Политолог Вадим Карасев: Украина отстояла свои ключевые позиции

В четверг 12 февраля в Минске состоялся важный прорыв в процессе урегулирования украинского конфликта. Так называемой «нормандской четверке» удалось заключить соглашение о перемирии, которое затем подписали представители контактной группы. Новые договоренности, которые во многом напоминают заключенные в сентябре минские соглашения, комментирует украинский политолог, директор Института глобальных стратегий Вадим Карасев.

Украинский политолог Вадим Карасев lenta-ua.net

RFI: Кто, по вашему мнению, пошел на большие уступки в новых соглашениях, украинская сторона или же российская и сепаратисты?

Вадим Карасев: Если судить по тексту соглашения, подписанного в рамках минской контактной группы, то мне кажется, что здесь Украина отстояла свои ключевые позиции. Поскольку, что нужно России и сепаратистским образованиям? Федерализация Украины и, де факто, политическая ориентация ДНР-ЛНР на Российскую Федерацию. Ситуация в стиле Приднестровья – политическая зависимость от России, а экономически быть привязанными к Украине и за счет Украины восстанавливать Донбасс. Этот вариант был абсолютно неприемлем для Украины, и тот факт, что в соглашении нет ни слова о ДНР и ЛНР – не упоминаются такие аббревиатуры, а речь идет об «особых территориях» в рамках Донецкой и Луганской областей, территории с особым статусом – это, считаю, дипломатический успех Украины.

В общем-то, прорыва здесь особого нет, потому что это было и в минских соглашениях от сентября 2014 года. Но когда дважды – дважды! – принимается документ, в котором речь идет о «территориях с особым статусом» в рамках Донецкой и Луганской областей, это свидетельствует о том, что перспектива федерализации и выполнения желаний России, ДНР-ЛНР становится все более и более туманной и нереализуемой. Стало быть, здесь мы достигли дипломатического успеха.

Что касается всего остального, тут тоже как бы Украина и идет на уступки, но и выигрывает – мы выигрываем время, мы выигрываем возможность получения кредита Международного валютного фонда. Потому что мир – это, все-таки, возможность получить кредиты, начинать восстанавливать экономику. Мы получили возможность отвода войск сепаратистов и создания демилитаризованной зоны. Так что считаю, что соглашение, хотя не дает гарантии на прочный мир, но, тем не менее, оно дает возможность отойти от реальности полномасштабной войны. От войны отошли, от опасности войны отошли, но вот еще бы выйти на дорогу прочного мира. Но это уже будет зависеть от того, как стороны будут выполнять достигнутые соглашения, в том числе, зафиксированные в рамках соглашения контактной группы.

Каковы перспективы выполнения подписанного в Минске соглашения? Не будет ли такого, что все пункты этого соглашения будут по-разному интерпретироваться как со стороны украинских властей, так и со стороны сепаратистов?

Они уже частично по-разному интерпретируются, но в этой связи нет прочных гарантий принуждения к миру той или иной стороны. Тут все будет зависеть от того, как будет вести себя Россия по отношению к ДНР-ЛНР, какие здесь у нее интересы, всерьез ли она согласна на то, чтобы ДНР-ЛНР оставались особыми районами без серьезных полномочий, тем более федералистских полномочий в стиле каких-то автономных образований. Либо она все-таки будет и дальше проводить политику на то, чтобы Донбасс имел свой какой-то абсолютно автономный статус и таким образом влиять на политику Украины. Если говорить о соглашениях, то Россия не получила того, что она хотела, потому что России нужен не Донбасс, России нужна политика Украины. Не сама территория, но политический курс Украины, на который Россия рассчитывает влиять посредством вот этих сепаратистских анклавов.

Почему же тогда Путин согласился подписать это соглашение?

Наверное, подписать нужно было, потому что, наверное, стороны – все стороны, кстати – боятся эскалации и не хотели, чтобы конфликт вышел на новый уровень. Но, очевидно, эти формулировки не являются окончательными. Тактический маневр, может быть, со стороны России для того, чтобы сейчас Украина пошла на некоторые уступки. И даже не Украина, а, прежде всего, Европейский Союз. И по части не введения санкций, и по части выполнения контракта по «Мистралям», и в части не открывать возможности поставок летального вооружения Украине. А затем, наверное, рассчитывает на то, что потом по факту Украина будет вынуждена смириться с более широкой автономией этих регионов, рассчитывая, наверное, на плохое экономическое состояние Украины, внутреннюю нестабильность и тому подобное. Так что, это промежуточный результат, при всем его положительном значении. Тем не менее, результат промежуточный, он оставляет сторонам возможности для продолжения маневров, а не для императивного выполнения всех пунктов этого соглашения.