Джеймс Макговерн: «Я хочу нормальных отношений с Россией, но за убийство Магнитского надо платить»

Американский конгрессмен Джеймс Макговерн в эксклюзивном интервью RFI в Вашингтоне объяснил, что для США и России значит Закон им. Магнитского, как работает администрация Обамы, как можно очистить российскую систему от коррупционеров и почему вопрос о правах человека для него является фундаментальным.

Американский конгрессмен Джеймс Макговерн Wikipedia

RFI: Конгрессмен Макговерн, для начала – удовлетворены ли вы тем списком Магнитского, который был опубликован? И какие имена в нем отсутствуют из тех, что вы обязательно хотели бы там увидеть?

Джеймс Макговерн: Тот список, который опубликовала администрация Обамы – это хороший первый шаг. Это совсем не полный список, я считаю, но меня заверили, что расследования будут продолжаться. Это первый, но не последний список, я имею в виду, что закон предусматривает его пополнение. Что касается других имен, то это как раз администрация должна определить после того, как проведет расследования и сделает выводы о тех людях, которые должны быть в списке, и они там будут. И в этом вопросе я полностью доверяю администрации Обамы.

RFI: Т.е. вы абсолютно уверены, что список будет длиннее?

Джеймс Макговерн: Абсолютно. Таков закон. Каждый год будут рассматриваться новые кандидатуры на внесение в список. Я считаю, что есть другие люди, которые нарушали права человека и замешаны в коррупции в России, и они должны быть в этом списке. Но опять же, я не президент США, его администрация должна определить, кто конкретно должен там быть.

RFI: В России много спекуляций и слухов вокруг этого закона вообще, и списка в частности. Есть и российские лобби здесь, в Вашингтоне, которые продвигают идею о том, почему все же США должны реагировать на все то, что происходит в России. Итак, почему все же, на ваш взгляд, Вашингтон должен быть озабочен теми, кто нарушает права человека внутри России?

Джеймс Макговерн: Я считаю, что не только людей в США, но и людей вообще повсюду в мире должны занимать вопросы прав человека. Я сопредседатель Комиссии по правам человека, поэтому я занимаюсь проблемой прав человека не только в России, но и в Колумбии, в Китае, в любой стране мира. Меня заботит то, как мое собственное правительство соблюдает права человека. Я критиковал США, когда я считал, что мы были не на высоте в вопросах прав человека. Неважно, где вы живете, вы должны заботиться об этом. И если мы видим, что эти права нарушаются, то это просто человеческая натура, мы обязаны отреагировать на это.
 

RFI: Некоторые российские политологи еще до принятия закона Магнитского, говорили: зачем злить Москву, мы ведь можем быть союзниками по таким досье как Северная Корея, Иран и т.д. Вы считаете, что в этих вопросах могут возникнуть осложнения? Или по Сирии – совершенно другой случай, например?

Джеймс Макговерн: Я выступаю за хорошие отношения с Россией. Часть закона Магнитского предусматривает нормальные торговые отношения. Я хочу нормальных отношений, у нас много общего с Россией в разных сферах. Но вы понимаете, сфера прав человека - это самый главный для меня вопрос в любой стране мира, не только в России. И если бы я был в правительстве России, я бы использовал Закон Магнитского как инструмент, чтобы избавить систему от всех отрицательных личностей. Закон можно было использовать для того, чтобы отойти от коррупции и нарушения прав человека – это было бы самым лучшим ответом, по-моему, чем развивать все эти «теории заговоров» по поводу принятия нами Закона Магнитского.

RFI: Можно представить, почему российские власти не идут на это: может быть, потому что все эти люди из списка, в конечном итоге, выведут на еще более высокопоставленных чиновников российского правительства, которые не так далеко находятся от президента России Владимира Путина?

Джеймс Макговерн: Вы знаете, я считаю, что суть закона была в том, чтобы вычистить коррупционеров (которые воруют у своего собственного народа, в конечном итоге) и людей, которые нарушают права человека. В настоящий момент никаких последствий для этих людей в России нет, поэтому они должны понимать, что последствия будут для них здесь, в США. И, возможно, другие страны примут похожий закон. Приходится платить, когда вы виновны в таких преступлениях, как убийство Сергея Магнитского. Придется заплатить, когда вы воруете у системы миллионы и миллионы долларов. И опять же, Закон не сфокусирован только на деле Сергея Магнитского (как можно было бы предположить, исходя из названия), но он касается любого, кто виновен в нарушении прав человека вообще.

RFI: В России те, кто понимает то, о чем, на самом деле, Закон Магнитского, видят в вас, конгрессмен, не только одного из инициаторов закона, но и человека, который передал на рассмотрение расширенный список из более чем 280 человек, замешанных в нарушении прав и свобод российских граждан. Многие задают себе вопрос, каким образом этот список был составлен.

