Препятствия на европейском пути Грузии

Главная тема минувшей недели в Грузии – парафирование соглашения об ассоциации с ЕС. Грузинские политики и эксперты единодушно позитивно оценивают это событие, но предупреждают, что главные испытания в процессе евроинтеграции ещё впереди.

Президент Грузии Георгий Маргвелашвили на саммите в Вильнюсе. (©Reuters)

Соглашение между Грузией и ЕС с грузинской стороны парафировала министр иностранных дел Майя Панджикидзе. Президент Маргвелашвили выступил с кратким словом в ходе церемонии, поздравив как Грузию, так и европейский союз с «историческим событием».

Правда, с чисто формальной точки зрения, парафирование договора это всего лишь техническая процедура, не накладывающая на стороны никаких обязательств. Но как грузинские, так и европейские политики обещают, что договор будет подписан уже осенью будущего года.

Президент Маргвелашвили заявил, что Грузия намерена активно участвовать в миротворческих проектах ЕС и на этот счёт существует отдельная договорённость между Брюсселем и Тбилиси.

Депутаты грузинского парламента наблюдали за церемонией в прямом эфире в зале пленарных заседаний и стоя аплодировали, когда стороны обменивались парафированными документами. В отличии от многих других стран, в Грузии нет политических сил или общественных объединений, ставящих под сомнение целесообразность ассоциации с Европейским союзом.

Депутат парламента от правящей коалиции «Грузинская мечта» Леван Бердзенишвили сказал в интервью RFI, что общественный консенсус обусловлен историческим стремлением Грузии к европейской цивилизации:

«Это самое важное решение, самый важный шаг в сторону Европы. Дело в том, что ещё в 1999 году мы стали членами Европейского совета, но всего лишь по географическому принципу. Тогда членам СЕ становились все страны, которые более или менее принадлежали Европе и даже те, которые географически к ней не относились. Что касается соглашения об ассоциации, это конечно, совсем другое дело. В ней проявилось не только стремление Грузии к европейской экономике или системе безопасности, но и к европейским ценностям. Так что, в этом отношении Грузия сделала правильный шаг. Я думаю, моя страна и наше общество это заслуживают. Примерно 80% грузин за европейскую интеграцию. И вне зависимости от того, кто приходит к власти, все европейские правительства были за интеграцию с Европой».

Леван, но в самом обществе всё-таки не ощущается особой эйфории. Может это связано с тем, что простые люди чувствуют всю сложность процесса евроинтеграции, который сейчас только начинается?

«Что касается народа, он пока не готов праздновать, потому что документ пока только парафирован. Все понимают: впереди нас ожидает важный процесс подписания. А затем, в течении 10 лет мы должны принять 350 новых законов».

Среди грузинских интеллектуалов бытует мнение, что Грузия стремилась в Европу в течение веков и всегда была европейской страной. На чём основано это утверждение?

«Грузия является европейской культурой. Грузия была христианской, была европейской в течении веков, надеясь на помощь Европы в борьбе за веру и национальную независимость. Я думаю, наша страна является частью Европы начиная с аргонавтов. С тех пор, мы всегда рассматривали себя в качестве европейцев. Сегодня Грузия – это европейское общество, стремящееся стать европейской страной. В историческом и культурном плане Грузия более европейская страна, чем некоторые из стран географически расположенных в центре Европы. Так что, на этот счёт у нас никогда не было никаких сомнений. Сомнения были у европейцев, тогда как грузины всегда ощущали себя частью Европы. Мы стремимся в Европу и это объясняет то, почему в Грузии не находятся сил, которые бы противоборствовали этому процессу».

Что касается сил, которым не нравится интеграция Грузии в Европу, то депутат от оппозиционной партии «Единое национальное движение» Давид Дарчиашвили сказал беседе со мной, что такие силы есть, но они не смеют, или пока не хотят выступить открыто:

«По-моему, такие силы есть. Но, к счастью, они немногочисленны. Есть ещё силы амбивалентно – оппортунистические. Они посмотрят, как будут развиваться процессы и могут изменить своё мнение. Ожидается дальнейший нажим со стороны РФ, и мы ещё посмотрим, кто как будет поддаваться этому нажиму».

А какие аргументы эти силы используют, или могут использовать на ваш взгляд, и почему они сейчас не активны?

