Что происходит в Туркменистане?
По случаю визита президента Туркменистана в Париж – беседа о том, что происходит сегодня в Туркменистане, с Таджигуль Бегмедовой (директором Туркменского хельсинкского фонда по правам человека).
Опубликовано: Отредактировано:
Туркменистан - практически закрытая страна, где независимые журналисты подвергаются жёсткому давлению, а население лишено доступа к объективной информации.
О том, что происходит сегодня в Туркменистане мы беседуем с Таджигуль Бегмедовой директором Туркменского хельсинкского фонда по правам человека.
Прежде всего: что известно о журналистах и правозащитниках, подвергшихся репрессиям в Туркменистане? Известен случай журналистки Радио Свобода в Туркмении Огульсапар Мурадовой, которая в 2006 году умерла в туркменской тюрьме. В заключении по-прежнему находятся узники совести Аннакурбан Аманклычев и Сапардурды Хаджиев. Какие еще известны конкретные случаи притеснений в Туркменистане?
...Хотя бы возьмем пример «Сименс». Это дает местным спецслужбам отслеживать все виды сообщений, телефонных, интернетных и других.
Т.Бегмедова о положении в Туркменистане
Директор Туркменского хельсинкского фонда о положении в Туркменистане
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Вы можете продолжить этот список: родственники Аманклычева — невыездные, они не могут выехать ни по болезни, ни по учебе. Родственники Сапардурды Хаджиева: во-первых, им не давали полгода свидания, они не знали, где находится этот человек, жив ли он, мертв ли, болен ли. И только непрестанные усилия международных организаций дали возможность с прошлого года иметь свидания, но всего один раз год.
Почему посадили Хаджиева и других?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Потому что они являются родственниками оппозиционеров, активистов, правозащитников — только из-за этого. Султан Ачилова, журналистка Радио Свобода, имеет большие проблемы с местными спецслужбами, которые не дают ей там работать. Сазак Дурдыкулиев, активист, очень грамотный человек, за то, что он имеет свое мнение, ему не дают спокойно жить. Есть сотни людей, которые не могут выехать только потому, что они являются родственниками активистов. И этот черный список пополняется годами. Например, сын Чарыша Ниязова. Чарыш Ниязов живет в Германии, его сын — в Туркмении. Летом он не смог выехать, его высадили из самолета только из-за того, что он является его сыном. Таких ситуаций очень много. Туркменские власти не хотят вообще упоминать об этих ситуациях, не хотят их рассматривать. Когда студенты, которым запретили выехать, обратились в специальные службы с просьбой выпустить их, ответить, почему не выпускают, ответ был очень бюрократически-логическим: «ваше заявление рассмотрению не подлежит». Какое заявление, о чем — не упоминается. Почему рассмотрению не подлежит? То есть, бюрократия в самом ужасном виде.
Как относятся ваши коллеги к позиции Запада и западных фирм, которые продолжают работать в Туркмении, например, строят Дворец свободной прессы, хотя свободной прессы в стране нет. Что люди думают об этом?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Люди, конечно, понимают, что строить надо, но не за счет тех жертв, на которые бросает власть туркменских граждан. Мы предлагаем этим европейским компаниям дать не рыбу для туркменских граждан, а удочку. То есть строить заводы, фабрики, создавать возможности для мелкого предпринимательства, чтобы побольше людей могло зарабатывать на хлеб и иметь рабочие места. Но на это не обращается внимания. К сожалению, туркменская власть больше всего старается проталкивать проекты, связанные с красивыми фасадами, с постройкой «потемкинских деревень», а реальных изменений нет. Конечно, население не воспринимает это положительно, потому что он понимает, что было бы лучше, если б больше строили школ, институтов, больниц, давали возможности для пожилого населения обращаться в местную поликлинику, а не ездить в столицу для лечения, например, сердечнососудистых заболеваний.
Доступ к интернету
Организация «Репортеры без границ» рассказала, насколько затруднен доступ к интернету для граждан Туркменистана. Каким образом властям удалось оградить Туркменистан от всемирной сети?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Еще при Ниязове была закуплена супер-современная техника по отслеживанию всевозможных сообщений...
А где закуплена?
Ну, насколько я знаю, хотя бы возьмем пример «Сименс». Это дает местным спецслужбам отслеживать все виды сообщений, телефонных, интернетных и др.
