Минкульт под прикрытием

На прошлой неделе российский интернет облетело видео, вмиг ставшее скандальным. Преподаватель недавно введенного в государственных вузах предмета «Основы государственной культурной политики» вступает в склоку со студентом, позволившим себе усомниться в допустимости каких бы то ни было списков врагов народа. Список был зачитан преподавателем консерватории на занятии по изучению этого самого предмета. На записи видно и слышно, в каких выражениях преподаватель «Основ государственной культурной политики» пытается поставить студента на место — в лучших традициях советской концентрационной школы.

Министр культуры РФ Владимир Мединский mfs-theothernews.com

Самое удивительное в этой истории то, что преподаватель не был уволен без промедления. Хотя уже после фразы, брошенной студенту «Сел и замолчал!» преподавателя надо было бы гнать из вуза поганой метлой, не говоря уж о составлении списков врагов народа. Руководство консерватории открестилось от спалившейся преподавательницы, побожившись, что ни о каких списках ничего не знало, но обещать избавиться от ученой дамы тоже не спешило (Об увольнении стало известно лишь 28 марта).

А самое неудивительное и символичное — это то, что список врагов народа был оглашен в рамках занятия именно по предмету, связанному с государственной культурной политикой. Правда, выяснилось, что преподавательница — специалист по макроэкономике, и какое отношение она имеет к основам госкультполитики — неизвестно. Что, кстати, тоже вполне символично и отвечает духу нынешнего отношения к культуре.

Помнится, когда несколько лет назад шла речь о внедрении в школьную программу предмета «100 фильмов» и встал вопрос о том, где брать такое количество новых учителей-специалистов, министр культуры Владимир Мединский очень удивился: «Ну неужели любой учитель любой дисциплины не сможет провести этот курс?!" По-моему, это квинтэссенция властного отношения к культуре — «да подумаешь, делов-то — на скрипочке пиликать или холст мазать, я бы тоже так смог».

Хотя в данном случае все органично. Каково государство — такова и государственная политика по части культуры. В полицейском государстве культура берет на себя функции идеологического зеркала. Настоящая культура превращается в гетто, в резервацию, на которую принято смотреть, как на зверя в вольере — экзотика, чем его кормить — непонятно, чего от него ждать — пока неясно. Ясно пока только, что может представлять опасность для окружающих, поэтому от греха подальше подержим-ка его в клетке.

Недавно Минкульт обнародовал список Экспертной комиссии своего общественного совета по вопросам театра. С некоторых пор минкультовский общественный совет начал играть охранительную роль. В общем-то фейковая якобы общественная якобы структура при Минкульте (тут так и хочется сказать — «якобы Минкульте») — очень удобное прикрытие. Любое сомнительное начинание «культурного» ведомства теперь может проходить через Общественный совет, и в случае одобрения советом, но неодобрения общественностью у Минкульта всегда есть «крайний». В совете действительно есть люди с неподмоченной или не слишком подмоченной общественной репутацией вроде Ирины Антоновой, Дмитрия Брусникина, Константина Михайлова, Галины Маланичевой, Владимира Федосеева. Но понятно, что погоду делают не они, а те активные церберы государственной политики, что готовы выпалывать сорняки либеральной идеи из любого культурного проекта.

Вот, скажем, хочется министерству возродить худсоветы при театрах. По большому счету при нормальной демократической системе в стране в худсовете как рекомендательном, совещательном органе ничего дурного нет. Точнее — не было бы. Но мы-то, наученные многолетним опытом наблюдения за прополкой либеральных сорняков, знаем, чем на деле оборачиваются у нас худсоветы. Непопулярная это идея — худсоветы при театрах. Но нужная, очень нужная властям. И нет ничего проще, как провести эту идею через общественный совет, чтобы потом сказать: «Ребята, мы не виноваты, чиновники тут ни при чем — это общественный совет все придумал!».

А в общественном совете есть Экспертный совет по вопросам театра. Председатель совета — Николай Бурляев, очень активный и очень злой противник любого либерального телодвижения, сторонник патриархальных ценностей, березок, крестов. Правда, к театру он никакого, ну ровным счетом никакого отношения не имеет. Зато у него правильная позиция относительно театра. Он знает, что театр может стать рассадником вольнодумства и аморальных побуждений. Современный российский театр его не устраивает, Бурляев описывает его со свойственной ему прямотой. «Оголение, голубизна, патология, сквернословие, непристойность», — так отзывается актер Тарковского о нынешних спектаклях. И добавляет: «Все то, что всегда противоречило традициям нашего театра, стало нормой для современного театра». Поэтому, по его мнению, надо вводить надзорный орган.

А Юрий Соломин, худрук Малого театра, продолжает мысль Бурляева: «Цензура и худсовет — это не одно и то же. Разница большая. Худсовет — это не цензура, это вопрос решения, хорошо или плохо». Как представляет в этом случае цензуру уважаемый Юрий Мефодьевич — остается за кадром. Он забыл только, что цензура всегда прикидывалась защитницей качества, а не идеологической чистоты. Снимались с репертуара спектакли, клали фильмы на полку, запрещались книги, вымарывались куски из произведений — всегда только под предлогом несоответствия высокому званию советского (российского) театра, кинематографа, литературы и прочего.

Интересно, что у людей искусства такая короткая память. Неужели тот же Бурляев не помнит, сколько унижений вынес его любимый режиссер Тарковский, когда резали и не пускали его фильмы, в том числе и «Андрея Рублева» с участием Бурляева? Эти фильмы тоже не вписывались в советскую действительность, как не вписываются сейчас в бурляевскую желанную действительность спектакли Константина Богомолова или Кирилла Серебренникова.

Кстати, про экспертный совет по вопросам театра. Список его членов — упоительное чтение. Председатель совета — человек, не имеющий почти никакого отношения к театру, кроме того, что на заре карьеры отработал в театре два года. Его заместитель — хороший актер Александр Галибин, не сумевший в свое время справиться с коллективом театра им. Станиславского и вынужденный уйти оттуда. Целая обойма актеров Театра на Таганке, имена которых ни о чем не говорят зрителям, но которые известны как перманентные скандалисты. Правая рука Бурляева по фестивалю «Золотой витязь». Известные защитники православных ценностей Доронина и Поляков. Ну вперед, защищайте театральное искусство! Тем более что инициатива по части возрождения худсоветов — не единственная и не последняя. Так, например, Бурляев предлагает разработать закон о морально-этических нормах культуры.

В консерватории казус на занятии по изучению «Основ государственной культурной политики» считают случайностью. Возможно, это и была бы случайность, если бы сам этот предмет был случайностью. Однако ничего более закономерного, чем вся эта ситуация, наши чиновники от культуры придумать не могли. А я все время думаю: это ж как надо не любить культуру и искусство, чтобы вот так над ними издеваться!