Джеймс Макговерн: Был список, который передала семья Сергея Магнитского. Я передал его в администрацию Обамы и сказал: «Взгляните на это!». Я не говорю, что все эти люди должны быть в списке, я просто передал администрации президента всю информацию, а дальше они решат. Но еще раз, люди, которые замешаны в нарушении прав человека, замешаны в коррупции, должны понимать, что последствий не миновать. Они не волнуются, что попадут в тюрьму в России, но они должны понимать, что весь остальной мир в курсе, что они причастны к нарушениям прав человека.

RFI: С законодательными инициативами выступают европейские политики, Эстония предлагает ввести общеевропейский «закон Магнитского», французские сенаторы и депутаты также тему Магнитского стали поднимать. С другой стороны, в Европарламенте есть люди, которые опасаются ответных реакций со стороны России –газовые санкции т.д.

Джеймс Макговерн: Я бы просто сказал, что права человека – превыше всего остального. Это самое фундаментальное право, которое у нас есть: выражать свободно свои взгляды и т.д. Я считаю, что для США права человека должны быть ключевой составляющей внешней политики. И так должны действовать все страны мира. Вопросы о правах человека должны быть первостепенными. Я бы просто сказал, каждому, кто намеревается принять подобные законодательные инициативы, что защищая такого рода досье, нужно всегда говорить : «Права человека имеют значение». И это не какая-то радикальная идея, я не думаю, что мы просим о многом. Именно поэтому у нас есть законы, правовые нормы, чтобы с людьми обращались подобающим образом. В случае с Сергеем Магнитским, с ним не только обращались неправосудно, он погиб в этом процессе. А у него остались жена, дети, мать… Его жизнь закончилась, а он раскрыл масштабный коррупционный скандал.

RFI: А как вы отреагировали, когда увидели «антимагнитский список»? Боятся ли эти американцы однажды не попасть в Россию?

Джеймс Макговерн: Реакция российского правительства огорчает, мне кажется. Сначала они решили использовать в политической игре детей, у которых нет семьи. Я даже не могу представить себе, что могло бы сравниться по жестокости с запретом ребенку, у которого нет семьи, иметь родителей, расти в атмосфере любви. Это крайне жестоко. Из всех жестких ответов, которые Россия могла бы найти, она выбрала самый жестокий. Что касается «антимагнитского списка» - это их дело. Я повторюсь, что лучшим ответом было бы продемонстрировать всему миру, что они пытаются покончить с коррупцией в России и что они поощряют уважение к правам человека, а не принимать меры в отношении НКО или арестовывать людей, которые обличают коррупционеров и нарушителей прав человека. Этот момент мог быть стать для России победным – очистить систему. Но вместо этого они все перенесли на безвинных детей, и сделали альтернативный список. Но это все не изменит того, что мы намереваемся предпринять здесь – продолжать говорить о правах человека.

RFI: Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков не так давно заявлял, что дело Магнитского вообще не должно обсуждаться за пределами России. И потом все эти высказывания со стороны представителей российской власти о том, что закон «антироссийский», «русофобский» и т.д.

Джеймс Макговерн: Начнем с того, что это не антироссийский закон. Все гораздо проще: это закон против коррупционеров, против тех, кто попирает права человека. Я не русофоб, я хочу, чтобы у нас с Россией были хорошие отношения, чтобы они развивались. Я восхищаюсь русской культурой, русской историей и русскими людьми. Я с большим уважением отношусь к их научным открытиям, к инновациям и к другим вещам, которые делают из России великую страну. Я выступаю за хорошие рабочие отношения с Россией. Но хранить молчание, когда кто-то был убит, хранить молчание, когда права людей попираются, хранить молчание, когда вы сталкиваетесь с массированной коррупцией! Я считаю это неправильно. Как человек, неважно, где я нахожусь – во Франции или в США, в Латинской Америке, да где угодно, - я считаю, что обязан защищать права человека. Ведь завтра может случиться так, что мои права будут попираться, я хотел бы надеяться, что кто-то в этом случае, будет говорить обо мне. И в случае Сергея Магнитского та же история: его права были попраны, и он погиб в российской тюрьме. Весь мир должен проводить ежедневную работу по этим вопросам, ведь эти проблемы существуют не только в России, а вообще повсюду. Я встречался с русскими людьми, с теми, кто живет в России, я говорил с теми, кто считает, что права человека должны иметь большую значимость, и этот закон как раз для них – для правозащитников, для тех, кто верит, что по закону мы все равны, это самое основное наше право. И закон Магнитского показывает тем людям, которые эти права нарушили, что платить придется, и что то, что они совершили, не останется незамеченным.