Неужели это позволило заблокировать доступ к интернет-сайтам для всей станы?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Ну, не заблокировать, а открыть только те, которые власти считают приемлемыми. Но оппозиционные, или какие-то более-менее свободные сайты — доступ к ним невозможен.
Положение русскоязычного населения
Каково положение русских в Туркменистане? Вы помните историю, когда в 2001 г. в Туркменистане было отменено двойное гражданство и Россия довольно легко отказалась от своих граждан в Туркменистане.
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Да, это назвали в прессе «Газ в обмен на людей». Очень странно, но когда нарушается право двух или десяти граждан в Прибалтике, об этом кричат во всех СМИ. А в Туркменистане это было 130 000 русскоязычных граждан. Это, конечно, осталось пятном на российской политике. Было очень много русскоязычных граждан, которые вынуждены были выехать, бросить нажитое имущество, бросить родные места, где они родились и выросли. До сих пор это аукается на судьбах внуков, которые не могут увидеть свою бабушку, которая вынужденно в Россию и сейчас не может вернуться в Туркменистан. Или наоборот, он не может поехать в Россию. Затронуты судьбы людей, и это не одна история.
Ситуация в тюрьмах
На днях ООН выразила обеспокоенность по поводу пыток в тюрьмах Узбекистана, по поводу применения насилия, в том числе, извращенного характера, в отношении политических заключенных. А что известно о том, как обращаются с заключенными в туркменских тюрьмах?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - У меня есть десятки свидетельств, где рассказывают сами пострадавшие о жестоком, нечеловеческом обращении с заключенными. Эти факты, к сожалению, наталкиваются на глухую стену местных правоохранительных структур, которые покрывают друг друга ради корпоративных интересов, ради так называемой «чести мундира». Нужно сказать, что граждане Туркменистана — очень миролюбивый народ, и если в камерах плохие условия, - они это выдерживают. Но когда отношение уже нечеловеческое — это глубоко задевает их честь и достоинство. К, сожалению, в этом отношении закон в Туркменистане не работает. Туркменистан «славится» тем, что не могут туркменские граждане пожаловаться на эту ситуацию в местную прокуратуру или генеральную прокуратуру, потому что не работает институт демократии и прав человека. Эта проблема стоит очень остро, мы обращаем внимание властей на данную проблему, к сожалению, мы не видим ответных шагов со стороны властей.
Вы упомянули преследования в отношении туркменских журналистов, работающих на радиостанцию Свобода. Как я поняла, эти люди сегодня работают там на свой страх и риск, сотрудничая с западной радиостанцией?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Да, нужно снять шляпу перед их позицией. Это очень смелые люди, которые понимают, что свобода слова нужна в Туркменистане. Они понимают, что таким образом они вносят свой вклад в развитие общества. Они понимают, что нужно говорить о том, что происходит в Туркменистане. Именно для туркменских властей! Они пытаются говорить внутри страны, но это не проходит. Поэтому они вынуждены говорить наружу, чтобы снаружи пришла какая-то реакция и к ней уже прислушались местные власти. Это очень длинный путь, но они вынуждены им идти, потому что сами власти фактически вынуждают их обращаться в радиостанции или СМИ за рубежом.
Как фабрикуются дела
Что грозит за это журналистам? Их могут обвинить в очернении строя, бросить в тюрьму, их родственников могут преследовать?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Такая практика применялась во время режима Ниязова и некоторые элементы этой практики присутствуют и сейчас. Нужно иметь в виду, что туркменские силовики научились еще при Ниязове фабриковать уголовные дела. Они не будут говорить, да, ты политзаключенный или да, ты инакомыслящий. В их практике подбросить несколько грамм героина. Или придумать такую «зацепку»: например, если у вас есть собственное жилье, сказать, что это незаконно, или если у вас гостил человек, заявить, что вы незаконно сдали в найм эту квартиру. Фантазии у них достаточно. После этого пострадавший сколько бы он ни пытался доказать свою правоту, все возвращается на круги своя.
Как работают правозащитные организации в Туркменистане, в том числе ваша, Туркменский Хельсинкский фонд за права человека, которую вы были вынуждены зарегистрировать за рубежом?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Наша организация была официально зарегистрирована в Болгарии в 2003 году. Возможности неправительственным организациям работать в Туркменистане нету. Те активисты, которые пытаются официально зарегистрировать свои организации в министерстве юстиции Туркменистана — их заявления лежат там годами. Это в лучшем случае. В худшем случае их начинают вызывать в спецслужбы и предлагать закрыть рот. Поэтому мы вынуждены работать за рубежом. Мы призываем туркменские власти дать возможность НПО различного вида, в том числе и нашей организации, легально работать в Туркменистане, но пока время для этого не пришло.