«Потому что, как мне кажется, Россия решила немного сбавить темп нажима, чтобы тем самым не ставить в неловкое положение новое правительство, которое ей нравится. Посмотрим, как в дальнейшем будут развиваться события. Ясно, что президент Путин не хочет серьезного присутствия европейского союза на постсоветском пространстве. Он будет действовать, и от него зависит, как будут действовать местные антиевропейские или оппортунистические силы».

Но ведь «евроскептики» есть и в Украине и в Молдове, они действуют активно и главное, открыто – не скрывая своих воззрений. Так почему же эти силы в Грузии (если, как вы говорите, они всё-таки есть) предпочитают скрывать свои взгляды и не пытаются как-то повлиять на процессы?

«Потому что пока Россия этого от них не требует. Вот когда потребует, тогда и будут действовать. В Грузии есть часть общества, которая может голосовать за Нино Анзоровну Бурджанадзе. Есть также часть сторонников «Грузинской мечты», которой внешняя политика безразлична, либо они считают, что Запад - это чуждый мир. Просто они в данный момент не активны, поскольку Иванишвили и его правительство решило так, как оно решило на данный момент, но это всего лишь начало процесса. Пока мы находимся на этапе инициирования договора об ассоциации, а на этом уровне и на Украину не особенно давили. Давить стали, когда дело дошло до подписания и ратификации».

То есть, отсутствие давления со стороны России связано с тем, что в отличие от Украины, Грузия всего лишь парафирует договор, а не подписывает его?

«Думаю это связано с тем, что сегодня в Грузии есть правительство, симпатичное России. И Москва пока не хочет ставить это правительство в неловкое положение».

Тема безопасности в плане возможной реакции Москвы считается одной из ключевых при рассмотрении европейских перспектив Грузии. Однако ректор дипломатической академии, Иосиф Цинцадзе уверен, что как раз в этом плане вильнюсский саммит мало что даёт стране:

«В этом смысле, Вильнюс ничего не даст и не решит ни одной проблемы. Наоборот, может вызвать кое-какие новые проблемы в плане безопасности. Точнее, может поставить под вопрос процесс урегулирования взаимоотношений с Россией. Москва может ужесточить своё отношение к Грузии. Так что, парафирование документа в Вильнюсе в этом аспекте ровным счётом ничего не даёт стране».

О негативной реакции российского руководства пока гадают лишь на страницах прессы. Спецпредставитель премьер-министра Грузии по урегулированию отношений с РФ, посол Зураб Абашидзе призывает не драматизировать ситуацию. На брифинге для журналистов уже после парафирования документа об ассоциации с ЕС, господин Абашидзе назвал «спецификой российского рынка» то, что импорт грузинских товаров вновь может быть приостановлен.

А ведь в течение последних месяцев в этом плане произошли разительные перемены: грузинское вино, «Боржоми» и продукция сельского хозяйства, неожиданно для многих наблюдателей, вернулись на российский рынок не смотря на то, что Грузия по прежнему активно стремится в евроатлантичесское сообщество.

Впрочем, не исключено, что тем самым Москва пытается продемонстрировать грузинским производителям, насколько выгоден для них именно российский рынок, тогда как, например, аджарские мандарины или кахетинское вино «Киндзмараули» вряд ли выдержат конкуренции на рынках Европы.

Тем чувствительней может оказаться возобновление негласного эмбарго уже осенью будущего года, когда Грузия приблизится к подписанию договора об ассоциации с ЕС.

Но это ещё полбеды. Как заявил на днях эксперт по делам Кавказа Мамука Арешидзе, Москва может использовать не только экономические рычаги, но и неурегулированность конфликтов вокруг Абхазии и Южной Осетии. Ведь в зонах, прилегающих к бывшим грузинским автономиям, сохраняется напряжённая обстановка: продолжаются похищение людей, а российские пограничники строят всё новые заграждения из колючей проволоки на грузино-югоосетинской границе.

Причём, если работы будут продолжаться согласно картам советских времён, то российские пограничники вскоре могут подойти вплотную к центральной автотрассе, соединяющей восточную Грузию с черноморскими портами Поти и Батуми.

Кроме того, часть магистрального нефтепровода может также оказаться на территории, подконтрольной властям Южной Осетии и российским войскам, дислоцированным в этой республике.

Как ответить на эти риски и вызовы, похоже, никто пока не знает.