Московский приют для животных «Эко» как лицо российского живодерства

После скандала вокруг московского приюта «Эко», в котором, по данным зоозащитников, погибло более 300 бездомных собак, в России в очередной раз остро встал вопрос взаимоотношений людей и бродячих животных. В стране отсутствует закон, который бы их регламентировал, и государство фактически самоустранилось от решения этой проблемы, пустив ее на самотек.

Бродячие собаки DR

После массовой гибели собак и кошек в приюте для животных «Эко Вешняки» 4 мая столичная полиция возбудила уголовное дело по статье 245 УК РФ «Жестокое обращение с животными», которая предусматривает 2 года лишения свободы в качестве максимального наказания. Однако на практике приговоры по подобным делам, если и выносятся, то, как правило, ограничиваются штрафами и исправительными работами.

Скандал, связанный с «Эко Вешняки» разгорелся в конце апреля: зоозащитники добились, чтобы в приют выехала полиция, так как, по их данным, внутри происходило нечто ужасное: собак и кошек морили голодом, не лечили, содержали в грязных вольерах. Из-за столь чудовищных условий содержания в приюте массово гибли животные — зоозащитники утверждают, что счет шел на сотни. Притом, что по их данным, Благотворительная автономная некоммерческая организация (БАНО) «Эко» регулярно выигрывало муниципальные тендеры на содержание приютов и за два года получило из бюджета около 300 миллионов рублей. Полиция обнаружила в приюте 29 мертвых кошек и 12 мертвых собак, а по соседству — нелегальное захоронение животных. Оставшихся в живых измученных обитателей «Эко Вешняки» всю ночь 30 апреля разбирали неравнодушные москвичи — некоторых увозили к себе домой, остальных просто передавали в другие приюты.

Одним из тех, кто присутствовал при «осаде» приюта «Эко Вешняки» был москвич Руслан, создатель зоозащитного арт-проекта Animal Cult. Он считает, что этой драмы можно было бы избежать, если бы чиновники выполняли свои обязанности.

Руслан: «В приюте «Эко Вешняки» я тоже был практически с начала. Соответственно, сутки я там провел, потом, когда собак уже начали отдавать, и разрешилась вся эта проблема, поехал домой. В принципе, этого можно было бы избежать, если бы чиновники, которые разыгрывают тендеры, не были бы в сговоре или контролировали работу тех служб, которые занимаются бездомными животными. Это все пошло давно, уже около десяти лет эта компания выигрывает тендеры по Москве, еще начиная с Лужкова. Контролирует муниципальные приюты и выигрывает тендеры на отловы бродячих собак. Контроля никакого не было, деньги выделялись большие, всем было по фигу, куда деваются собаки, что с ними происходит, выполняется ли работа. За 10 лет все это обросло связями, коррупционной составляющей, все было куплено и выросло в то, что люди уже безнаказанно даже откупались от прокуратуры. В регионах все гораздо хуже, там вообще никакого контроля. И самое главное, что там животные даже не содержатся в приютах, не стерилизуются, не вакцинируются, не выпускаются, они просто убиваются путем отравления или отстрела. Это большая проблема, но находятся люди, которые с этим борются».

Неравнодушные люди действительно находятся. Некоторые из них создают свои приюты для бездомных животных и работают благодаря помощи общественности и вопреки равнодушию властей. Так, в частности, происходит в Хабаровском крае, чьи депутаты в сентябре прошлого года «прославились» поправкой к региональному закону, согласно которой бездомное животное следует усыпить, если после его поимки хозяева не обнаруживаются в течение 12 дней. Местные зоозащитники и прокуратура оспорили это положение, и 7 апреля Верховный суд их поддержал. Рассказывает руководитель приюта для животных «Зооспас» в Комсомольске-на-Амуре Елена Асташова, выступившая одним из истцов по делу.

Елена Асташова: В силу того, что бездомные животные есть, приюты и такие люди, как мы, тоже проявляются. Когда мы организовали свой приют в 2009 году, у нас было две собаки, потом пять, сейчас их 160. И они всякие разные, больные, перекалеченные. Материально нам всегда тяжело, на сегодняшний день у нас на карте 15 тысяч рублей. Исходя из этого, мы и существуем. Что-то пришло, что-то ушло. Где-то я из кармана у мужа взяла, доложила. И мы так существуем уже не первый год. Мы общественная организация, нам приходится жить за собственный счет и на пожертвования граждан. Поэтому мы обращаемся к людям и просим их оказать помощь — кормами, деньгами, лекарствами и тд. Администрация нашего города никак нам не помогает, не существует такой проблемы для них. А те методы, которыми они пытаются «решать» эти вопросы — они за гранью добра и зла, когда животных при отлове уже убивают.

RFI: Елена, а разве нет региональных или муниципальных программ, через которые финансируется работа с бездомными животными?

- Нет, их не существует. Более того, Хабаровский край – это тот единственный регион, где депутаты краевой Думы фактически пытались узаконить убийство животных. То есть, они написали в своем законе, что все животные без паспорта, меток, чипов, ошейников и всего остального подлежат уничтожению через 12 дней. Такой закон был принят, мы в Верховном суде его оспорили, выиграли это дело. У нас есть депутат Штепа — вот она заводилой и являлась. И даже на решение Верховного суда, что животных нельзя уничтожать, она заявила, что мы все равно пойдем до последнего, это решение будем обжаловать. То есть, они настроены на то, чтобы уничтожать и все. Решение проблемы бездомных животных есть, и в разных странах оно уже готово, осуществляется и работает. Но это системное решение, оно должно быть в комплексе — налоги, штрафы, регистрация, стерилизация, помощь муниципалов, краевых и федеральных властей. Но эти люди не хотят работать, поэтому так все и получается.

В Интернете на сайте change.org вот уже более 138 тысяч человек поставили свои подписи под опубликованной в феврале петицией на имя президента Путина с просьбой учредить в России должность уполномоченного по защите животных. Ее автор, жительница Магадана Кристина Акчурина считает, что именно этот новый государственный институт должен начать комплексное и системное решение проблемы взаимоотношений людей и животных.

Кристина Акчурина: Последние годы основным способом регулирования численности домашних животных стало только их уничтожение. Государственных приютов у нас, как мы знаем, очень мало, даже если какие-то приюты выигрывают тендеры, получается то, что мы видели недавно в БАНО «Эко». Но БАНО «Эко» — это далеко не единственный пример, по России огромное количество таких приютов. Ужасные условия содержания животных также в Иркутске, Бурятии, в Сибири. Да я полагаю, что есть много подобных мест в других субъектах Российской Федерации. Если опираться на международный опыт, то уполномоченный по защите животных существует во многих странах. Кроме того, в США, например, в каждом штате есть департамент по защите животных. Градус агрессии в нашем обществе очень высок, но против людей эту агрессию вымещать не так удобно, поскольку их закон защищает чуть лучше. 245 статья УК не всегда работает. Например, в 20-х числах апреля в Кирове сын крупного бизнесмена расстрелял из ружья собаку. Нанес ей травмы, несовместимые в жизнью. На глазах очевидцев эта собака еще 20 минут мучительно умирала, и, тем не менее, полиция пока не приняла заявления о жестоком обращении с животным.

RFI: Кристина, а что может сделать один человек, пусть даже с аппаратом помощников, в отсутствие законов, защищающих права животных?

- Одна из функций уполномоченного – это разработка нормативно-правовых и законодательных актов. Соответственно, если человек, вступивший на эту должность, будет обладать образованием в области права, это будет очень кстати. У нас сложилась странная ситуация в России – федеральный закон о животных так и не принят, но делать что-то нужно. Соответственно, если мы не можем принять закон, давайте назначим человека, который будет контролировать ситуацию по стране и параллельно прорабатывать нормативно-правовые акты. К сожалению, есть много людей, которые являются противниками бездомных животных – это догхантеры и экологи, считающие, что животные уничтожают городскую фауну. Но у этих животных или их родителей тоже были хозяева, которые их выбросили на улицу. Ответственность владельцев – это один из ключевых пунктов для работы будущего уполномоченного. То есть, у владельцев должны появиться не только права на животных, которые у нас сейчас по закону являются имуществом, но и какие-то обязанности. Потому что сейчас можно выкинуть кошку в подъезд, и всем все равно, что с ней дальше будет…

За несколько дней петицию на имя мэра Москвы Сергея Собянина с требованием наказать виновных в массовой гибели сотен животных в приюте БАНО «Эко» подписали почти 250 тысяч человек. Между тем, никто не считал, сколько именно в российских городах ежегодно гибнет собак и кошек от рук так называемых догхантеров. Эти лица, уничтожающие животных, как они утверждают, во имя «безопасности людей», как правило, избегают ответственности и даже не считают нужным скрывать свою принадлежность к данной субкультуре. Информация о массовых жертвах их атак регулярно приходит со всех концов страны.