Они нас тянут в прошлое, а нам туда не хочется: репортаж из села Варница на границе Молдовы с Приднестровьем
Созданная тридцать лет назад Приднестровская Молдавская республика (ПМР) недавно снова оказалась в центре внимания мировых СМИ. Сепаратистский регион с российской военной базой и огромными складами оружия на западной границе Украины с начала полномасштабной войны вызывает беспокойство в Киеве и служит поводом для манипуляций в заявлениях Москвы. Специальный корреспондент RFI Сергей Дмитриев отправился на границу между Молдовой и Приднестровьем, чтобы узнать, как живут местные жители и боятся ли быть втянутыми в войну.
Опубликовано:
В конце апреля в разных районах Приднестровья прогремели три взрыва — из гранатомета было расстреляно здание министерства госбезопасности региона, произошел взрыв на военном аэродроме в Тирасполе, взорваны две радиовышки в Григориопольском районе и военный объект в селе Парканы. Власти Приднестровской Молдавской республики объявили красный уровень террористической угрозы, на въездах в непризнанную республику установили блокпосты и обвинили во взрывах Украину, в Киеве заявили о провокациях со стороны Москвы, а в Москве намекнули на возможность открытия второго фронта в Молдове. Власти Молдовы, в свою очередь, назвали это «предлогом для обострения ситуации» в регионе, президент Майя Санду провела заседание совета безопасности.
После этих событий в сторону Приднестровья потянулись журналисты со всего мира, однако власти Тирасполя в аккредитации иностранным СМИ отказывают, и журналисты могут доехать только до ближайшего к границе непризнанной республики молдавского села Варница, находящегося в так называемой «зоне безопасности» — демилитаризованной зоне между Молдовой и ПМР. Чтобы попасть в Варницу, нужно проехать сначала молдавский полицейский пост, а затем блокпост российских военных — миротворцев. С холма на въезде в село хорошо видны панельные советские девятиэтажки приднестровского города Бендеры, а чуть подальше — и Тирасполя, столицы непризнанной республики. Ни молдаване, ни россияне документы не проверяют, погранконтроль только на выезде из Варницы в сторону ПМР.
Молдавское село Варница вплотную примыкает к Бендерам, второму по величине городу непризнанной республики. В Молдове его называют Тигина, в Варнице — просто «Город». Еще в начале 1990-х Бендеры и Варница были одним целым, однако после приднестровской войны Бендеры перешел под контроль сепаратистов, а Варница осталась под контролем молдавских властей.
В центре села — автобусная остановка, от которой отходят маршрутки в Бендеры. Остановка обклеена рекламными объявлениями с номерами телефонов, по которым предлагают помощь в получении румынского гражданства. У большинства жителей Приднестровья есть два паспорта — ПМР и Молдовы, в свою очередь, у многих молдаван есть румынский паспорт, однако, чтобы его получить нужно доказать наличие румынских корней, процесс натурализации занимает годы. За автобусной остановкой трехэтажное серое здание сельской администрации — примарии.
Глава примарии Александр Никитенко, услышав, что приехали журналисты, вздыхает и показывает толстую стопку визитных карточек репортеров западных СМИ, объясняет, что уже устал от внимания прессы. «Обстановка у нас нормальная пока, никаких вопросов нет, — сухо отвечает Никитенко и говорит, что интервью давать не будет. — Давал я тут интервью New York Times, так они потом написали в своей статье, что на вопрос о войне я “задумчиво смотрю вдаль”. Вот зачем такое писать? Придумывать!». Я обещаю такого не писать, тем более Никитенко и правда не производит впечатление задумчивого человека — короткие и четкие ответы выдают в нем отставного полковника. До того, как стать главой администрации, он служил в местной милиции, а затем — в полиции.
«За последние недели как-то изменилась ситуация? — спрашиваю я у примара.
