Павел Ходорковский: «Правосудия мой отец и Платон Лебедев сегодня не получили»

Павел Ходорковский президент Института Современной России в интервью RFI комментирует решение Верховного суда о сокращении срока заключения на два месяца Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву.

Павел Ходорковский megogo.net/ru/name/30059-pavel-hodorkovskiy.html

Павел Ходорковский: Мой сегодняшний день начался с того, что я все-таки ожидал правосудия от Верховного суда Российской Федерации. Правосудия мой отец и Платон Лебедев сегодня не получили. В суде в результате случилось предсказуемое, но, все же, не имеющее ничего общего с реальным правосудием. Потому что адвокаты, как вы, наверное, знаете, просили отмены приговора, исходя из грубых нарушений процессуальных, фактических, которые были в течение второго процесса. Но суд решил не рассматривать само дело и само решение по существу, а вместо этого сконцентрировался на второстепенных моментах, которые позволили, таким образом, снизить срок наказания, при этом, не рассматривая возможность отмены самого приговора.

RFI: Этот «щедрый» подарок выглядит как насмешка. Вообще, зачем это нужно было делать?

Павел Ходорковский: Зачем это нужно было делать? Исходя из того, что происходило до этого, я думаю, что это, скорее, было некой внутренней необходимостью Верховного суда. Потому что, если вы помните, то председатель Верховного суда, господин Лебедев, в мае в своем решении направить дело на рассмотрение указал, что применение закона в данном случае не до конца соответствовало необходимым нормам. Поэтому я думаю, что это решение сегодняшнее Верховного суда было продиктовано не некой политической волей, а, скорее, необходимостью отреагировать на обоснование, изложенное председателем в своем решении заново возбудить надзорное производство.

RFI: Сегодня все вновь заговорили о возможности третьего дела против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева…

Павел Ходорковский: Я думаю, что возможность третьего дела и то, что произошло сегодня в суде, никак не связаны. Я стараюсь не думать о возможности того, что против моего отца будет начато новое преследование в суде. Я понимаю, что последнее время было много разговоров на эту тему. Зная, что произошло на втором процессе, важно понимать, что при этой власти и подконтрольной ей судебной системе неважны никакие факты. Во время второго процесса и после вынесения второго приговора для общества стало понятно, что возможность фабриковать фактически безграничная. Поэтому привязки здесь к тому, что на самом деле происходит, нет никакой. Суд может выносить решения, опираться выборочно на какие-то факты или не опираться ни на какие факты вообще. При этом, при появлении политической воли этот суд будет выполнять ее, не задумываясь ни о каких требованиях – будь то требования банальной логики или требования закона.

RFI: Ваш отец назвал сегодня приговор юридически безграмотным и, в тот же самый момент, Михаил Борисович сказал, что для него было всегда важно и остается важным добиваться справедливости на родине – в России. Вы верите в такую возможность?

Павел Ходорковский: Смотря на то, что произошло сегодня, и вспоминая то, что произошло в 2010 и 2005 годах, конечно, в эту возможность поверить трудно просто потому, что суд в деле моего отца выборочно демонстрировал полное подчинение власти. С другой стороны, я прекрасно понимаю, почему мой отец сегодня это сказал. Для него, действительно, важно добиться правосудия на родине. И это одна из основных причин, по которой он решил вернуться в свое время, в 2003 году, когда у него еще была возможность уехать и жить за границей. Он принял для себя такое решение, отчасти будучи уверенным в том, что он сможет защитить свое достоинство, свою честь и доказать свою невиновность в суде. Не в Европейском суде по правам человека, а в российском суде.