Михиал Крутихин: «Россия потеряет не менее 15% объемов добычи нефти»

Михаил Крутихин, партнер консалтингового агентства RusEnergy в эфире RFI рассказал, поменяются ли цены на нефть в связи со смертью в Саудовской Аравии короля Абдаллы; что означает для США приход наследного саудовского принца Салмана и отставка президента Йемена; как влияет Эр-Рияд на решения ОПЕК; и чего от ситуации на мировом рынке нефти ждать России.

Михаил Крутихин vrain.ru

09:31

Михиал Крутихин: «Россия потеряет не менее 15% объемов добычи нефти»

Елена СерветтазДмитрий Гусев

Елена Серветтаз: У нас сегодня в гостях Михаил Крутихин, партнер консалтингового агентства RusEnergy. Главная тема дня — события в Саудовской Аравии. Изменится ли политика цен на нефть в связи с тем, что в Саудовской Аравии — новый король?

Михаил Крутихин: Должен или утешить, или разочаровать тех, кто ожидает серьезных изменений. Никаких изменений в нефтяной политике королевства в связи со сменой короля не ожидается.

Е.С:В связи с известием о смерти, цены на нефть поднялись на 2% — это не такой уж большой взлет — но они повысились.

Да, они повысились, и продержались где-то часа два, возможно. Это была нервная реакция участников рынка, которые не совсем понимали, чего от этого ждать, и на всякий случай, может быть, предпочли захеджировать свои риски. Но когда поняли, что ничего не изменяется, график цен на нефть вернулся к своей прежней позиции.

Дмитрий Гусев: Напомните о политике Саудовской Аравии, которая определяет политику ОПЕК, в которой многие подозревают какой-то заговор, намеренное снижение мировых цен на нефть с тем, чтобы выдавить с рынка американских, в частности, производителей сланцевой нефти. Ваше отношение к этой политике ОПЕК и Саудовской Аравии в нефтяной сфере.

Были уже эти теории заговора, якобы американцы с саудовцами сговорились против России, саудовцы сами с собой — против американского сланцевого газа и сланцевой нефти, вместе с американцами выдавить Венесуэлу с рынка и т. д. То есть, скоро уже «до мышей» договоримся. Но все это глупости, конечно. Главный фактор — это, все-таки, спрос и предложение. И роль ОПЕК, а вместе с тем и роль Саудовской Аравии в определении цен, в манипулировании ценами на мировом рынке, совершенно не та, какой она была лет сорок назад. Если помним, что был такой король Фейсал, который прекратил экспорт саудовской нефти полностью в 1973 году и вызвал глобальный энергетический кризис в результате. Когда-то ОПЕК могла себя так вести.

Но сейчас все получается совсем наоборот. Существует рынок, где сейчас предложение значительно превышает спрос, и не из-за ОПЕК, не из-за Саудовской Аравии, а в основном, из-за американцев, которые больше стали добывать нефти, и из-за китайцев, которые стали меньше этой нефти потреблять, а заодно и европейцев, где нефть стагнирует — спрос на нефть. Саудовцам и их партнерам по ОПЕК приходится в этом положении не руководить рынком, а реагировать на ситуацию. И реагировать они решили одним способом, который им достижим — это продолжать бизнес, как будто ничего не произошло, пытаться удержать свои рыночные ниши на период низких цен, и приспосабливаться к этим низким ценам. Другого они сделать ничего не в состоянии.

Е.С:Когда официальный канал в Америке CNN говорит о падении цен на нефть этим летом, он утверждает, что ОПЕК принимает это решение под давлением Саудовской Аравии. Эта формулировка «под давлением Саудовской Аравии» имеет место быть?
Д.Г.: Потому что в ОПЕК входит все-таки еще 12 государств. Почему Саудовская Аравия играет лидирующую роль?
Причины сразу две. Она — самый большой производитель нефти в рамках ОПЕК.
Е.С:16%.
Да. Причина номер два: у нее по традиции есть так называемый «потенциал гибкости». То есть, она может, как она заявляет, довольно быстро, буквально за несколько дней, увеличить свою суточную добычу на 2,5 миллиона баррелей, ну и, естественно, может очень быстро сократить эту добычу. У других стран ОПЕК добыча идет по максимуму, у них нет этого запаса, которым они могут играть в случае необходимости. Она, Кувейт и Объединенные Арабские Эмираты — это три страны, которые в сотрудничестве могут определять политику этого целого большого картеля. Конечно, там хотели бы играть первую скрипку такие страны, как Венесуэла и Иран, у которых бюджеты зависят от нефтяных цен со страшной силой, то есть, где-то им необходимо 140–150 долларов за баррель, чтобы свести концы с концами, выполнить все социальные обязательства. Но не играют они там роль первой скрипки и вынуждены соглашаться с решениями всех остальных членов этой организации.

Е.С:А канал Fox News, например, в сообщении о смерти короля Саудовской Аравии Абдаллы и смене проамериканского президента в Йемене говорит, что теперь для США настали худшие времена. Но Fox известен своей позицией нагнетания обстановки. Ваше предчувствие — что сейчас будет происходить со сланцевой нефтью в США?

Даже если мы объективно отвлечемся от теории заговора, все-таки низкий уровень цен на нефть объективно давит на американских производителей сланцевой нефти. Не может ли в результате значительное число из них разориться и это производство стать не таким успешным и рентабельным, как было до последнего времени?
 

Я смотрю, здесь сразу два вопроса. Первый вопрос — что поменялось на международной арене и в Персидском заливе в связи с событиями в Йемене и в Саудовской Аравии? В данном случае, мы видим укрепление позиций Ирана, и очень сильное укрепление позиций его, в том числе и на переговорах с международным сообществом о ядерной программе. Я думаю, что у Ирана будет более мощная позиция на этих переговорах.

Теперь, что касается сланцевой нефти и сланцевого газа в Соединенных Штатах. Надо учитывать, что это не просто добыча нефти и добыча газа, а это очень специфическая промышленность. Дело все в том, что очень быстро можно все остановить на любом проекте добычу и очень быстро, в течение нескольких дней, возобновить эту добычу, в отличие от обычной нефти, обычного газа. Дело все в том, что там все зависит от числа скважин, которые одновременно бурят. А в Соединенных Штатах гибкость этих бригад, способных бурить скважины на сланцевых горизонтах, колоссальна. В Соединенных Штатах — примерно 1600 хорошо оснащенных бригад, способных бурить такие скважины, делать гидроразрыв пласта или так называемый «крекинг» и постоянно работать. На всю Европу 55 всего таких бригад получается. Сравните эту гибкость.

И второе: нельзя говорить о средней какой-то стоимости, себестоимости добычи сланцевой нефти в Соединенных Штатах. На одних проектах — это где-то 20 долларов, на других проектах это может быть 60, может быть 70, а в среднем — ну, никак не получается. Мы просто видим, что снижения практического не происходит, и в дальнейшем все эксперты, которые знакомы с этой отраслью, говорят, что отрасль выдержит. И если будет небольшое повышение цен, то будет бурный взлет объемов добычи в Соединенных Штатах.

Д.Г:А теперь, что касается нефтедобычи в России. Понятно, что снижение мировых цен на нефть очень сильно влияет на российский бюджет, который нефтегазовыми доходами, в основном, наполняется. А что касается российской нефтедобывающей отрасли, на ней как сказываются эти нефтяные цены мировые, и на себестоимости добычи российской нефти?

Уже очень сильно сказывается. Мы видим, что нефтяные компании в России начинают пересматривать свои инвестиционные программы, резко сокращают будущие расходы на поиски новых запасов, на разведку месторождений, предпочитая добывать ту нефть, которую они уже открыли, начали разрабатывать, обустраивать месторождения. Так называемые «brownfield»-проекты. «Greenfield», когда нужно с нуля все разведывать и начинать, они окажутся, и уже оказываются в загоне. И я бы сделал такой, думаю, даже консервативный прогноз: начиная с этого года, добыча нефти в России будет сокращаться и довольно быстро. И где-нибудь к 2020 году, если сегодняшняя тенденция не переломится, Россия потеряет не менее, чем 15% объема нефти, который она добывает каждый год.