Позиция западных фирм, работающих в Туркмении
Чего вы ожидаете от Европы, и, в частности, Франции, какие требования выдвигаете к Евросоюзу? Не кажется ли вам, что европейские столицы уж слишком охотно принимают условия игры, предложенные туркменской стороны? Удивительная вещь: но даже официальные визиты первых лиц туркменского государства в Европу проходят почти в обстановке секретности...
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Ну вот, вы теперь увидели, что это значит – закрытая страна! В Туркменистане даже и этого нет, нет такого, чтобы Министерство иностранных дел провело брифинг с журналистами, или чтобы журналисты могли прийти на какое-то собрание без разрешения спецслужб. Мы обращаем внимание европейских государств и, в том числе, Франции: отказаться от двойных стандартов по отношению к Туркменистану. И по тем позициям, по которым с Туркменистаном подписаны соглашения, быть тверже. Потакание авторитарному режиму привело к тому, что вырастили диктатора Ниязова. А сейчас по второму кругу идет потакание еще одному автократу. То есть годы потакания должны уже дать урок европейским чиновником. Конечно, нужно и экономическое, и культурное сотрудничество, но не нужно отодвигать в закоулки ситуацию с правами человека.
Наше предложение было такое. Если западные компании, например, «Буиг», сотрудничает и хочет продолжать сотрудничать с Туркменистаном, то пусть они хотя бы проводят благотворительную деятельность. Мы предлагаем им обучить 5000 — 10000 туркменских студентов за рубежом, именно по специальностям юристов и в области правозащиты. Вернувшись в Туркменистан, эта молодежь начнет работать для того, чтобы в стране действовал закон. И тогда, может быть, будут прощены те упреки, которые сейчас звучат в адрес «Буига». Но мы не видим инициативы со стороны таких компаний как «Буиг» или «Сименс», чтобы проводить не только свои бизнес-интересы, но и развивать социальные программы. Они могли бы хотя бы открыть французскую школу или французский садик для детей. И не только в столице Ашхабаде для детей чиновников, а по областям, по районам. Стоимость этого проекта будет мизерной по сравнению с прибылью, которую они получают. Такие шаги показали бы и другим фирмам, что нужно не только продвигать свой бизнес, но и продвигать прогресс в отсталой стране.
"Обмен опытом"
Насколько позиция России влияет на ситуацию в Туркмении? Если бы та демократизация, которая началась в России в девяностые годы, не застопорилась с приходом к власти г-на Путина, в Туркмении не было бы столь явного тиранического режима?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Туркменистан получил независимость как подарок, он не боролся за нее, это неожиданно свалилось с неба. И отсюда уже надо шагать. Мы бьем в колокол, мы говорим, что культ туркменбаши Ниязова — это вирус, который бродит по Центральной Азии. Такие же «повадки» начали проявляться и у других лидеров Центральной Азии. Идет реальный обмен опытом между правителями этих стран и Россией...
...обмен опытом — как бороться с диссидентами?
Таджигуль БЕГМЕДОВА: - Да. Обмен опытом — как бороться с диссидентами. Мы знаем, что они обмениваются этим, они перезваниваются, подписывают различные соглашения о передаче друг другу якобы преступников. Но это все, конечно, я думаю, можно было бы переломить, если бы была твердая политическая воля. Мы не видим этой воли у нашего президента, мы не видим твердости в его позиции. Он не сказал, давайте проведем дебашизацию, то есть, дадим оценку того, что сделал Ниязов, скажем категорическое нет тому, что было плохого при Ниязове. Мы видим только приветствие прежнего режима, мы видим продолжение этого режима. Хотя он и говорит, что Туркменистан идет по пути либерализации, на самом деле продолжается политика Ниязова. Если бы туркменская власть открыто дала оценку тому негативу, который был при Ниязове и привлекла к ответственности виновных, то чиновники поняли бы, что настали другие времена и начали бы работать по-другому. Но поскольку нет такого сигнала сверху, низ продолжат работать по-прежнему.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться