Эксперт: Лукашенко вряд ли верит в свой же закон о пожизненных гарантиях экс-президенту Беларуси
Александр Лукашенко подписал поправки в законодательство о президенте Беларуси. По информации пресс-службы белорусского правителя, поправки предусматривают «комплексную корректировку» закона в соответствии с обновленной в 2022 году Конституцией.
Опубликовано: Отредактировано:
В подписанном Александром Лукашенко 3 января законе «О Президенте Республики Беларусь» указано, что президент Беларуси является делегатом Всебелорусского народного собрания (ВНС). Он вносит на рассмотрение ВНС кандидатуры руководства Центризбиркома, Конституционного и Верховного судов, а также предложения по направлению белорусских военных за границу для участия в миротворческих операциях ОДКБ.
Президентом Беларуси может стать гражданин Беларуси по рождению не моложе 40 лет, постоянно проживающий в Беларуси не менее 20 лет до даты выборов.
Один человек может быть президентом не больше двух сроков.
Кандидат в президенты не должен иметь «гражданства иностранного государства, либо вида на жительство, или иного документа иностранного государства, дающего право на льготы и другие преимущества».
Президент Беларуси «обладает неприкосновенностью», после ухода с поста президента «не может быть привлечен к ответственности за действия, совершенные в связи с осуществлением им президентских полномочий». Гарантии предоставляются и семье экс-президента.
Президент, прекративший исполнять обязанности или ушедший в отставку, становится делегатом Всебелорусского народного собрания и пожизненным членом Совета Республики.
Комментируя по просьбе RFI новую версию закона о президенте, политический обозреватель Александр Фридман, доктор наук, преподаватель новейшей истории и истории стран Восточной Европы в университетах Саарбрюккена и Дюссельдорфа, замечает, что «закон не стоит рассматривать как решение Лукашенко уйти с поста руководителя страны».
Александр Фридман: Скорее, это страховка на всякий случай, из принципа — пусть будет, не помешает.
RFI: Верит ли он в такую страховку после своего возможного ухода?
Не думаю, что верит. Не такой он уж наивный человек. Он в политике не первый год, видел, как проходили транзиты власти в других постсоветских странах с похожей политической системой.
Лукашенко прекрасно знает, что единственный хорошо работающий сегодня принцип на постсоветском пространстве для авторитарных режимов — это транзит власти от отца к сыну.
Это хорошо сработало в Азербайджане, это, видимо, хорошо работает в Туркменистане. А вот у Назарбаева не получилось с транзитом, хотя, казалось бы, Назарбаев — человек еще из советской номенклатуры с гигантским политическим опытом. У Ельцина — тут спорная история. С точки зрения личных гарантий для семьи — получилось, гарантии по-прежнему действуют, а вот с политическим курсом — всё, сделанное Ельцином, уничтожено.
Для Лукашенко очень важны гарантии сохранения модели, ведь он считает себя создателем белорусского государства. При этом Лукашенко понимает, что может создаться такая ситуация, что ему придется уйти. По разным причинам: или потому что устал и ему просто надоело, или захочет пожить спокойно для себя, или со здоровьем серьезные проблемы, что вполне понятно для человека в его возрасте. Но я думаю, что с законом он действует именно по принципу «пусть будет». Тем более что сам лично на такие гарантии для кого-то другого он глубоко бы наплевал, а Лукашенко ведь из тех людей, которые меряют других по себе.
На что стоит обратить внимание в этом законе?
Возрастной ценз. Лукашенко этот ценз не просто не понизил, он его повысил с 35 до 40 лет. И это говорит о том, что, по крайней мере, на данный момент трансфер власти от Лукашенко Александра к Лукашенко Николаю не планируется. Николаю — 19 лет (Виктору и Дмитрию, детям от брака с Галиной Лукашенко (Желнерович) — 48 и 43 — RFI). И сегодня Николай исключается из преемников, так как вряд ли Александр Лукашенко предполагает свое властвование еще в течение 21 года. То есть Лукашенко решил отказаться от варианта трансфера власти к любимому младшему сыну, причем отказаться показательно.
Лукашенко этим законом показывает, что он всерьез задумался о неизбежном уходе. И ему сейчас, в 2024 году, придется принимать это важное решение: баллотироваться ли в 2025-м на пост президента или не выдвигаться. И это самое сложное, на мой взгляд, решение в его политической жизни. Тут без права на ошибку для него. Если ошибется — может рухнуть вся его система.
С другой стороны, а может ли он себе позволить уйти от оперативного управления страной сегодня, когда продолжается война, когда ситуация действительно нестабильная, когда есть Путин, который никуда уходить не собирается? Может ли Лукашенко себе позволить наблюдать за всем этим как председатель Всебелорусского народного собрания?
Лукашенко пугают исторические параллели?
Что касается исторических примеров, то хороших для него среди них не так уж и много. На постсоветском пространстве — немного. А среди мировых… К примеру, Пиночет, который уходил из власти и тоже создавал механизмы, которые позволили бы обезопасить себя от преследования в Чили. Но он получил преследование даже за границей — его, например, арестовывали в Испании. Лукашенко все это прекрасно понимает. И понимает, что угроза может быть и не из Беларуси.
Вот, например, потенциальный ордер Международного уголовного суда. Скорее всего, этот ордер с течением времени будет выписан и на имя Лукашенко. И вот как тогда — после ухода — с этим жить? Есть же красноречивый пример Слободана Милошевича, когда новые сербские власти просто отправили его в Гаагу, тем самым открыв себе путь в Европу.
Лукашенко тоже понимает, что у человека, который придет на его место, может появиться вариант за счет этого стареющего и дряхлеющего Лукашенко решить множество проблем, в том числе проблем в отношениях с Западом: «Лукашенко во всем виноват, а мы не причем. Вы хотите его преследовать, посадить? Да забирайте. Он нам и не нужен».
Да и соблазн избавиться от человека, который 30 лет сам решает, какие ключевые решения принять в государстве, будет очень велик. Так что сам Лукашенко, думаю, не слишком верит в свой же закон.
В законе подчеркивается, что у кандидата в президенты не может быть не только иного гражданства, но вообще не должно быть никаких документов другого государства. Опасается кандидатов из эмигрантской среды?
Да, этот пункт касается всех тех людей, которых вытолкнули после 2020 года за пределы Беларуси. Хотя, на мой взгляд, там сейчас не видно фигур, которых Лукашенко мог бы опасаться. Но это положение закона преследует именно такую цель — обезопасить себя от выдвиженцев из огромной диаспоры вынужденных политэмигрантов. Понятно, что все люди, проживающие долгое время вне Беларуси, в том числе те, которые занимаются белорусской политикой, легализованы за границей, они имеют соответствующие документы страны пребывания — поэтому они автоматически исключаются из списка претендентов на президентство в Беларуси.
Но Лукашенко тоже ведь прекрасно понимает, что можно «накрутить» и написать что угодно в законе, но если система разрушится или даже просто даст трещины, то выбирать новое руководство будут совсем не по тем законам, которые Лукашенко написал. Они будут отменены в один момент. То есть в том, что какие-то дополнительные страховки сработают, он, конечно же, и сам не уверен.
Лукашенко ведь сам в 2020-м объявил, что «иногда не до законов»…
Да, именно об этом я и говорю — Лукашенко прекрасно всё это понимает. Он всегда смотрел и продолжает смотреть на всё со своей колокольни. Думаю, от этого ему очень нехорошо. Он ведь и на своих приближенных смотрит именно своими глазами. И прекрасно знает, чего можно от них ожидать. Думаю, даже в лояльность главы Совета Республики Натальи Кочановой, которая создает впечатление ему фанатично преданного человека, Лукашенко не особо-то и верит. Как поведут себя эти люди, когда увидят, что Лукашенко слабый и дряхлый, что Лукашенко уже не тот? Может быть, он вполне задумывается и о судьбе Сталина, когда те, кто окружал его, в марте 1953-го дали ему умереть и сами спокойно делили власть. Спасением жизни Сталина они точно не были озабочены.
Как вы оцениваете взаимоотношения Лукашенко и общества сейчас, по прошествии более трех лет с августа 2020 года? Вроде бы бояться уже некого — противники или в тюрьмах, или в эмиграции, но конвейер арестов и судов не останавливается, а в новогоднюю ночь в Беларуси блокируют YouTube только ради того, чтобы белорусы не увидели поздравление от Светланы Тихановской.
Если взять эту историю с YouTube, то не исключаю, что решение блокировать его (технологии у них, конечно, были, они просто не решили, когда именно это всё опробовать) было принято спонтанно как ответ на хакерский взлом государственного агентства БелТА утром 31 декабря (группировке «Киберпартизаны» удалось парализовать работу агентства почти на весь день 31 декабря; по информации «Киберпартизан», была взломана внутренняя сеть и основные сайты, поражены домен-контроллеры, выкачано 90 Гб данных (внутренние документы, бухгалтерия, личные данные сотрудников), зачищена вся бухгалтерия, рабочие станции, архивы, бекапы, сервера веб-сайтов, на сайте были размещены несколько публикаций антирежимного содержания — RFI).
Что касается настроений общества… Конечно же Лукашенко хочет, чтобы его любили. Он по-прежнему продвигает этот образ: как он положил свои лучшие годы на эту страну, что он для этой страны всё сделал, собой жертвуя. Это то, как он действительно хотел бы, чтобы о нем думали. Хотел бы, чтобы его любили, чтобы в будущем были проспекты и улицы его имени, памятники, хотел бы искренне выигрывать выборы с 87 процентами, хотел бы. Но опыт 2020 года засел в его голове очень крепко — «неблагодарные люди, для которых я столько сделал, а они в 2020-м вышли и попытались этот режим свернуть».
Поэтому с 2020 года Лукашенко делает всю ставку не на пряник, а на кнут: «Вот вы меня не любите, а я вас заставлю показывать, что любите; всех под плинтус загоню и еще из-под плинтуса заставлю говорить, что вы меня на самом деле очень любите и уважаете». Так что магистральная линия отношений власти и общества, конечно же, идет в этом направлении.
А у силовиков дополнительно рождается своя динамика. Они прекрасно понимают: чтобы в этой системе успешно функционировать, нужно давать результаты. То есть от Тертеля (глава КГБ Иван Тертель — RFI), условно говоря, ждут, что он будет изобличать шпионов. А если изобличений не будет, значит, плохо работает. А может даже, и не просто так плохо работает. То есть каждый условный Тертель может потерять больше, чем только свой пост.
Указания раздавить все живое в обществе идут сверху, а исполнители на местах уже демонстрируют свою прыть — кто во что горазд. И это естественно — Лукашенко оценивает силовиков именно по количественным параметрам. Лукашенко ведь по натуре своей — конспиролог. И действительно верит во всяческие заговоры, закулису и прочее, и прочее. Все эти люди из МВД, КГБ понимают, что от них ждет Лукашенко, поэтому и действуют настолько ретиво — с большим количеством задержанных, обезвреженных, выявленных и т. д. То есть ситуация рождает еще и дополнительную динамику. Останавливаться они не собираются.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться