Зерно — новая нефть «Исламского государства»

Пшеница, наравне с нефтью, становится базой теневой экономики террористической организации «Исламское государство». «Вокруг зерна в этом регионе существует целая система теневой торговли и трафика», — говорит Себастьян Абис, сотрудник CIHEAM (Международный центр агрономических исследований Средиземноморского региона), автор книги «Геополитика пшеницы».

Фрагмент Урукской вазы, с изображениями сельскохозяйственных животных и колосьев пшеницы — Шумер, прибл. 3200-3000 л. до н.э. (Национальный музей Ирака) DR

Страница с подкастом этого выпуска передачи для экспорта RSS и скачивания находится здесь.

Себастьен Абис, исследователь и член секретариата Средиземноморского центра агрономических исследований (CIHEAM) DR

Прежде чем перейти к вопросам о зерне «Исламского государства», разговор зашел о том, как именно геополитика связана с зонами произрастания зерновых.

Себастьян Абис: Нефть стала стратегическим сырьем около 150 лет назад — зерновые являются таковым уже несколько тысяч лет. В связи с этим, я хотел

Шумерские таблички с изображениями хлеборобов, Ирак, ок. 3 тыс. лет до Н. Э. DR

напомнить несколько очевидных вещей: во-первых, тот факт, что сельскохозяйственная проблематика редко встречается на страницах учебников истории. При этом, статистика по голоду по-прежнему довольно пугающая, проблема с доступом к продовольствию в некоторых странах и регионах по-прежнему стоит очень остро. Это и привело меня к этой идее, если взглянуть на некоторые регионы, геополитический расклад, трудно игнорировать и проблематику продуктов питания: трудности земледелия, климатические проблемы, экономическая маргинализация жителей села и т. д. Потому я хотел продемонстрировать, что в сегодняшней геополитической картине невозможно игнорировать проблемы продовольствия и сельского хозяйства. И зерновые отлично отражают напряженность, которая существует в мире, и, конечно, пшеница, здесь стоит на первом месте по значимости и особенно хорошо отражает ситуацию.

RFI: Как строятся линии напряжения в области геополитики пшеницы? И как от зерновых зависит мировая политика?

Пшеница как раз имеет первостепенное геополитическое значение сегодня, поскольку она растет в самых разных географических зонах, на планете сегодня около 3 миллиардов потребителей, и она произрастает на всех континентах.

Практически везде ее употребляют в пищу, есть, разумеется, культурные различия, — например, в странах Средиземноморья, в Европе, на Ближнем Востоке, в Северной Америке ее употребляют гораздо больше, чем, например, в Азии или Африке. Кроме того, в некоторых регионах потребление основательно выросло, — например, в Латинской Америке. В Азии также отмечается рост потребления.

Тем временем, производство очень локальное: сегодня, более 100 стран мира выращивают пшеницу. Однако, 85% этой пшеницы сконцентрировано в 10 географических зонах или странах. Среди них Евросоюз, если рассматривать его как единое целое. Итак, производство в основном локализовано, из многочисленных стран, где выращивается пшеница, большинство никак не влияют на мировой рынок, так как урожаи там относительно небольшие.

Итак, у нас имеется олигополия производителей пшеницы, чья продукция является залогом стабильности мирового рынка. Это если не брать в расчет Индию и Китай, которые оба являются крупными производителями, но они ничего не экспортируют, — за исключением, может быть в Индии в некоторые годы. Список экспортеров довольно мал, поскольку 80–90% урожая собирается примерно в 10 странах / зонах. В подобном контексте, эти страны-производители имеют контроль над другими, поскольку в их распоряжении находится производство и экспорт столь важного в стратегическом плане продовольственного сырья. В результате это становится инструментом торговли и диалога или средством давления на страны-импортеры, которые вынуждены покупать пшеницу для того, чтобы дополнить свой собственный урожай.

Одновременно с этим, такая власть налагает также и ответственность — сегодня, когда вы смотрите на цифры, статистику того, где производится и где потребляется пшеница, трудно представить себе ситуацию, в которой такие страны, как Франция, Россия, Украина, США, Канада, Австралия, — перестали бы производить пшеницу, поскольку от них, по сути, зависит продовольственная безопасность всей планеты. Это очень непростой вопрос, поскольку он затрагивает необходимость поддерживать стабильный уровень производства в упомянутых странах, в то время как имеют действие несколько факторов, в связи, с чем невозможно быть уверенным в том, что производство будет стабильным. Это и климатические факторы, нам всем известно, что природные катаклизмы встречаются все чаще, это касается Австралии, в США, а также и в странах Черноморского бассейна. Есть и политические факторы, если отдается предпочтение качеству перед количеством, как это может произойти во Франции, при этом, забывают о роли продукции страны на стабильность мирового рынка.

Так что здесь целый пласт геополитических проблем, поскольку разница в уровне производства столь жизненного важного продукта, вынуждает нас задуматься о таких вопросах, как равновесие на рынке, торговля, дипломатия, которой придерживаются страны производители, для которых зерновые являются одним из средств распространения своего влияния. США активно этим пользовались во времена холодной войны, Украина и Россия эффективно пользуются этим сегодня, когда им нужен козырь в международной политике. Не все страны этим пользуются, Франция, например, в своей экономической дипломатии отодвигает сельское хозяйство на второй план.

Вы — специалист по Средиземноморью. Какова система равновесия именно в этом регионе, в Средиземноморье и на Ближнем Востоке? Кто больше производит, а кто больше покупает?

В странах Средиземноморского бассейна — концентрат всех этих проблем. Дело в том, что страны Северной Африки и Ближнего Востока больше всех потребляют пшеницы — около 200 кг в год на душу населения. Это в два раза больше, чем в Европе и в три раза больше среднемирового потребления. Так что это крупнейшие потребители. Большинство этих стран производят собственную пшеницу, но количество это недостаточно, чтобы удовлетворить внутренний спрос, поэтому все эти страны являются импортерами, это даже главные импортеры — Египет является первым импортером в мире уже более 20 лет. Марокко, Алжир, Турция, Саудовская Аравия, Иран, Ирак — также покупают очень много пшеницы на международном рынке. Немного цифр чтобы оценить масштабы сверхзависимости стран Северной Африки и ближнего востока от экспорта пшеницы: здесь сосредоточено 4% населения планеты и треть общемирового импорта зерновых. Так что, о каком бы производителе ни шла речь — Франции, Украине, России или США, — их основные покупатели находятся в этой части света.

Мы вплотную подошли к ситуации в Сирии и Ираке. Каково положение в тех регионах, которые находятся под контролем террористической группировки «Исламское государство»?

Нельзя забывать, что в истории, да и в наши дни, на территориях, где происходит военный конфликт, сельское хозяйство всегда страдает в первую очередь. Нарушается логистическая цепь сельского хозяйства, и в упадок приходит вся продовольственная цепочка. Ирак вот уже десять лет является страной, где имеют место проблемы безопасности и политические конфликты, Сирия также — с 2011 года. Так что сельское хозяйство в обеих этих странах особенно уязвимо. Производство зерновых и в Ираке, и в Сирии и до этого было дефицитным. То есть местного зерна не хватало для местных же нужд, и оба государства регулярно прибегали к импорту. И, конечно, в связи с конфликтом, на протяжении последних трех — четырех лет импорт стал еще больше. «Исламское государство» взяло под свой контроль именно те территории, где производство зерновых было самым крупным и развитым. Это связано прежде всего с тем, что они захватили земли вдоль Тигра и Евфрата, поскольку контроль над источниками воды ведет за собой контроль за производством зерновых.

То есть сама география «ИГ» связана с водой, с сельским хозяйством, а также с нефтью. С одной стороны, террористическая группировка использует эти ресурсы как военные трофеи и как средство давления на местное население, а с другой, вокруг зерна существует целая система теневой торговли и трафика. Зерно, производимое на подконтрольных «ИГ» территориях, продают и сирийским властям в Дамаске, и иракским властям в Багдаде, и даже за границу. То есть, встает вопрос о посредниках и о диалоге с «ИГ» вокруг этих продуктов первой необходимости. Не надо забывать, что для этой террористической группировки поддержание сельского хозяйства на этих территориях совершенно необходимо. Потому что именно так они покупают доверие населения, — с помощью продовольственной безопасности. Поэтому если ситуация с продовольствием будет деградировать, если не будет хлеба, или если цены на хлеб взлетят, для тех, кто контролирует ситуацию, возникнут сложности. И мы знаем, что в стратегию этой террористической группировки входит поддержание сельского хозяйства на уровне. Они понимают, что их собственная безопасности зиждется на продовольственной безопасности.

Способна ли будет террористическая группировка поддержать продовольственную безопасность на подконтрольных ей территориях?

Любые сельскохозяйственные прогнозы относительно территорий, на которых происходит военный конфликт, не будут положительными. В данном контексте можно с уверенностью полагать, что ситуация с продовольствием и в Сирии, и в Ираке, на территориях, подконтрольных террористам, будет деградировать даже при всем желании ее поддерживать.

Правильно ли мы понимаем, что с «Исламским государством» ведутся неформальные переговоры, и что зерно, выращенное на этих территориях, поступает в мировую торговлю?

В отношении всей этой пшеницы, которая производится на подконтрольных террористической группировке «Исламское государство» территориях, и которая иногда попадает в торговые цепочки за пределами этих территорий — в отношении этой пшеницы, несомненно, приходит момент, когда приходится вести диалог с террористической группировкой, ее посредниками или представителями. Надо понимать, что диалог с этими подконтрольными территориями ведется не только вокруг пшеницы, но и вокруг других видов продукции, например, вокруг нефти или продукции первой необходимости для самого населения, живущего на этих территориях., Чем дольше эти территории будут находиться под контролем «ИГ», тем, де-факто, активнее будет диалог с террористами. Мы не можем изолировать эти территории с помощью тотального эмбарго, и ни для кого не секрет, что вокруг этого зерна существует незаконный трафик и происходит разного рода обмен. Трудно назвать в данном случае, имена, с кем именно ведется этот обмен. Не думаю, что напрямую с Дамаском и властями Башара Асада, но в этом регионе существует огромное количество посредников и теневых коммерческих организаций, благодаря которым жизненно необходимая продукция попадает в торговые цепочки. Так что способ продать и купить всегда найдется — и для того, чтобы снабдить население необходимым, и для того, чтобы получить доход от этой деятельности. Потому что если местные производители, которые живут и работают на подконтрольных «ИГ» территориях, не смогут обеспечивать свое существование, недовольство на местах будет возрастать, а в этом никто не заинтересован.

Мы беседовали с Себастьяном Абисом, атвором книги «Геополитика пшеницы».