Дмитрий Орешкин: «Продление срока перемирия сыграло на руку Путину»

В пятницу 27 июня президент Украины Петер Порошенко продлил на три дня действие одностороннего перемирия, объявленного Киевом на востоке Украины. Продление срока одностороннего прекращения огня играет, прежде всего, на руку Москве, считает независимый политолог Дмитрий Орешкин. На стороне Донецка и Луганска действуют не регулярные формирования, некоторые из них не считают себя обязанными соблюдать перемирие, а формально ответственность за происходящее возлагается на Порошенко, - сказал Дмитрий Орешкин в интервью RFI.

Владимир Путин на церемонии вручения верительных грамот иностранными послами в Кремле 27/06/2014 REUTERS/Yuri Kadobnov

RFI: Действительно ли Россия пытается инициировать мирный процесс?

Дмитрий Орешкин: Я думаю, что мы имеем дело со словесной интервенцией со стороны Путина, который вынужден что-то сделать перед угрозой третьего раунда санкций. Таким образом, риторическим образом он дистанцируется от того, что происходит на Украине, но никаких дополнительных обязательств он на себя не берет. Потому что войска Россия и так не собиралась туда вводить. То есть, это чисто словесное заявление, которое мало что стоит, потому что официально там все равно российских регулярных войск нет. Путин не берет на себя обязательства прекратить поддержку боевиков оружием и людьми. Он взял на себя обязательство не вводить регулярные войска. Но, в общем, мало кто ждал там регулярные войска России.

Думаете ли вы, что не все сепаратисты приняли нынешнее соглашение о прекращении огня, потому что они не получили внятного сигнала в этом отношении от Путина?

- Отчасти – да. Но в еще большей степени это связано с тем, что сейчас нет де факто людей, которые контролируют этот процесс в Донецке и в Луганске. Там разрозненные боевые группы, которые конфликтуют друг с другом. И, по сути дела, мы имеем дело с полевыми командирами, которые не подчиняются какому-то единому командованию. И, например, господин Стрелков позволяет себе очень жестко высказываться в адрес России и ее политики, будучи при этом сотрудником ГРУ, во всяком случае, бывшим сотрудником, и не считает себя обязанным выполнять условия перемирия. В частности, поэтому был сбит вертолет. На самом деле, джина выпустили из бутылки и загнать его назад чрезвычайно сложно.

Вы считаете, что Россия не контролирует происходящее на востоке Украины?

- Все, что происходит, конечно, не контролирует. Она контролирует ключевые моменты: снабжение оружием, снабжение волонтерами – наемниками, сепаратистами, террористами – называйте как угодно. Если в руках Москвы есть возможность остановить эти два процесса – подток боевиков и подток оружия, то можно сказать, что она контролирует ситуацию. Без оружия они воевать не могут. А если этот поток продолжается, то как это оружие распределяется между казаками, между гиркинцами-стрелковцами, между Луганской республикой условно, между Донецкой республикой, между разными боевыми группами – это технически невозможно установить. И, собственно говоря, Москва за это и не борется. Она просто закачивает туда ресурсы, а как они расходятся – это уже не ее зона контроля.

Москва заинтересована в том, чтобы на востоке Украины царила анархия?

- Как я понимаю, Москва заинтересована в том, чтобы там была ситуация более или менее управляемого хаоса, когда за проблемы, которые там реализуются, отвечает киевская власть – формально, поскольку это ее территория, - а у Москвы в руках кран, с помощью которого она может усиливать температуру в этом котле или, наоборот, ее снижать. Что-то вроде управляемого конфликта в Нагорном Карабахе, в Южной Осетии, в Приднестровье. Это горячая картошка, которую сама Москва не хочет держать в своих руках, а предпочитает держать ее за шиворотом у Порошенко, но при этом иметь в руках газовую горелку, чтобы эту картошку можно было в любой момент подогреть.

Президент Путин требует прекращения военных действий, требует переговоров между сепаратистами и Киевом: нужно ли принимать эти требования всерьез?

- Функционально это очень понятно, потому что налицо асимметрия отношений: если Украина пользуется регулярными войсками, то со стороны Луганска и Донецка войска или группы сопротивления нерегулярные. Некоторые из них не считают себя обязанными соблюдать перемирие. Поэтому чем дольше продолжается такая ситуация, тем хуже Порошенко. Он отвечать не может, а его могут атаковать какие-то силы, и Россия вроде за это не несет никакой ответственности. Чем дольше эта ситуация продолжается, тем большие претензии к Порошенко за то, что украинцев убивают, а он не отвечает. Если Порошенко сорвется и выйдет из режима перемирия, на него будет возложена ответственность за то, что он нарушил перемирие. Если он не сорвется, тогда его будут критиковать свои радикалы за то, что он не дает надлежащего отпора. Поэтому растягивать срок этого самого перемирия Порошенко совершенно не на руку. Но это на руку Путину, потому что он видит, как Порошенко не может отвечать, Украина не может отвечать, а боевики его могут при этом клевать, убивая украинских солдат.

Возможен ли настоящий диалог между сепаратистами и Киевом и если такие переговоры начнутся согласится ли Москва отойти в сторону от этого конфликта?

- К сожалению, у войны своя логика. И когда тебя бьют, ты отвечаешь. К настоящим переговорам можно прийти только тогда, когда обе стороны понимают бесполезность дальнейшей эскалации. Для этого должно пройти время, и бог войны должен напиться крови. Пока этого нет. Пока боевики заинтересованы в том, чтобы продолжать боевые действия, и украинские военные хотят с ними расквитаться. Они еще не устали от войны. Это первое. Второе: непонятно, с кем говорить. Нет единого командования у боевиков. Есть разрозненные полевые командиры. Они должны хотя бы между собой договориться, кто за что отвечает, кто договороспособен, кто недоговороспособен. И, наконец, третье: вопрос, может ли Россия выйти. Россия не хочет оттуда выходить. Она хочет сохранить – путинская Россия, естественно, - болевую точку на теле Украины, на которую можно надавить, чтобы доставить максимум неудобства Киеву, помешать ему входить в Европейский Союз, задержать его вступление в НАТО, наносить ему экономический и пропагандистский ущерб. Поэтому логика Владимира Путина заключается в том, чтобы формально дистанцироваться, оставив инструменты влияния вот в этом больном регионе.

При каких условиях Москва может перестать вмешиваться в дела Украины?

- Путин должен уйти.

То есть международное давление не играет никакой роли?

- Нет, международное давление очень важно. Если бы не было этого давления, там были бы не только танки Т-64, а были бы танки Т-72 и Т-90. И там было бы гораздо больше солдат, которые якобы не солдаты. Поэтому Путин вынужден действовать в очень узком коридоре возможностей, благодаря международным санкциям и угрозе третьего раунда этих санкций. Он их не хочет допустить. Другой вопрос, что Путин – коллективный путин – считает эту территорию зоной своего влияния. И он считает недопустимым, чтобы Украина помимо воли России шла своим собственным путем. Равно как и Грузия, равно как и Молдавия. Это лечится только временем.

На востоке Украины находятся добровольцы их разных регионов России – которые там на деле познакомились с практикой ведения боевых действий. Нет ли опасений, что эти люди, потом, вернувшись в Россию, принесут с собой идеи насилия, и в конечном итоге будут опасны для самого российского режима?

- Я думаю, что они обоснованы, потому что, опять же, начать войну просто, а ее купировать очень сложно. Отобрать оружие у комбатантов, которое уже нигде не зарегистрировано, очень тяжело. Люди будут промышлять с этим оружием и стой стороны границы, и с этой стороны границы. Это очень ошибочная, с моей точки зрения, стратегия была, и это один из серьезных промахов, который допустил Владимир Путин. Я думаю, что события в Украине – это пик в его политической карьере и момент, с которого его карьера очень быстро начнет идти вниз. Потому что он просчитался. Он получит не то, на что рассчитывал. Он получит постепенно и довольно быстро снижающийся рейтинг. Потому что сейчас рейтинг взлетел на позитивных ожиданиях, потом начнутся бытовые проблемы – рост цен, пенсии и т. д. Он получит проблемы в связи с вооруженными людьми на границе: он не выполняет ожиданий тех, кто туда пошел с оружием, он их разочаровывает. Он разочаровал Запад, и ему неоткуда ждать чего-то позитивного. Но зато из очень многих источников есть основания ожидать негативных реакций – с Запада, из России, со стороны комбатантов, со стороны экономики, со стороны Крыма, который тоже надо содержать и т. д.

Дмитрий Орешкин отвечал на вопросы московского корреспондента РФИ Мюриель Помпон