико и Клер Мурадян.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться