Офицер украинской армии в интервью RFI : «До конца этой войны еще очень далеко»
В эту среду во Львове похоронили погибшего в Луганской области бойца 24-го батальона территориальной обороны «Айдар» Виктора Гурняка. Доброволец погиб 19 октября утром, когда под обстрелом спасал раненных неподалеку от города Счастье.
Опубликовано: Отредактировано:
Офицер украинской армии в интервью RFI : «До конца этой войны еще очень далеко»
О том, почему эта война, несмотря на подписание соглашения о перемирии, будет длится еще долго, в интервью нашему специальному корреспонденту во Львове рассказал Владимир Черкасов, начальник оперативного отделения 80-й аэромобильной бригады. В сентябре этот кадровый офицер украинской армии вернулся во Львов из зоны проведения спецоперации на востоке Украины, где провел последние шесть месяцев.
RFI : В каких вы городах побывали на востоке Украины и рассажите, насколько ситуация отличается в зависимости от местности?
Я был в Славянске, Луганске. В основном был в луганском аэропорту. Ситуация отличается степенью разрушений. Вокруг луганского аэропорта, например, некоторые села полностью разрушены. Там на восстановление пойдет очень много времени и средств. Много беженцев оттуда уехали, некоторым мы помогалию. Удивительно, но террористы, которые там осели и пытаются кому-то что-то доказать, не хотят, чтобы эти беженцы выезжали. На моих глазах из танков и минометов обстреливали машины с белыми флагами, где в открытых грузовиках находились женщины и дети. Мы пытались переправлять их в более безопасное место.
Какое на ваш взгляд соотношение сил между украинскими силами и сепаратистами?
У сепаратистов нет армии. Все те, которые были идеологами, именно украинцы, которые пытались воевать, отсоединиться, теперь их там нет. В основном там русская армия и наемники. Если брать по всей линии фронта везде, идут боевые действия, там нет соприкосновения, в основном это война артилерии. Террористам завезли «Грады», гаубицы, минометы. Им дали попользоваться вооружением, но когда кто-то там вверху в «дружественной стране» понял, что АТО идет на уменьшение территории «ДНР» и «ЛНР», начали заходить инструктора, наемники, а затем и российская армия.
Как в ходе боевых действий вы их распознаете, у них какая-то особая тактика, чем у сепаратистов?
Если брать именно тактику ведения боя, то сепаратисты необученные люди, они могут пользоваться оружием, но точность нанесения ударов у них хромает, в отличие от русских военных. Во-вторых были среди пленных и русские, были контакты с русскими войсками, поэтому говорить, что кто-то неправильно понял...Мы, когда допрашивали пленных, проверяли у них документы. Никто не сомневается, что там русская армия.
Какая, на ваш взгляд, конечная задача сепаратистов? Признание независимости «ДНР» и «ЛНР»?
Смотря чья задача. Конечно, задача марионеток, которые сидат там и называют себя премьер-министрами, но конечная задача, конечно, присоединение к России, а вот со стороны России, я не знаю, какие могут быть задачи, кроме как отодвинуть Украину от пути в Европу.
Как вы оцениваете возможности украинской армии? Мы помним, что в начале боевых действий у украинских сил ситуация была плачевной. Каким образом изменилась подготовка армии за эти несколько месяцев?
Не сравнить армию, которая была в апреле и сейчас, как по обеспечению, так и по обученности состава. На мой взгляд, люди озлоблены, обучены и если бы не перемирие, мы бы далеко пошли и не остановились бы на тех границах, на которых остановились.
С вами не работают зарубежные инструктора, из западных стран или из НАТО?
А чему они могут нас научить?
Поделится опытом. У западных стран он имеется, например, на Балканах и в других регионах?
Наши миротворцы тоже участвовали в этих операциях. У нас тоже есть такие самые инструктора и люди с опытом. Опыт, который они приобрели, например, в миротворческих миссиях в Африке, нам вряд ли пригодится. Там четко видно, где свой, а где чужой. А тут, ничего. Человек стреляет из автомата, а потом бросает и становится гражданским. Русские – славяне, украинцы – славяне, очень трудно различить. Это специфика этой войны. Мо воюем на своей территории, где живут наши мирные жители. Для нас очень сложно, а террористам все равно куда стрелять, по ком бомбить. Для нас главные приоритеты – сохранение жизней и сохранение территорий.
При этом на днях был обнародован доклад правозищитной организации «Международная амнистия», в котором говорится, что не только со стороны сепаратистов ведется стрельба по мирным жителям. Украинская армия также наносит удары по жилым кварталам.
Воинская часть, в которой я служил не позволяет себе стрелять ни по селам, ни по городам, даже если оттуда ведется обстрел, ни разу наша артиллерия не позволяла себе наносить удары по населенным пунктам. Я думаю, что такая ситуация и в других частях, но с уверенностью могу сказать за нашу.
Уточню, что в докладе также говорится о случаях мародерствах и грабежах, которые совершают обе стороны конфликта. Каким вы видите выход из этой ситуации и когда настанет конец этой войне?
До конца войны еще очень далеко. Если закончатся боевые действия, начнется стабилизационная операция, изъятие оружия, которое незаконно хранится у населения. Мне кажется, что русским уже ни Донецкая, ни Луганская область не нужна. С теми степенями разрушений, которые они там нанесли. Села, которые мы покидаем они разрушают. Приезжает техника и расстреливает все дома. Они действуют по-чеченскому сценарию.
Вы поедете снова?
Конечно.
Когда планируете?
Как только прикажут.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться