У России — «армия лжи»: французские генералы извлекают уроки из войны в Украине и говорят о своей неготовности к масштабному конфликту
Комиссия по обороне Нацсобрания Франции в последние недели провела несколько заседаний, заслушав главу Генштаба и командующих всех родов войск. Учитывая войну, которую развязал и ведет Путин, парламентарии выясняли мнение военачальников о том, насколько Франция готова защитить себя, если ей придется вступить в «конфликт высокой интенсивности». Если резюмировать изложенное генералами, Франция (по словам главы генштаба Тьерри Бюркара) «располагает прекрасной армией, чьи успехи признаются на международном уровне», но в случае полномасштабной войны столкнется с проблемами — в первую очередь, с нехваткой оружия и боеприпасов. Кроме того, пример героически сражающейся Украины показал, насколько важным в ходе войны является единение армии и народа, отметили генералы. «Мужество и боевой дух украинских солдат во многом обусловлены мощной поддержкой населения страны», — сказал Бюркар, подчеркнув, что Франции нужно укреплять связи армии и общества. И не забывать о важности борьбы с вражеской пропагандой — еще одно «направление», на котором украинцы действуют блестяще.
Опубликовано: Отредактировано:
Перед Комиссией по национальной обороне и вооруженным силам Нацсобрания военные подробно обозначили лимиты Франции перед лицом потенциального конфликта «высокой интенсивности».
А вероятность такого конфликта сегодня высока как никогда за все время, прошедшее после Второй мировой. «Угрозы нарастают, и переход к (боевым) действиям, как в Украине, это реальность — даже для Европы», — предупредил начальник Главного штаба Вооружённых сил Франции Тьерри Бюркар, напомнив, что «несдержанное применение силы вновь стало для многих способом разрешения конфликтов».
«Нас ждут трудные времена. Наша ответственность перед будущими поколениями имеет историческое значение. Так что это время сражаться, как черти», — заявил, выступая перед депутатами главком ВМС Франции Пьер Вандье. Под «сражением» он подразумевал ускоренное дооснащение и модернизацию армии, а вовсе не желание вступить в войну.
Смысл объяснил и командующий сухопутными силами Франции Пьер Шиль: «Хочешь мира — готовься к войне», — гласит известная пословица, которая также является девизом высшей военной школы сухопутных войск».
Нужно смириться с увеличением военных расходов
«Франция должна иметь возможность рассчитывать на свою армию, которая обязана подготовиться и, если потребуют обстоятельства, вступить в крупный конфликт», — сказал Шиль. Генерал подчеркнул, что армия сама не справится с задачей — «это коллективный вызов».
Ответ на вызов должна дать и оборонная промышленность, и граждане, которым, как уже понятно, придется смириться с увеличением военных расходов — при том, что в последние десятилетия наблюдалась обратная тенденция: финансирование армии постоянно сокращали и «оптимизировали».
Понятно, что генералы и «воротилы» оборонной промышленности почти любой страны всегда стремятся к увеличению бюджетов, и потому склонны преувеличивать уровень опасности. Но
сейчас, с учетом войны в Украине и угроз, звучащих из Москвы в адрес других стран Европы, нельзя сказать, что французские военные так уж сильно сгущают краски.
При том, что Франция, ядерная держава, с ее крупнейшей армией Европы, имеющей опыт боевых действий, находится в привилегированном положении по сравнению с остальными странами континента, но и она не готова должным образом к полномасштабной войне, отмечал в своей колонке для Figaro депутат Жан-Луи Тьерио, вице-президент комиссии Нацсобрания по обороне.
Французская армия просит добавить...
Французской армии не хватает, в первую очередь, военной техники и боеприпасов, отметил депутат: «Совершенство, надежность и постоянство наших сил сдерживания в их подводном и воздушном компонентах гарантируют защиту наших жизненно важных интересов […]. В области обычных вооруженных сил наши войска единственные в Европе (в меньшей степени — Великобритания) имеют полную модель армии и опыт войны. Это дает нам непревзойденное влияние. Но существует множество пробелов […]. Вот несколько примеров: недостаток боеприпасов, обучения, оперативной готовности».
Военный эксперт Пьер Серван напомнил в интервью TF1, что под боеприпасами понимается чрезвычайно широкая номенклатура («от малокалиберных пуль для наших пехотинцев до стреловидных снарядов для наших танков, артиллерийских снарядов, минометных, зенитных ракет, противокорабельных ракет, оружия класса „воздух-воздух“, торпед, крылатых ракет»), а цифры (сколько каких боеприпасов есть на складах) являются «стратегической информацией», буквально — военной тайной.
Но можно ли говорить, что после «трех дней» полномасштабного конфликта у французской армии закончились бы боеприпасы (как уверял в ходе президентской кампании ультраправый кандидат Земмур)? Да, по словам председателя сенатской комиссии по иностранным делам, обороне и безопасности Кристиана Камбона, с которым связались журналисты TF1:
«У нас есть боеприпасы на 15 дней, а для некоторых видов оружия, которые я не могу назвать по соображениям национальной безопасности, нам хватит всего на 3-4 дня», —
заверил он, не раскрывая своих источников.
«Приоритетом для всех родов войск являются усилия по обеспечению боеприпасами. Запасы должны быть адаптированы к более требовательному и неопределенному международному контексту», — заявил перед депутатами адмирал Вандье.
«Мы также должны подумать о разработке новых видов оружия, таких как оружие направленной энергии и боевые беспилотники…», — сказал глава Генштаба Бюркар.
«Среди возможностей, которые необходимо усилить, я бы назвал средства обороны „земля-воздух“, беспилотники, глубокий огонь [дальнобойная артиллерия], информационно-коммуникационные системы, разведку или средства переправы [баржи и плавучие мосты]», — перечислил 20 июля в Нацсобрании начальник штаба сухопутных войск генерал Пьер Шиль. Он особо подчеркнул необходимость наращивания средств «для прорыва и пересечения местности»:
«Нам, вероятно, придется сделать это сейчас, так как мы видели, с каким трудом россияне переправляются через водоемы и заминированные участки» (в Украине).
Именно относительно техники старшие офицеры испытывают наибольшую тревогу, подчеркивает Le Monde: «хотя они признают достигнутый прогресс, например, в производстве бронемашин, благодаря программе „Скорпион“, или атомных подводных лодок (с вводом в эксплуатацию первого судна класса „Сюффрен“), они выражают сожаление тем, что техники слишком мало или что она (по некоторым позициям) устарела».
«Цезарь»: приготовьте побольше
В качестве примера, который сейчас на слуху, Шиль привел самоходные артиллеристские установки Caesar — самое известное из того оружия, которое Франция поставила Украине. ВСУ получили от Парижа 18 «Цезарей», при том, что у самих французов их было всего 76.
Сейчас запланировано «экстренное» производство еще 32 таких САУ для французской армии, но этого явно недостаточно, говорит Шиль: «То, что происходит в Украине, наводит меня на мысль, что мы должны пойти дальше» (эта война показывает чрезвычайную важность дальнобойной артиллерии, и установки CAESAR приносят много пользы украинской армии. Об этом рассказывал и главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный).
Но вот передавать Украине много оружия французские военные не хотят — объясняя это простой логикой «самим не хватает».
«Уровень поддержки, которую мы могли бы оказать Украине, является скорее политическим, чем техническим решением, — сказал генерал Шиль. — Хорошо (когда мы можем) помочь нашему партнеру защитить себя сегодня. Но это вопрос баланса. Как начальник штаба армии, я также обязан гарантировать начальнику штаба обороны, что мы сможем (быть готовыми защитить самих себя). Поэтому правильным балансом было бы не отдавать слишком много…».
Что касается «Цезарей», то согласно записке, подготовленной в начале лета профессиональным объединением под названием Observatoire de l’artillerie, объединяющем офицеров и экспертов, французской армии необходимы 215 таких орудий для того, чтобы она была способна выдержать «войну высокой интенсивности».
Корабли и другие потребности
На нехватку ресурсов пожаловался депутатам и главком ВМС Франции Пьер Вандье.
«С 1945 года военно-морской флот [Франции] никогда не был таким маленьким, как сегодня», — сказал адмирал Вандье: «С 1990 года размер военно-морских сил сократился вдвое».
Сегодня в составе ВМС Франции 19 крупных надводных кораблей, в то время как тридцать лет назад их было 37. Также следует ожидать «очень сильного временного сокращения мощностей» в связи с техническим обслуживанием и модернизацией судов: в ближайшие два года Франция будет иметь только четыре атомные ударные подводные лодки из пяти; к 2029 году — два танкера из четырех, к 2030 году — половину своих глубоководных патрульных кораблей, — пишет Le Monde. Не говоря уже о необходимости замены единственного (атомного) авианосца Charles de Gaulle, который должен быть «списан» в 2037-2038 гг.
«Наши ресурсы ограничены. Как и наше время. Военный инструмент, особенно военно-морской, выковывается с течением времени. На подготовку командира подводной лодки уходит двадцать лет, и столько же времени — на строительство лодки. Именно поколение наших родителей спроектировало и построило „Шарль де Голль“. Именно нашему поколению предстоит создать военные инструменты, которые будут защищать поколение наших детей и внуков в ближайшие сорок лет. Это большая ответственность», — сказал Вандье.
Адмирал подчеркнул, что, хотя российский военно-морской потенциал никак нельзя сравнить с китайским*, но и РФ пока сохраняет масштабные возможности на море, а ведь российские силы развернуты, в том числе, в местах «активной работы» французского флота: «в Средиземном море, Атлантическом и Тихом океане. Военно-морской потенциал России практически не затронут, за исключением „Москвы“» (речь о флагмане российского флота, но россияне потеряли еще несколько „менее значительных“ кораблей — Прим. RFI).
«Сейчас необходимо ясно взглянуть […] на перспективу глобальной конфронтации», — настаивал Вандье перед комиссией по обороне, рассказав, что «в море россияне [регулярно] находятся менее чем в 2000 метрах от наших кораблей». Их системы вооружения активны, — продолжил адмирал, — о чем они регулярно дают нам знать, освещая наши корабли своими радарами управления огнем».
«Учитывая состояние угроз, мы должны сконцентрировать (усилия) и ускорить темпы. […] Наши платформы должны развиваться в соответствии с темпами развития технологий, а не только каждые двадцать лет, как это происходит в настоящее время, с обновлением в середине срока службы. Промышленность (должна) повышать эффективность существующих систем вооружений и удовлетворять новые оперативные потребности в короткие сроки», — сказал Вандье.
«Истребили» слишком много истребителей
В воздушных силах ситуация «также напряженная», отмечает Le Monde: с 1996 года закрывалось по одной авиабазе в год, а численность персонала сократилась на 30% в период 2014–2019 гг. Генерал Стефан Миль, начальник штаба воздушно-космических сил Франции призвал к «перебалансировке всей модели» и к увеличению «парка» техники и складов боеприпасов. Сейчас французские воздушные силы имеют всего 195 истребителей, что в три раза меньше, чем тридцать лет назад. Этот уровень считается слишком низким для обеспечения «одновременно» миссии ядерного сдерживания, возложенной на Rafales стратегических ВКС, и обычных миссий (поддержка наземных войск, разведка и т. д.), связанных с конфликтом «высокой интенсивности», подчеркнул Миль.
Корпусной генерал авиации Фредерик Паризо, второй человек в командовании воздушно-космических сил Франции, заявил на тех же слушаниях в Нацсобрании, что «мы, вероятно, должны стремиться к минимуму в 225 самолетов, чтобы иметь возможность спокойно выполнять наши миссии».
Сегодня у нас «есть не более пятидесяти „годных для войны“ самолетов („Рафаль“), которые мы могли бы использовать. В случае сильных потерь через несколько дней или несколько недель у нас ничего может не остаться,
— зная, что между заказом и выходом из производства проходит не менее трех лет…», — сказал Паризо.
Нужно извлечь «все уроки […] из войны в Украине», «необходим «поиск правильного баланса между количеством и качеством техники, — сказал Паризо, имея в виду, во втором случае, финансовые ограничения. — Прежде всего, мы обязательно должны увеличить заказы на (самолеты) Rafale. Должен отметить, что с 2018 года ВКС не получили ни одного истребителя. Увеличение парка Rafale для замены Mirage 2000 должно будет сопровождаться значительными усилиями в пользу запасов ракет „воздух-воздух“ и „воздух-земля“, а также так называемого дополнительного оборудования, которое позволяет Rafale выполнять задачи с точки зрения боеспособности и живучести — радары, контейнеры лазерного целеуказания, способность подавлять ПВО противника…».
Генерал Паризо заверил, что «глубокое убеждение» в необходимости модернизации и усиления боевого потенциала их рода войск «движет 40 800 авиаторами из воздушно-космических сил». «Авиация родилась во Франции», она «представляет собой исключительное наследие, которое мы должны сохранить, адаптируя его к разнообразию и непредсказуемости обстоятельств и угроз», — сказал генерал, отметив, что хотя за предыдущие годы штат ВКС сократился, «следует признать, что это усилие было чрезмерным и теперь крайне необходимо заново сбалансировать модель» (то есть, вновь увеличить штат).
Война на истощение
Трудности с наращиванием количества вооружений и боеприпасов, а также с увеличением штатов, в первую очередь, заключаются в финансовых ограничениях. Потому что если говорить только о качестве «продукции», общепризнанно, что французская «оборонка» находится на высоком уровне. Как сказал в парламенте адмирал Вандье, «главное препятствие» — «бюджетное, а не промышленное».
Нужно «сделать все возможное, чтобы поддержать нашу технологическую и промышленную оборонную базу с ее 200 тысячами рабочих мест и 4 тысячами компаний, чтобы гарантировать нашу стратегическую автономию. Давайте вспомним, что в 1960-х годах мы тратили на оборону до 3,5% ВВП, при этом (экономический) рост не страдал. Если (даже) не заходить так далеко, — при том, что мы (сейчас пока еще) не достигли даже 2%, — все-таки есть много возможностей для улучшения», — считает депутат Жан-Луи Тьерио.
И приводит в пример до недавних пор мало уделявшую внимания оборонным расходам Германию, где в конце мая канцлер Шольц объявил о выделении дополнительных 100 миллиардов евро на модернизацию армии.
Франция — где политики до последних лет «продавали» избирателям «дивиденды мира» (выражение, использованное в 1990 году тогдашним председателем Нацсобрания Лораном Фабиусом для оправдания сокращения военных трат в связи с окончанием холодной войны) — стала вновь увеличивать оборонные расходы в 2017 году. Стоит подчеркнуть, что это было сделано на фоне «гибридной» войны, которую РФ вела против Украины с 2014 года.
Предыдущие сокращения были также связаны с тем, что до инициированных Путиным аннексии Крыма и вторжения в Донбасс (а для многих экспертов даже после этого — вплоть до 24 февраля 2022 года) конфликты высокой интенсивности на европейской земле, с развертыванием танков, авиации и артиллерии, считались маловероятными.
Французская армия тоже готовилась не к большой войне, а к конфликтам малой интенсивности — в первую очередь к операциям против джихадистов в Африке.
Но этот опыт не является решающим в случае полномасштабной войны, считает глава Генштаба Тьерри Бюркар:
«Наша способность быть экспедиционными силами не делает нас сразу же пригодными для ведения войны высокой интенсивности».
Большая война — это кардинальное изменение масштабов по всем «фронтам»: от подводных боев до «сражений» в киберпространстве: «Это изменение масштабов также отражается в объеме подразделений и типах ведения боевых действий. Например, на пике в Мали у нас было чуть более 5500 человек, в то время как в Украине, с учетом только активных подразделений, с каждой стороны насчитывается около 150 тысяч человек. Это изменение масштаба влияет не только на расход боеприпасов, но и на потери, в количествах, пока не известных (достоверно)». (По данным ВСУ, россияне потеряли в этой войне уже более 44 тысяч человек, общие украинские потери не озвучиваются — Прим. RFI).
«Размер и запасы сил, снова имеют жизненно важное значение (для армии), — подчеркивает депутат Тьерио. —
Поэтому возникает неизбежный вопрос: готовы ли мы? Тем более что существует множество замороженных конфликтов: Приднестровье, Грузия, Сербия и, прежде всего, страны Балтии, в частности, Литва и Калининградский анклав, который Россия постоянно перевооружает.
Угроза существует, несмотря на самопровозглашенных (французских) „патриотов“, которые выступают в роли маленьких телеграфистов Кремля».
«Прогнозируемые в настоящее время сценарии должны включать гипотезу о значительных человеческих потерях и расходе боеприпасов», — предупреждает генерал Паризо.
Оборонный бюджет снова вырастет
В минобороны Франции говорят, что их «не удивляют требования» военных. «Президент республики взял на себя обязательство пересмотреть действующий военный бюджет в свете ситуации в Украине. Это нормально, что каждый выражает свои потребности», — сказал газете Le Monde человек из окружения министра обороны Себастьена Лекорню. В 2023 году оборонный бюджет увеличится на 3 миллиарда евро, достигнув 44 миллиардов. Исполнительная власть не исключает «дополнений», в частности, для увеличения запасов боеприпасов и усиления артиллерии.
Однако военные знают, что им придется урезать свои амбиции, в плане количества единиц оборудования, но, возможно, и в плане качества. «Мы можем спросить себя, является ли технологически продвинутое оборудование, но в небольших количествах, предпочтительнее многочисленных, более простых, но необходимых материалов», — говорил Себастьен Лекорню, выступая перед депутатами 7 июля. Министр предложил продолжить дискуссию осенью**.
Моральный дух украицев
Но не только о деньгах говорили французские военачальники, делясь мыслями о том, как обустроить надежную оборону страны. «Моральные силы — первое качество, ожидаемое от бойца. Столкновения между Украиной и Россией еще больше раскрывают важность богатства духа и моральной силы. Моральные силы наших солдат и нации не являются ни врожденными, ни приобретенными раз и навсегда, — сказал глава сухопутных войск Шиль. —
Мы видим в Украине, что моральная сила, приверженность солдат делу, которое они защищают, и взаимная поддержка армии и нации — это не только теоретические вопросы. Это существенные положения, которые имеют оперативный эффект».
Чуть раньше в парламенте восхищался моральным духом украинцев глава французского Генштаба: «Украинская армия — потрясающий пример моральной силы и стойкости. Я не уверен, что многие из нас могли бы предсказать, что через четыре месяца после начала вторжения Украина все еще будет сопротивляться России (генерал выступал 13 июля — Прим. RFI). Однако такая сила не может быть установлена в приказном порядке. Украина подготовилась, она консолидировала свои моральные силы, и не только в армии. Моральная сила украинской армии является прямым результатом укрепления национальной сплоченности.
Если украинские солдаты умирают, защищая каждое село, каждый лес, каждую реку, то это потому, что за каждым селом, каждым лесом, каждой рекой стоят украинцы, поддерживающие своих солдат. Влияние на операционную эффективность очевидно».
Глава генштаба призвал «реорганизовать многие хорошие инициативы для молодежи, которые вооруженные силы уже осуществляют», развивать Национальную всеобщую службу (SNU — Service national universel), «придать новую динамику резервам».
Война нарративов
Второй урок, который по мнению генерала Бюркара, французской армии следует извлечь из войны — «важность информационного поля»: «И здесь Украина "играет" на удивление хорошо. […] Объективно, она выиграла войну нарративов на поле боя и, очевидно, в Европе. Это, возможно, в меньшей степени относится к остальному миру…».
«Конфликты 21-го века глобализированы […] и „медиатизированы“, с ожесточенной битвой нарративов. Мы сталкиваемся с растущим манипулированием информацией […]. Столкнувшись с возросшей опасностью проиграть войну, несмотря на победу на поле боя, крайне важно, чтобы мы укрепляли и наши кибервозможности», — говорил генерал Паризо.
«Необходимо развивать наши возможности влияния, чтобы „выиграть“ войну до ее начала. У Франции есть много активов, которыми можно привлечь наших партнеров, но она недостаточно организованна для проведения эффективной политики влияния. Например, мы должны принимать больше иностранных стажеров в наши (военные) школы. Это требует ресурсов, но мы можем рассчитывать на высокую отдачу от инвестиций», — отметил генерал Бюркар.
«Армия лжи»
«Третий урок (войны в Украине) — необходимость подготовки к высокоинтенсивным боевым действиям. Россия восстановила свою армию, но она, вероятно, неправильно оценила и недостаточно инвестировала в столь необходимый компонент как обучение. На первых двух этапах войны мы видели российскую армию испытывающей большие трудности в плане совместных боевых действий и материально-технического обеспечения […]. Я уже подчеркивал важность обучения, довольно абстрактного понятия. Почему это стоит так дорого? Почему это требует времени? (Потому что) на поле боя недостаток подготовки всегда обходится очень дорого», — сказал глава генштаба Франции.
И подчеркнул еще одну причину, по которой армия РФ терпит неудачи в ее неправедной войне против Украины:
«Российская армия, как и ее общество, — это армия лжи: командиры лгали своим начальникам, командиры лгали своим подчиненным, командиры лгали самим себе. В военном деле ложь стоит дорого…».
* Именно Китай адмирал считает главной потенциальной «угрозой» на море. «К 2030 году тоннаж китайского флота в 2,5 раза превысит тоннаж флота США, который, несмотря на все усилия, останется стабильным или даже продолжит сокращаться, в то время как китайский флот растет в геометрической прогрессии», — сказал Вандье.
** Помимо того, что французские военные и «оборонка» (в отличие от не считающих триллионов российских «ястребов») ограничены в своих аппетитах бюджетными рамками, ситуацию ухудшает высокая инфляция. Тоже, к слову, спровоцированная войной. Прогнозируемая в этом году во Франции по итогам года инфляция в более чем 6% механически снизит реальный уровень инвестиций в повышение обороноспособности. «Инфляция довольно сильно ударит по бюджету вооруженных сил. У меня нет решения. Это придется учитывать», — предупредил глава генштаба Бюркар.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться