Скульптура без пьедестала: выставка в Монетном дворе Парижа

31 марта в Монетном дворе Парижа открылась выставка «Au pied d’œuvre(s)», посвященная горизонтальной скульптуре последнего столетия. Выставка, на которой представлено 40 произведений, проходит в рамках празднования 40-летия Центра Помпиду. Юбилей будет отмечаться в 40 городах Франции.

Джеймс Ли Бьярс. Красный ангел Марселя. 1993

Название выставки достаточно трудно перевести на русский язык. Выражение «au pied d’oeuvre» родилось в XIII веке. Каменщик, стоя у фундамента стены, которую он собирался возвести, говорил, что находится «у подножия строения», то есть в начале работы. Так это выражение и вошло в современный французский язык — как готовность приступить к чему-либо. Теперь слово «œuvre» чаще употребляется в смысле «произведение» или «шедевр». В то же время находиться у чьих-то ног означает опуститься перед кем-то на колени. На выставке зрителю, готовому приступить к восприятию скульптурных произведений, волей-неволей придется как минимум присесть — ведь они размещаются на полу.

Если рассматривать историю скульптуры с точки зрения ее отношения с пространством, то мы увидим, что она проделала долгий путь от полностью замкнутой в себе египетской скульптуры до разрывов и пустот в работах скульпторов начала ХХ века. Но всегда, от Ники Самофракийской до «Поцелуя» Родена, скульптура размешалась по вертикали. Построение пространственных ракурсов и планов, даже самых изощренных, требовало подставки, постамента или пьедестала — то есть представления зрителю.

Так было до тех пор, пока художники — и скульпторы — стремились представить зрителю «окно в мир». Все художественные открытия были сделаны в этом направлении. А потом настал ХХ век, и все пошло кувырком. Время, когда люди «путешествовали со скоростью лошади и общались со скоростью письма», осталось позади, и вместе с ним — наши привычные представления об искусстве. Прежняя парадигма искусства, как отражения реальности, умерла.

Одним из убийц стал Казимир Малевич со своим «Черным квадратом». Другим — Марсель Дюшан, подаривший нам понятие ready-made — то есть идею, что любой выставленный объект является предметом искусства. Он положил на пол вешалку для одежды и назвал ее «Западня (Trébuchet)» (1917). «Она лежала на полу, и я постоянно спотыкался о нее. Это бесило меня, и в конце концов я сказал: хорошо, если она будет тут, я прибью ее гвоздями». Дюшан любил играть словами и был выдающимся шахматистом, он точно знал, что французский глагол trébucher означает не только «терять равновесие», но и «ставить ловушку» в шахматах. Вот и поставил западню на зрителя. «Моя идея заключалась в том, чтобы вложить мозги туда, где всегда были только глаза», — говорил Дюшан.

Революция была радикальной. Главным становился не процесс создания, а процесс восприятия. Такой скульптуре постамент был не нужен. Отныне скульптурное произведение могло существовать не только в вертикальной, но и в горизонтальной плоскости.

Выставка предоставляет уникальную возможность увидеть сразу три исторических этапа развития горизонтальной скульптуры. Рядом с «Западней» Дюшана находится «Женщина с перерезанным горлом» (1940), абстрактная скульптура Альберто Джакометти. Оказалось, что размещать на полу можно не только ready-made объекты.

В том же зале — программное произведение Ива Кляйна «Здесь покоится пространство» (1960). Художник снимает холст со стены и кладет его горизонтально. Происходит переход не только от вертикали к горизонтали, но и от живописи к скульптуре. На золотом фоне — искусственные цветы и губка в форме короны, пропитанная фирменным синим пигментом Кляйна, который он запатентовал как International Klein Blue, IKB, «Международный Синий Кляйна». Синие губки символизировали для Кляйна зрителей, которые должны пропитываться искусством. Все вместе напоминает надгробный памятник, а как еще должно лежать надгробие, если не горизонтально?

ХХ век избавил скульптуру и от идеи, что она должна быть сделана из гипса, дерева, мрамора или бронзы. Теперь ее материалом может служить все, что угодно — стекло, гвозди, булыжники, обломки, туалетная бумага, земля и даже человеческое тело.

«Скульптура не просто ложится на пол, это не просто объекты, это поле, по которому мы идем», — говорит куратор выставки Камий Морино. Перенос горизонтальной скульптуры из музейных залов Центра Помпиду на паркетные и мраморные полы Монетного двора помогает зрителю почувствовать это сильнее. «Красный ангел Марселя» Джеймса Ли Бьярса, составленный из тысячи стеклянных шаров, вписывается в интерьер старинного зала не хуже, чем известные любому туристу колонны Бюрена — в перистильный двор Пале-Рояль. Луч, случайно падающий из окна на «Бесконечность» Лучано Фабро, заставляет вспомнить о солнечных часах. Современная итальянская художница Пипилотти Рист использует пол, как экран для проекций, который посетитель должен пересечь.

Оказавшись в горизонтальной плоскости, скульптура становится все более плоской. Когда-то она из росписи постепенно становилась рельефом, горельефом, кариатидой, памятником. Теперь она словно проделывает обратный путь. Немецкий художник Йошен Герц превратил в скульптуру сам паркет: в 1974 году он бесконечное число раз написал на нем слово «leben» (жить). Здесь уже зритель становится экспонатом, а произведение — зрителем, ожидающим отклика. Интересно, что будет дальше!

Выставка открыта с 31 марта до 9 июля 2017 г.
Monnaie de Paris. 11, quai de Conti 75006 Париж