Куда заводит «Завод»: о новом фильме Юрия Быкова

Обозреватель RFI Екатерина Барабаш размышляет о новом фильме Юрия Быкова «Завод», который выходит в российский прокат в четверг, 7 февраля.

Кадр из фильма «Завод» kinopoisk.ru

07:24

Куда заводит «Завод»: о новом фильме Юрия Быкова

Екатерина Барабаш

На Юрия Быкова до недавнего времени возлагали надежды как на ведущего пассионария российского кино, способного взбудоражить общественное сознание. Он отважно брался за острые темы, стараясь извлечь смелое высказывание на тему смертельной коррупции в стране. Правда, после того, как он срежиссировал сериал «Спящие», где поквитался с либеральной прослойкой своего зрителя и присел перед ФСБ в благодарном книксене, надежд на его борьбу с режимом ни у кого не осталось.

Тем не менее «Завод», который выходит в четверг в российский прокат, видится как самый зрелый фильм Быкова. В его первой картине — «Майор» — обнаруживались большие проблемы со сценарием и логикой интриги, к тому же герои там страдали явной схематичностью. Следующий его фильм, «Дурак», о коррупции в областных органах власти, коррупции в той степени, когда она начинает всерьез и напрямую угрожать жизни населения страны, был скроен уже более ладно, но тоже был далек от настоящего художественного высказывания и в силу сценарных прорех, и в силу недоработки характеров, и в силу повышенной режиссерской эмоциональности.

В «Заводе» с этим обстоит лучше, хотя идеальная выстроенность произведения — явно не конек Юрия Быкова.

Сюжет таков. Не получающие много месяцев зарплату рабочие провинциального завода узнают, что завод скоро закроют. Об этом им сообщает сам владелец — местный олигарх Калугин (Андрей Смоляков). Рассерженные рабочие по призыву самого активного, молодого фактурного Седого (Денис Шведов), без глаза, со следами пуль в спине, решаются на захват в заложники Калугина. Привезете деньги — отпустим. Калугина держат в подсобке, вызволять его приезжает вместе со своей командой главный охранник олигарха Антон по прозвищу Туман (Влад Абашин), откуда ни возьмись подтягивается и полиция. Все вооружены и очень опасны, и понятно, что если кто и уйдет с территории завода живым, это можно считать случайным везением.

В команде Седого семь человек. У каждого — своя ответственность, семья, дети, родители. Оказывается, очень легко выйти на баррикады, но оставаться там столько, сколько нужно для дела, нелегко. Для большинства — невозможно. Кроме главного героя, одноглазого Седого, у которого за плечами чеченская война, изломавшая его жизнь и психику. Об этом он рассказывает в доверительной беседе с Калугиным, стоя в родном цеху, когда судьба бунта практически решена. Калугин в ответ тоже произносит откровенную речь, и в такие моменты чувствуешь, что тебя слегка держат за первоклассника, не умеющего понять, о чем речь, без пояснений взрослых.

Неровность, какая-то синкопическая пляска с жанрами наперевес, с метаниями самого автора от одной симпатии к другой, от одной главной мысли к другой при неумении (или нежелании) найти баланс вообще характерны для творческого почерка Быкова. Ему хочется быть всеядным и разнообразным. «Завод», как предполагалось, станет миксом мейнстрима и авторского кино. За авторское кино должна была отвечать актуальная социальная тематика, за мейнстрим — весь антураж, включая криминальный сюжет, стрельбу, мужчин в стиле мачо, суровые заводские интерьеры, пропитанные мазутом. Но когда хочется всего и сразу, редко получается хоть что-то одно. У Быкова, к счастью, одно все-таки получается. При том, что он обеими руками держится за авторскую составляющую, его все-таки сильно уносит в мейнстрим, в котором он чувствует себя уверенно.

Афиша фильма «Завод» kinopoisk.ru

Мейнстримная часть у Быкова слишком размашиста, слишком мощна, чтобы осталось место еще и для авторского кино. Здесь слишком брутальные мужчины, и они уверенно живут по законам криминального кино. Главный красавец-мачо, герой Влада Абашина, у которого дома умирает от рака жена, тоже, как и герой Дениса Шведова, прошел горячие точки. Но если Седой вернулся оттуда без работы и с ненавистью ко всем, кто удачливее и здоровее, то Туман обзавелся семьей и нашел доходную работу — он охраняет олигарха. Эти два человека из разных социальных страт, на первый взгляд с разными взглядами на жизнь и свое место в ней, оказываются гораздо ближе друг к другу, чем любой из их собственного круга. Они ровесники — «к сорока», оба травмированы, один прошлым, другой — настоящим, и оба не знают, что делать с самим собой. Седой в большей мере, Антон — в меньшей, но оба сделали свою маскулинность заложницей пустоты. Один вкалывает на заводе, презирая свою жизнь, другой состоит на службе у ненавистного олигарха, про которого все знает, вплоть до количества отправленных на тот свет конкурентов. И оба в одинаковой степени растеряны перед жизнью, нелепо расходуя ее, несмотря на все внешние признаки мачо.

Интересно и неожиданно, что Быкову удалось гораздо внимательнее рассмотреть второстепенных героев, чем главных. Герои Шведова, Абашина и Смолякова на протяжении фильма остаются больше функциями, чем живыми людьми, зато «подельники» Седого составляют то разношерстное полотно, из которого выткано действие. Уркаганистый герой Дмитрия Куличкова, усталый пожилой рабочий Сергея Сосновского, нервный и трепетный юноша Ивана Янковского — всем им худо-бедно удается очеловечить и разнообразить это «криминальное чтиво».

То, что пусть медленно и редко, но все-таки российское кино берется за больные темы, пытаясь заглянуть туда, где живет так называемый «простой человек», — дорогого стоит. Огромный человеческий пласт общества — рабочий класс — кинематографом забыт. Можно вспомнить «За Маркса!» Светланы Басковой, но его скорее можно причислить к категории экспериментальных забав, хотя и на том спасибо. Еще раньше были «Магнитные бури» Вадима Абдрашитова, но уже слишком давно, пятнадцать лет назад, а за это время страна очень изменилась. Поэтому попытки Быкова порассуждать, к чему может привести нищее существование пролетариата в разворованной, бандитской стране без руля и ветрил, можно только приветствовать.

Есть только одно «но». В отличие от предыдущих фильмов в «Заводе» Быков старается держать себя в руках, быть, что называется, над схваткой. Но святое правило художника — не навязывать свое видение — в руках Быкова не очень-то срабатывает. А не срабатывает именно потому, что режиссер очень старается. А старается он потому, что, кажется, сам не знает. Расплывчатость мысли ведет к неуверенности в исходе. Моментами кажется, будто авторы сами не очень знают, куда и зачем все придет. Русский бунт, бессмысленный и беспощадный — нужен ли он? Не знаю, говорит режиссер. Имеет ли человек право на защиту своего достоинства с оружием в руках? Не знаю. А если имеет — оправданны ли жертвы, которыми приходится платить за попытки установить справедливость? Не знаю. И есть ли она, справедливость? Тоже не знаю. И это не тот случай, когда авторы предлагают зрителю самим поразмышлять, тут скорее некоторая растерянность перед собственным замахом, когда ты занес кулак, а кого им стукнуть — еще не решил.

Но тем не менее это простительная неуверенность — она исчерпывается авторской искренностью и желанием разобраться в том, что будет, когда у людей кончится завод. И название фильма получает еще одно значение, еще одно звучание — связанное уже не с предприятием по производству чего-то там, а с энергичным глаголом «заводить».