Москва поверила слезам. Не стало Владимира Меньшова

Еще одну честную и талантливую жизнь унес проклятый коронавирус — от последствий ковида на 82-м году жизни умер Владимир Меньшов, один из трех отечественных режиссеров, ставших обладателем «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке. 

Владимир Меньшов © screenshot Youtube

Но впрочем — что «Оскар»? Не будь «Оскара» — Владимиру Валентиновичу и без него суждено было стать по-настоящему народным режиссером.

Мы привыкли: Меньшов — режиссер, но ведь сначала-то он стал актером. И хорошим актером. Хотя три года подряд пытался взять штурмом ВГИК, да так и не взял. Зато поступил в Школу-студию МХАТ. Потом уже был ВГИК.

Меньшов был человек прямой, порой — даже слишком прямой, и закалка у него всю жизнь была советская, тоже прямая, как рельса, и твердая, как сталь. Как учили советские педагоги, человек, если хочет куда-то двигаться, должен начинать с самых низов, плясать от печки. Для Меньшова «печкой» стало актерское дело. Он ему никогда не изменял, не расставался с ним, но с юности мечтал о режиссуре и шел к ней, как к цели. Меньшов был уверен, что, не познав тонкостей и тягот актерской профессии, режиссером не стать. Обратные примеры его, человека стальных убеждений, не вдохновляли. Феллини феллиниево, Меньшову — меньшовское, считал он.

Первая же роль в кино у него случилась главная, пусть и в короткометражке. Сюжет комедии «Счастливый Кукушкин» Меньшов придумал сам предложил его своему другу режиссеру Александру Павловскому, а тот сразу утвердил Владимира на главную роль — простого рабочего Кукушкина, которому приходится разбогатеть, чтобы стать желанным женихом. Он и дальше всегда будет играть простых и прямых. Это может быть председатель колхоза «Большие бобры» Семен Бобров в фильме «Человек на своем месте» или маршал Жуков в фильмах «Генерал» и «Ликвидация», инженер Паша в комедии «Где находится нофелет?» или маршал Конев, Александр Меншиков в «Царевиче Алексее» или президент России в «Ширли-Мырли» и «07-й меняет курс» — но кого бы ни играл Владимир Валентинович, все персонажи были, что называется, «от сохи». Даже президент. Вообще в зрелые годы Меньшову необычайно везло на генералов, маршалов и президентов.

Но только на первый невнимательный взгляд они похожи. Если и похожи — то лишь своим простецким происхождением. Но интонации, рисунок роли, эмоциональный склад каждого Меньшов придумывал сам и всякий раз — очень разный. «Орел» Семен Бобров и монументальный Жуков, рядовой интеллигент Паша в «Нофелете» и туповатый президент в «Ширли-Мырли», хитрован Меншиков и партийный номенклатурщик Дмитрий Устинов в сериале «Брежнев» — всех из объединяло типично меньшовское обаяние человека «из народа». Только в «Легенде № 17» ему выдали откровенно отрицательную роль — гэбиста-подонка, курирующего нашу сборную. Тут уж обаяние человека из народа оказалось ни к чему, и Меньшов легко его стер с лица, сменив на презрительно-волчье выражение зарвавшегося цербера.

Потом пришло признание с большой буквы. Правда, потрогать это признание Меншова не пустили — тогдашний председатель Госкино Филипп Ермаш отказался выделять средства на поездку в США за возможным «Оскаром», сочтя это пустой тратой денег. Акира Куросава, Франсуа Трюффо, Иштван Сабо — разве с такими конкурентами можно хоть на что-то надеяться? О присуждении ему «Оскара» Владимир Валентинович узнал из программы «Время» 1 апреля и, разумеется, счел это розыгрышем. Но розыгрыш розыгрышем, а картину посмотрело более 90 миллионов человек и смотрят по сей день.

Кто скажет, что он знает секрет популярности картины «Москва слезам не верит» — покривит душой. Бывает так, что вроде ничего особенного, хотя все на месте, но смотреть можно в сто десятый раз. Мы что — не видели мелодрам про Золушку? Американцы не видели? Да они сами снимают с десяток таких в год. Экзотика советской жизни? А кто сказал, что это плюс? Но как-то так сошлись звезды, встали в какой-то очень правильный хоровод, когда каждая звезда освещает все остальные. Но думается, что в этом фильме была одна особенность, отличавшая его от множества других мелодрам с похожим сюжетом, и американские киноакадемики это почувствовали. Едва ли не впервые советский режиссер не пытался рассказать сказу с честной миной. Советское кино всегда было ужасающе серьезным (комедии — не в счет) и отлакированным, но лакировка выдавалась за красивую правду. Меньшов тоже отлакировал свой фильм, но предъявил его публике так, как и надо было представлять, — как сказку. Это была совершенно не свойственная нашему кино честность, когда все было названо своими именами, и никому не предлагалось верить в красивую фантазию. Наверное, во многом именно это и спровоцировало успех фильма.

Как, кстати, и картины «Любовь и голуби», тоже сказки, но уже и сделанной как откровенная сказка-лубок.

«Ширли-Мырли» был встречен критикой даже не прохладно — он был встречен сердито. Глупый фарс, тупые шутки порой ниже пояса, дурной вкус — ну фи же, товарищи! И далеко не все хотят замечать, что этот фильм — по сути энциклопедия русской жизни того момента, тех сумасшедших 90-х, которые сейчас одни вспоминают с нежностью, другие нещадно ругают. Меньшов собрал все приметы того времени — мафию в красных пиджаках, упадок культуры, сумятицу в международных отношениях, неразбериху во властных структурах, общую растерянность — и облек это в яркую форму фарса. Моментами действительно с издержками по части вкуса. Но, кроме него, в 90-е никто ничего подобного — смелого и точного — не снял.

Ну и потом есть еще один существенный признак того, что кино получилось — несмотря на недовольство критики (которая, кстати, позже все-таки сменила гнев на милость), этот фильм ушел в народ цитатами. Никакие кассовые сборы, никакие награды не маркируют фильм так, как это делает обилие цитат. По количеству живущих уже почти 30 лет цитат с «Ширли-мырли» могут соперничать только «17 мгновений весны». Прямолинейность уживалась в Меньшове с тонким творческим чутьем.

Все последние годы Владимир Меньшов был стойким сторонником существующей власти. Он охотно подписывал письма в поддержку президента, он был членом огромной группы поддержки режима в творческой среде. Но тут обязательно надо добавить: искренним сторонником. В отличие от множества его коллег, чьих имен называть не будем, Владимир Валентинович все делал по-честному. Он искренно верил в успехи Путина в деле руководства страной, ситуация в России виделась ему вполне стабильной или по крайней мере заслуживающей одобрения. Он так же искренно верил в царство фашизма в Украине и не понимал, почему «они нас не любят».

При этом Меньшов умудрился в свое время открыто проголосовать против выдвижения «Утомленных солнцем-2» Никиты Михалкова на «Оскара», в то время как более сообразительные его коллеги по Оскаровскому комитету (где Меньшов председательствовал) подобострастно подняли руки «за».

Не все его картины были одинаково хороши, хватало и неудачных. Но Владимир Меньшов был бриллиантом советского и российского кино, не похожим ни на кого, очень самобытным, разносторонним, талантливым. Он был Величиной. Ею и останется.