— Нет, только единственное — здесь стали очереди машин на проезд в Город и из Города обратно, — отвечает примар Никитенко. — Но это все из-за приднестровской стороны, они там контроль усилили. Мы здесь принимаем всё Приднестровье, и паспортный стол тут, и ЗАГС, и медицинский центр. Всех здесь принимаем, не смотрим, с паспортом он Молдовы или Приднестровья, всех, кто обращается в этот медицинский центр, всех принимают. У нас очень хорошие медики, дотации в этот центр. Раньше он был рассчитан для обслуживания пяти тысяч жителей Варницы, а сейчас его уже расширили с расчетом на 15 тысяч человек. В паспортный стол и в ЗАГС люди приезжают, потому что хотят сделать себе законные документы. Поэтому тут такие очереди. С Городом у нас отношения хорошие, решаем хозяйственные вопросы, пока все нормально. Единственное, что поменялось с началом войны, это то, что беженцы стали приезжать — и к нам уже более 70 человек приехали, и в Бендеры едут, и в Тирасполь. Кто у местных жителей останавливается, кто у родственников. Стараемся помогать, чем можем.
— Говорят, установили у вас тут блокпосты дополнительные?
— Установили, но это установили со стороны Города — не мы, почему? — Я тоже не могу понять, мне тоже интересно. Во всей Европе люди стараются избавляться от всех этих неудобств, границ, постов, а нам тут новые строят. Я этого не приветствую. Они нас тянут в прошлое, в Советский Союз, а нам туда не хочется.
— А что вообще про Европу думают в вашем селе? Про интеграцию в ЕС?
— А вы мне скажите, кто не хочет жить лучше? Честно сказать, да, хочется верить, что будет лучше. Мы хотим повысить уровень жизни, особенно для детей наших».
За последние 30 лет в Варнице было реализовано много инфраструктурных проектов на европейские гранты. Приднестровский водитель, привезший меня в Варницу, по дороге восхищается, каким ухоженным стало село, которое он не видел уже 30 лет и как оно отличается от его села на территории ПМР. «У нас постоянно что-то создавалось все эти годы, и мы хотим и дальше так двигаться, — подтверждает примар Никитенко. — Мы и в школу принимаем всех желающих из Города, и детский сад у нас хороший тоже. В нашей сельской школе учится примерно 400 учеников, из них 150 — из Города. Они учатся на латинице и будут потом поступать куда угодно. А так, если будут на кириллице, то это куда? Никуда». Вопрос языка здесь еще одна острая тема для местных жителей. В начале 1990-х Молдова перешла с кириллицы на латиницу, тогда как в Приднестровье, как и в советское время, пишут по-молдавски на кириллице.
«Но вообще есть опасения? — интересуюсь я у примара.
— Если война рядом, то у кого не будет опасений? Естественно, есть. Каждый житель села переживает, потому что мы уже проходили через это в 1992 году. И нам этого не хочется больше. Мы не хотим уезжать, мы хотим здесь создавать.
— 9 мая что-то ожидаете?
— Не ожидаем. У нас тут есть памятник павшим героям 1941-1945 годов, там есть и наши жители села. Мы собираемся, поминаем, возложим цветы. Потому что там наши деды».
Но чаще Второй мировой войны в Варнице вспоминают войну приднестровскую, которой в этом году исполнилось 30 лет. Тогда Варница чуть не оказалась в составе ПМР, как и соседний город Бендеры, но село отстояли местные добровольцы. «Был март-апрель, работали как обычно, и вдруг — сирена, говорят, они [сепаратисты] атаковали полицию города Бендер, мы оставили тогда нашу работу и пошли добровольцами помогать, — вспоминает Якоб Чекой, председатель местного Общества ветеранов войны с Приднестровьем. Коренастый добродушный мужчина в спортивной форме, с 1984 года Чекой работает в варницкой школе учителем физкультуры. В этом году он вышел на пенсию, но работу пока тоже не бросает.
«Если идти с автоматами против танков и БТР, то смешно, конечно, сейчас. Хотя тогда не было смешно, но не думали о своих жизнях. Бендеры — все-таки молдавский город, хотелось отстоять, — вспоминает Чекой.
— Почему не получилось отстоять Бендеры, а Варницу отстояли?
— Этих нужно спросить, из Кишинева, потому что нас предали те вышестоящие, в одно время они вообще убежали из города и дали команду возвращаться домой — отдохнуть, помыться. И пока мы разошлись по домам, нам сообщают, что отдали город. Это что, не предательство?».
Уже после окончания боевых действий Варница еще полгода оставалась в подвешенном состоянии. Как рассказывает Чекой, им в школе даже не платили шесть месяцев зарплату, так как в Кишиневе считали, что село вместе с городом отошло к Приднестровью. А в Тирасполе до сих пор считают Варницу временно оккупированной территорией и мечтают установить над ней контроль. Так что, если все-таки дойдет до боевых действий, местные жители не сомневаются, что они первыми примут на себя удар.
«По их законам считается, что наша Варница — это территория их города Бендеры, “временно оккупированная территория”, так они нас называют, — объясняет Чекой. — Но на самом то деле, наоборот. Так что получается, мы входим в их границы, если что, то они нас будут “освобождать”, как ЛНР и ДНР Луганскую и Донецкую области. Но посмотрим, что будет.
— Думаете, может сейчас начаться война?
— Это надо спросить Путина. А больше никто не знает, что будет. Конечно, напряженка есть. Но я не думаю, что что-то будет, потому что как они [российские войска] попадут в Тирасполь? Я не думаю, что они рискнут.
— А в целом в атмосфере города, вы же можете сравнивать с 1992-м? Есть что-то похожее на ту предвоенную атмосферу?
— Ну я бы сказал так: по женской части видно, что они напуганы. А мужики уже знают, что и как, и не поддаются на провокации. Это просто игра на нервах для них. Пока ждем, как изменится ситуация, сразу видно будет. Это политики специально нагнетают обстановку, все эти взрывы — специальная провокация. Как будто все дураки и не понимают, что они специально хотели нас спровоцировать, чтобы мы атаковали, чтобы дать им повод. Но мы не поддаемся на провокации».
О напряжении говорит и жительница Варницы Светлана, она уже пенсионерка, но продолжает работать продавцом в хозяйственном магазине в центре села. В местных магазинах принимают как молдавские леи, так и приднестровские рубли, курс — один к одному.
«Эта напряженка чувствуется все последнее время, — говорит женщина. — Пока тихо, но все может быть. Приезжают и приднестровские сюда, что-то здесь дешевле, что-то там, в Городе. В Городе и ассортимент получше.
— А там ассортимент откуда?
— Раньше с Украины. А сейчас не знаю. Все подорожало. Товаров стало меньше, цены выросли.
— А вы тут всю жизнь живете? И войну 92-го, получается, застали?
— Нет, в 92-м я здесь не была. Военные действия начались, и мы уехали к свекрови, в Одессу. Хотя бы было куда уехать, а сейчас куда уедешь? Но ничего, будем надеяться на лучшее».
Надеяться на лучшее призывают и ведущие приднестровского «Дорожного радио», гремящего на весь магазин. Ведущие поздравляют слушателей с наступающим праздником и включают бодро-патриотическую песню про дороги, которые «зовут и зовут вдаль» заочно арестованного в Украине певца Олега Газманова.
«У меня дети на Украине, я вся на нервах, — не выдерживает после небольшой паузы Светлана. — Они в Кировоградской области и только по телефону перезваниваемся, а что они могут по телефону сказать? Два сына моих там. Женились на двух сестрах-хохлушках, старший — на старшей, младший — на младшей. Четверо внуков у меня, у старшего — сын и дочка, у младшего — близняшки два сына. Все в школу ходят. И живут 3,5 км друг от друга. Когда еду к ним — то всегда везу все поровну и деньги, и подарки, угощения. А сейчас кто знает, что там у них? По телефону говорят, что вроде все работает.
— Часто вы к ним ездили?
— Раз в год обычно. Это все-таки 350 км от нас. И они сюда также приезжали. Прошлым летом были, а сейчас — кто знает.
— А они не хотят оттуда выехать или не могут?
— Кто их выпустит? Они же военнообязанные.
— У них украинские паспорта?
— Конечно, гражданство украинское. Так что они не собираются выезжать. И у нас никто не знает, что будет — эта неопределенность, все всё по-разному говорят. На Украине — одно, здесь — другое. Я даже и не думала, что там тоже военные действия. Я первое время вообще думала, что только в Донбассе война, по телевизору показывают только про Донбасс, а там-то уже вся Украина. Я и на работу вышла, просто чтобы дома не сидеть и не смотреть этот телевизор. Тут хоть какое-то общение с людьми. А то по телевизору одна эта информационная программа.
— А какое тут у вас телевидение? Местное молдавское или российское?
— Российское. Я же русскоязычная, молдавский не понимаю».
В магазин заходит покупательница и Светлана быстро переключается на нее: «краску для волос какого цвета вам надо? Есть жемчужно-серебристый, есть платиновый блонд…».
У выхода из магазина стоит старая «Ауди» с шашечками и приднестровскими номерами. К лобовому стеклу приклеен российский триколор. Таксист Гена говорит, что живет в Приднестровье и поддерживает Путина. В Варнице из-за российского флага у него проблем нет. Как и у большинства местных жителей у него два паспорта — молдавский и приднестровский. Доехать с Геной из Варницы в Бендеры обойдется в сорок приднестровских рублей (2 евро). Несмотря на замороженный конфликт между жителями Варницы и Бендер сохраняются тесные связи, многие жители Бендер приезжают в Варницу на работу и наоборот.
«У нас там друзья и родственники, у кого-то и дома там есть, кто-то из наших из Варницы там живет, в городе, — рассказывает Якоб Чекой. По его словам, даже многие добровольцы, воевавшие в 1992-м на стороне Молдовы, после войны не стали переезжать из Бендер и остались жить в захваченном городе.
— А вы туда ездите?
— Да, езжу иногда. Раньше был депутатом в Варнице и поэтому там был персоной нон-грата. А теперь последние три года могу ездить.
— За эти 30 лет, что прошли, вы видите разницу между Бендерами и Варницей?
— Есть разница, конечно, в Молдове хотя бы можно высказать свое мнение. А в Бендерах такого не скажешь.
— А в людях вы заметили разницу?
— Я бы не сказал, что люди отличаются друг от друга, потому что у них тоже самое была эта пропаганда, что сюда идут румыны, что они займут город, будут издеваться. Но с простыми людьми не чувствуется эта вражда».
Если война все-таки начнется, то молодежь Варницы не останется в стороне, уверен школьный учитель Якоб, и также, как и его поколение 30 лет назад, встанет на защиту родного села. Правда, молодежи в селе остается все меньше и меньше. «В основном, все за рубежом, — говорит Чекой. — А с детьми мы такие разговоры, конечно, не ведем. Но видно, что они возмущаются и понимают, что это настоящая война, а не какая-то “специальная операция”. Вообще, хоть и кажется, что мы молдаване такие мирные-мирные. Но если будет некуда деваться, то каждый возьмет в руки, что будет — оружие, вилы — и будет защищать свое село. Конечно, мы знаем, к каким это жертвам приведет, а что делать? Стоять и смотреть как они будут издеваться над тем, что мы все эти годы строили и чем жили? У нас у всех семьи, и мы для наших детей это строили и должны защищать».
А пока до войны не дошло Чекой старается воспитать в подрастающем поколении дружеские чувства к соседям. Как раз в эти дни в селе проходит детский чемпионат по боксу. В прошлые годы на него приезжали школьники из Украины, России, Румынии. В этом году остались только молдавские и приднестровские участники, и надежда на то, что спорт и добро победит.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться