«Заноза» Эрдогана: почему в Турции преследуют газету Cumhuriyet?

В понедельник, когда в Стамбуле начался суд над семнадцатью сотрудниками оппозиционной газеты Cumhuriyet («Республика»), французская Libération публикует материалы журналистов этого издания — едва ли не последнего независимого в Турции. Члены редакции Cumhuriyet рассказывают, что стало с турецкими СМИ после попытки госпереворота и почему власти преследуют журналистов Cumhuriyet.

На демонстрации у здания редакции Cumhuriyet 1 ноября 2016 года после задержания сотрудников издания, Стамбул OZAN KOSE / AFP

Розы без шипов

Сотрудника Cumhuriyet Айдына Энгина суд освободил из-под стражи из-за  возраста: ему 76 лет. Но журналисту запрещено покидать территорию Турции. В своей заметке в Libération он объясняет, каким образом выстроились отношения между властью и СМИ в Турции после неудавшейся попытки военного переворота год назад.

Айдын Энгин рассказывает, что нынешнее турецкое «правительство „Партии справедливости и развития“ (или просто Эрдогана, если угодно)» «покупает» не отдельных журналистов, а целые СМИ. Формально владельцы СМИ не являются членами партии власти. Это бизнесмены, лояльные Эрдогану. Они покупают средства массовой информации, а в обмен выигрывают тендер, например, на строительство автодорог, мостов, линий метро.

Благодаря этой схеме 70% прессы и телепередач стали органами пропаганды Эрдогана. И это далеко не значит, что остальные 30% СМИ — независимы. По словам Айдына Энгина, остальные стали политически стерильными. В Турции такие СМИ еще называют «пингвинами» — по аналогии с телеканалами, пускавшими в эфир документальные фильмы о пингвинах в 2013 году, когда в стране начались массовые волнения.

На этом фоне газета Cumhuriyet в особом положении. Эта газета — ровесница турецкой республики. Ей 93 года. Cumhuriyet неоднократно запрещали во времена военных диктатур, журналисты этого издания оказывались в тюрьме, семерых из них убили. На сегодняшний день тираж этой ведущей демократической газеты, отстаивающей республиканские, светские принципы, составляет 50 тысяч экземпляров. На сайт Cumhuriyet ежедневно заходят полтора миллиона пользователей. Это едва ли не единственное оппозиционное издание в Турции. Владеет Cumhuriyet не государство и не частный предприниматель, а специальный фонд, которым управляют сами журналисты.

«Этого „Партия справедливости и развития“ не могла потерпеть», — пишет Айдын Энгин. Он уверен, что преследование сотрудников Cumhuriyet объясняется тем, что эта газета отражала разные аспекты светских и прогрессистских течений и не стеснялась критиковать президентскую партию и правительство.

«Сегодня это единственная „заноза“ в медиапейзаже Реджепа Тайипа Эрдогана и его партии, которые хотят превратить его в сад с безобидными розами, у которых срезали все шипы», — пишет турецкий журналист в Libération.

Оксюморон, пицца и допрос

Газета Libération публикует выдержки из протоколов допроса сотрудников Cumhuriyet, которых задержали в ночь с 31 октября на 1 ноября прошлого года по обвинению в террористической пропаганде в пользу движения Фетхуллаха Гюлена и курдских сепаратистов. Воспользовавшись режимом чрезвычайного положения, прокурор поместил на пять дней в одиночные камеры задержанных сотрудников газеты, которые даже не могли связаться с адвокатами. После пяти дней одиночного заключения журналистов допросили трое молодых заместителей прокурора. Дело в том, что прокурор, который с самого начала вел дело Cumhuriyet, сам предстал в эти дни перед судом по обвинению в поддержке Гюлена.

На допросе один из заместителей опального прокурора спросил у журналиста газеты Айдына Энгина, что он думает о предъявленных ему обвинениях в поддержке «Рабочей партии Курдистана» и движения Фетхуллаха Гюлена. На этот вопрос Энгин ответил вопросом: а знает ли господин заместитель прокурора значение слова «оксюморон»? Этого слова зампрокурора не знал. Журналист объяснил, что оксюморон — это такая шутка, когда пытаются сочетать несочетаемое. К примеру, фразы «острый круг» или «горячий лед» — это оксюморон. Так же, как и обвинение в поддержке движения Гюлена и курдских сепаратистов, потому что эти две организации — антагонисты и ненавидят друг друга. И пропагандировать идеи и тех, и других одновременно невозможно. «Если вы все же хотите обвинить меня в чем-то, то нужно выбрать одну из них», — такой совет дал своему обвинителю на допросе сотрудник Cumhuriyet.

А вот один из вопросов, которые задали журналисту Гюраю Озу: «На прошлой неделе вы заказали через интернет пиццу для вас и вашей жены. Мы выяснили, что некий человек, у которого на телефоне было установлено приложение с шифрованием By-Lock, в этот же день тоже заказал пиццу в том же магазине. Что вы можете сказать в свое оправдание?»

Подобного рода кафкианские обвинения фигурируют в обвинительном заключении, подчеркивает Libération. Газета Le Monde в свою очередь пишет, что обвиняемые в террористической пропаганде журналисты в действительности постоянно писали о необходимости бороться с терроризмом во всех его формах. А обвинения основаны на статьях в прессе, на телефонных звонках, сообщениях в твиттере, на публичных заявлениях. В деле нет ни одного веского доказательства причастности журналистов к террористической организации, отмечает Le Monde.