Безбашенная жертва: артистический хит Ларса фон Триера «Танцующая в темноте»

Эпоха ковида радикально изменила наши взаимоотношения с кино. Синефилы отправились в онлайн, туда же спрятались и главные мировые кинофестивали. Прокат разрушен почти во всех странах. Россия, где людей пускают в кинотеатры, одно из редких исключений. Голливуд уже год придерживает давно снятые потенциальные суперхиты, включая последнюю картину про похождения Джеймса Бонда. В этой ситуации в ряде стран стали повторно выпускать на большие экраны артистические откровения недавнего прошлого.

Фрагмент афиши фильма «Танцующая в темноте» © DR

В России только что вышла (приличным для ковида тиражом в двести копий) «Танцующая в темноте» Ларса фон Триера. Выходит «Чункингский экспресс» Вонга Кар-вая. В конце месяца появится «Пролетая над гнездом кукушки» Милоша Формана. Может, стоит это прокомментировать? Ведь в прокате вновь возникают фильмы, которые на три головы выше того, что производится сейчас.

При этом новое поколение киноманов их может и не знать. Я бы начал с «Танцующей». Тем более, что фильм завоевал «Золотую пальмовую ветвь» Каннского фестиваля. А датчанину фон Триеру исполнилось 30 апреля 65 лет.

Итак: режиссер — Ларс фон Триер. В главных ролях: Бьорк, Катрин Денев, Дэвид Морз, Петер Стормаре.

Триер, сам придумавший себе как псевдоним аристократическую приставку «фон», сделал картину о теряющей зрение чешской эмигрантке Сельме, которую и сыграла певица Бьорк. Сельма — эмигрантка в Америке. Про то, что фон Триер Америку любит не очень-то, примерно как Данила Багров из фильмов «Брат» и «Брат-2», мы уяснили именно из «Танцующей», а также двух следующих работ Триера «Догвилль» и «Мандерлей».

По поводу завязки «Танцующей» важно знать одно: эмигрантка Сельма, которая пашет в Америке как проклятая и копит жалкие сбережения на операцию для сына, совершает страшное преступление, когда ее деньги пытаются украсть.

«Танцующая в темноте» — наиболее противоречивый и провокативный на рубеже XX и XXI веков фильм самого актуального режиссера новейших времен Ларса фон Триера — резко расколол европейскую критику на поклонников и недоброжелателей. Для банального киномана европейского типа фильм чересчур резок и неполиткорректен. Дискуссии о «Танцующей» — и те моментально стали нетолерантными. 

Вот одна из тем споров. Фон Триер заранее объявил (а он любит одурачивать публику, в том числе профессиональную), будто сделал мюзикл. Но в первые полчаса никакого мюзикла нет. На то, что все-таки ожидается мюзикл, вроде бы намекнула увертюра (как и в легендарных «Вестсайдской истории» или «Смерти в Венеции», лента стартует с увертюры, которая звучит в зале при непогашенном свете. На последних тактах занавес раздвигается — и тут-то появляется название «Танцующая в темноте».)

Но дальше начинается фильм в стиле придуманной фон Триером «Догмы» — главного манифеста в истории кино со времен французской «Новой волны». Дрожащая камера, гиперреализм, случайная болтовня героини с соседями и подругой по работе, которую неожиданно для многих сыграла великая Катрин Денев. Когда фильм появился в российском прокате, у касс кинотеатров висели предупреждения, что он не рекомендуется для лиц с нарушением вестибулярного аппарата и сердечными заболеваниями. Теперь подобный подвижный, рваный стиль съемки стал стандартом как для голливудских комиксов-блокбастеров от «Бэтмена» до «Человека-паука», так и для российских криминальных телесериалов.

Но спустя полчаса обычная сцена на фабрике с участием героини Бьорк превращается вдруг в музыкальную. Казалось бы, отдельные компоненты фильма никак не могли сложиться в целое — но складываются.

Фон Триер обратился при выходе фильма со специальным письмом к прессе с просьбой не выдавать финал. Воздержусь и я: многие ведь до сих пор не видели «Танцующую». Замечу лишь, что этой лентой фон Триер завершил «женскую трилогию», начатую «Рассекая волны» и продолженную «Идиотами»: трилогию про мучениц, которых можно назвать «святыми с нетрадиционной ориентацией» (в том смысле, что они безусловно святые, но их прегрешения шокируют, и жалеть их нелегко).

Противники утверждают: это не мюзикл. Естественно: это антимюзикл! И музыка в фильме совсем не попсовая, и смысл в том, что штатовская действительность не согласуется с миром Золотого века Голливуда и самой по себе фабрики грез. Триер жаждал сотворит пакость, вывернув наизнанку один из сладкоречивых жанров голливудских холмов. Говорят: этот фильм — манипуляция публикой. А что, любой другой фильм, триллер или мелодрама с их непременно восхитительными финалами — не манипуляция?

«Танцующая» принесла фон Триеру первую — и последнюю — победу на Каннском кинофестивале. Бьорк получила там же приз за лучшую женскую роль. Хотя председателем жюри был Люк Бессон, который, как поклонник боевиков (пусть тоже артистических), не должен был приветствовать эстетику Триера. Но оскаровская академия не простила фильму антиамериканизма: на «Оскар» была номинирована только одна из песен Бьорк, но и та проиграла.

Победа «Танцующей» — триумф и Триера, и Каннского фестиваля. Их случившийся спустя одиннадцать лет разлад не принес пользы ни режиссеру, ни фестивалю.

Ларс фон Триер и Бьорк на Каннском фестивале AFP/File

Во время печально знаменитой каннской пресс-конференции 2011 года, посвященной фильму «Меланхолия», Триер сморозил чушь. Он всегда не любил публичность и пресс-конференции, а тут его еще и достали идиотскими предположениями. В итоге на вопрос: отчего он сделал фундаментом «Меланхолии» музыку Вагнера, не нацист ли он? — Триер отчаянно ляпнул: да, я нацист. И дальше его понесло как Остапа Бендера. Все можно было урегулировать. Дирекция Каннского фестиваля попыталась замять скандал, объявив, что осуждает заявление Триера (тем более, что тот мгновенно повинился). Но не тут-то было. Часть мировой прессы тут же раздула сенсацию, десять раз переврав слова Триера (было видно, как многие журналисты прямо с пресс-конференции передают с компьютеров молнии в свои редакции с крупными заголовками: «Фон Триер объявил себя поклонником Гитлера!»).

Дурацкая пикировка обернулась тем, что Триер в глазах публики предстал монстром. И Канны, поначалу попытавшиеся защитить своего кумира, который на протяжении четверти века оставался их лицом, объявили его персоной нон-грата. Это не помешало фестивалю наградить «Меланхолию» призом за лучшую женскую роль Кирстен Данст.

Конечно, Триер никакой не нацист. Режиссера надо судить по его картинам. Есть в них нацизм? Даже вопрос такой неуместен. За следующую громкую картину Триера «Нимфоманка» ухватился кинофестиваль в Берлине — главный конкурент Каннского. Берлинале и официальная Германия предельно щепетильны во всех вопросах, касающихся фашизма. Если бы возникли малейшие сомнения по поводу политических взглядов Триера, они не подпустили бы его к себе и на пушечный выстрел.

Как следствие, спустя пару лет новый главный отборщик Канна Тьерри Фремо (ставший преемником легендарного Жиля Жакоба, который за десятилетия превратил Каннский фестиваль в самый влиятельный в мире) сделал заявление, что все поняли неправильно. Триер-де был объявлен персоной нон-грата не навсегда, а лишь на год. Но случилось то, о чем Канны предупреждали прозорливые люди: что глупый скандал обернется не только против Триера, но и против Канн. Не только Триер потерял Канны, на который долгое время ориентировался (постепенно по ходу 2010-х утратив негласное звание европейского режиссера № 1), но и Канны потеряли своего любимого режиссера.

P. S. Кстати, реплика по отношению к тем, кто считает, будто кинокритика не играет никакой роли. Название фильма «Танцующая в темноте» навязали России Андрей Плахов и ваш покорный слуга. Выступили тандемом. После каннской премьеры фильм подавали у нас как «Танцовщица в темноте», а это не вполне благозвучно. Попробуйте выговорить. Спотыкаешься.