Созерко Мальсагов, офицер Белой гвардии, в 1925 году совершил первый в истории советских заключенных уникальный по дерзости побег из концентрационного Соловецкого лагеря, овеянного страшной славой. Через год в Англии вышла его книга «Адский остров», которая стала документальным доказательством существования в СССР концлагерей политзаключенных и инакомыслящих.
Кадровый военный, выпускник Воронежского кадетского корпуса, ротмистр Ингушского полка Дикой дивизии Созерко Мальсагов, поверив в амнистию 1922 года, добровольно сдался в руки ЧК. Приговор не заставил себя ждать: Мальсагов был признан виновным в преступлениях против государства по статье 64 – «Организация террористических актов и сотрудничество с иностранцами» и статье 66 – «Шпионаж в пользу международной буржуазии». Место отбывания наказания – Соловецкий лагерь для политзаключенных, выход откуда был один – общая яма для покойников.
Миф о невозможности побега с Соловков развенчан - Мальсагов совершает первый в истории лагеря групповой побег. На поиски сбежавших заключенных были брошены тысячи озверевших красноармейцев. Голодные и обессиленные беглецы 36 дней уходили от погони, пока не вышли к финской границе. Сдавшись финским властям, все они обрекли себя на пожизненное изгнание. Никому из них не довелось увидеть родных и близких людей. Оставалось только одно -нелегально и лишь изредка обмениваться короткими письмами с семьями, в теперь уже далекой и чужой России.
Оказавшись на свободе, Мальсагов незамедлительно начинает писать правду об острове смерти. На него дважды совершают покушения, но судьба его бережет: ему предстоит еще командовать польским кавалерийским эскадроном, пережить немецкий плен и снова бежать, принимать участие в диверсионных акциях на территории Польши и Франции против фашистов.
С 1946 по 1976 годы он жил в Англии как польский ветеран, сохранив честь офицера, имя своего знатного рода и верность своей семье.
Имя Созерко Мальсагова - ингуша из Альтиево, внесено в «Антологию польских борцов за свободу».
Свидетельство Созерко Мальсагова о преступлениях большевистского режима, переведенное на русский язык внуком автора, впервые вышло в России в 1992 году.
У микрофона Марьям Яндиева - председатель Историко-просветительского и правозащитного ингушского общества «Мемориал», кандидат филологических наук, внучка Созерко Мальсагова .
Марьям ЯНДИЕВА: От Созерко есть 15 маленьких весточек, они разные эти письма, но достаточно четко показывающие историю семьи, которая очень странным образом, оказывается, - была. Была женщина, была её вера, её верность и поэтому - семья. Они всегда знали, что у них есть отец. Что касается связи с ним: когда в 1923 году, устав от всех своих сражений и поняв, что советская власть – это навсегда, поверив в амнистию, как очень многие белые офицеры, которые воевали против большевиков, он сдался. В Батуми он свои последние бои довоёвывал. Амнистия обернулась Соловками. Оттуда он сбежал: это был первый удачный побег, это был групповой побег. Во главе группы были два кадровых офицера – это Бессонов, офицер конвоя Её Величества и Созерко. Вместе с ними бежали и два поляка, причем, один нерассекреченный польский разведчик Вальбродский. Кучка могучая–то была. Пятый – случайно приблудившийся к ним казак был по фамилии Приблудин, дальнейшая его судьба неизвестна.
Марьям ЯНДИЕВА: Теперь уже достаточно хорошо известна история побега, пребывания Созерко в Финляндии, затем переезд в Польшу, где он до 1939 года служил действующим офицером польской кавалерии. В 1927 году из Финляндии он первый раз прислал письмо, которое семья получила – это еще не совсем сталинская казарма была. Моя прабабушка, очень властная и сильная женщина, еще была жива и она не пустила свою дочь к Созерко. Она сказала: «он такой буйный, такой непредсказуемый, он уже так отошел от тебя, а ты безъязыкая. Бабушка не знала русского языка». «Как ты себе представляешь жизнь за границей, как ты будешь жить без родственников?» - и бабушка послушала свою мать. А через 2 года уже из Польши – из Белостока – пришло письмо. Он обращался к родственникам и просил доставить его семью до границы, обещая большое вознаграждение тем, кто это сделает.
Марьям ЯНДИЕВА: Не так давно, замечательный краевед Берснак Газиков нашел газету «Сердало» 1929 года, где коммунистический вождь Идрис Зязиков – первый секретарь Ингушской Автономии, пишет яростную статью, отвечая некому ротмистру Мальсагову, который посмел пугать их – власть. Созерко написал им, что «если они посмеют расправиться с его женой и дочками», то он «придет и перестреляет всю эту коммунистическую Ингушетию». Он еще писал и властям тогдашним «коммунячим» и ежели что - то он им покажет. Такие от него были сигналы. Совсем последние письма пришли в 1975-76 г.г., когда он был совсем больной – у него сидела эта пуля дум-дум с 14 года. Он очень тяжело доживал последние годы и начал писать нам. Таким образом, всего 15 писем. Имеется достаточно приличный фоторяд в эмиграции и самое дорогое – это его нансеновский паспорт. Как раз ему 33 года, когда он сбежал из Соловков, фото на этом паспорте с таким пронзительным, суровым взглядом. Это самый раритетный, ценный экземпляр в нашем архиве.
Роза Мальсагова: В своих письмах он никогда не упоминал об «Адском острове». Как вы узнали о существовании книги?
Марьям ЯНДИЕВА: Нет, конечно. Письма были очень политкорректные. Это тоска, ностальгия, желание, хоть как-то слышать голос дорогих людей, но при этом, он очень хорошо законы жанры соблюдал. Мы знали, что он что-то написал, но в каком жанре, что это – безусловно не знали, потому что госбезопасность ограждала всячески. Опять же московская вольница: у меня была замечательная подруга Вера Зинган, которая потрясающе владела французским языком. Она раньше всех нас попала в «европы», и во Франции приобрела издание «Имка-пресс» и его книгу. И так завуалировано она мне писала: - я прочитала замечательную вещь твоего замечательного родственника. Мы поняли, что книга есть! Уже в горбачевскую оттепель стали открываться спецхраны, пошли публикации «Архипелага ГУЛАГ» и та, в главе о Соловках, группа Малзагова, Бессонова.
Марьям ЯНДИЕВА: У меня были два замечательных студента Марьям Мальсагова и Магомед Угурчиев. Вот эти ребята в спецхране «Ленинки» нашли шифр книги, которая была всегда в спецхране. «Адский остров» - это не художественный текст, а документальное свидетельство, отчет кадрового офицера, человека, который четко зафиксировал кошмары террористического режима. Созерко попал в очень квалифицированные и верные руки: был такой писатель, боевой офицер Иван Савин – этнический финн. Савин был редактором его записок. Самая первая публикация называется «Остров смерти». Свидетельства шли записками в эмигрантской газете «Сегодня» в Риге и имели потрясающий резонанс: в западных публикациях говорилось вплоть до разрыва торговых отношений с Россией, что нельзя со сталинским режимом сотрудничать, потому что творятся такие безобразия. И становится понятно, почему так быстро эта книга срочно была переведена в Англии и издана в 1926 году, и полиграфически выполнена очень качественно. Родной дядя знаменитого Владимира Набокова Дмитрий Набоков – посол еще царской России в Англии, очень сильно посодействовал изданию этой книги. Бессонов написал в 1927 году свою повесть «26 тюрем и побег с Соловков», но она более философско-нравственного плана с религиозно-мистическим уклоном. Конечно, это была пощечина большевистскому режиму, но к сожалению, как показало последующее время, мир не перевернулся. Он локально ужаснулся и продолжал взаимодействие и сотрудничество, вплоть до сегодняшнего дня и политкорректно умеет закрывать глаза на то, что продолжает происходить и на Кавказе, и в России.
Летом 1918 года террор захлестнул Россию. Кровь лилась потоками тогда, продолжает литься и по сей день. Согласно постановлению «о красном терроре», принятому Совнаркомом, в России было убито людей больше, чем во всей Первой мировой войне. В жернова чудовищной трагедии террора, начало которой положили большевики, попали десятки миллионов россиян. О судьбе одного из них - узнике Соловецкого лагеря Созерко Мальсагове, рассказывала, его внучка, председатель Историко-просветительского и правозащитного ингушского общества «Мемориал», кандидат филологических наук Марьям Яндиева.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться