Военный эксперт Сергей Грабский: «Россия продолжит использовать солдатский ресурс по-прежнему — подготовка, отправка на фронт, уничтожение»

Минимум в 43 российских регионах вновь рассылают повестки резервистам. Со ссылкой на силовиков СМИ сообщают о начале кампании по набору добровольцев на войну в Украине: с 1 апреля до конца этого года планируется нанять до 400 тысяч контрактников. Русская служба RFI поговорила об этом с военным экспертом, полковником украинской армии в запасе Сергеем Грабским. 

На стене дома в Бахмуте, Донецкая область, Украина, суббота, 17 декабря 2022 года. AP - Libkos

Российские военкоматы вновь рассылают резервистам повестки под предлогом «сверки учетных данных» и для «вручения мобилизационных предписаний». В части регионов после посещения военкоматов от мужчин требуют отправиться на сборы на сроки 6 и 30 дней. Выпускникам Пензенского госуниверситета вручат повестки вместе с дипломом, а Новосибирский ГТУ «планово» начал рассылку повесток студентам. 

Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что новая волна мобилизация в Кремле не обсуждается, но, согласно открытым данным, в Бурятии она продолжается — на войну в Украине отправлена новая партия мужчин: военкомат сообщил журналистам, что «у них стоит задача и дальше призывать мужчин по мобилизации»

Зампред Совбеза РФ Дмитрий Медведев в ходе поездки в Санкт-Петербург провёл совещание по вопросам набора на военную службу по контракту. Ранее, источники в силовых структурах заявили российским журналистам, что с 1 апреля начнется кампания по набору добровольцев-контрактников. По словам источников, их численность к концу года должна составить до 400 тысяч человек.

Русская редакция RFI поговорила с военным экспертом, полковником украинской армии в запасе Сергеем Грабским о новом увеличении численности российской армии, боях за Бахмут и стратегиях обеих армий на втором году войны. 

RFI: Из различных источников российским журналистам поступает информация о начале кампании по увеличению контрактников. Источники утверждают, что в регулярной армии острая нехватка специалистов: артиллеристов, операторов бронемашин. Некоторые источники заявляют, что Шойгу планирует начать кампанию 1 апреля, чтобы до конца этого года набрать до 400 000 добровольцев. Что вы думаете об этом?

Сергей Грабский: Эта цифра выглядит вполне реально, тем более, речь идет о контрактной армии. Россия может себе позволить набирать контрактную армию. У нее пока достаточно финансовых ресурсов, поэтому к этому (в Украине) относятся спокойно. Нужно понимать следующее: то, чего Россия не может себе позволить — так это в революционном порядке изменить методику ведения боя. Таким образом, весь этот людской ресурс, который будет использован — его можно назвать мобилизационным ресурсом, контрактным ресурсом, не имеет значения, — он будет использоваться в такой же последовательности, как он используется сейчас. А именно: подготовка, отправка на фронт, уничтожение. 

Поэтому Украина четко понимает, что мобилизационный ресурс, человеческий ресурс (в России) достаточно велик, и для нее набрать дополнительных 400 тыс. человек не представляется особой проблемой. Тем более, что есть достаточно желающих, которые за такие деньги, которые сейчас выплачивает государство, готовы пойти убивать людей в другой стране.

Что касается того, насколько качественным будет этот ресурс, вопрос достаточно сложный. Почему? Потому что, давайте будем откровенны, Россия к такой войне не готовилась. Абсолютно. А неготовность к такой войне она регистрируется не только тем, что есть какие-то определенные сложности с боеприпасами, вооружением, боевой техникой нового образца, но также и системные: от мобилизации до боевой подготовки. И в связи с этим можно утверждать следующее: даже при наличии достаточного количества людских ресурсов потенциал этих ресурсов будет невелик. Потому что Россия просто технически не может сделать нечто такое, что позволит ей качественно изменить ситуацию на поле боя.

Таким образом, мы видим ситуацию, при которой такая война, которая ведется сейчас, в нынешнем состоянии будет продолжаться еще, возможно, опеределенное время. Нужно еще понимать, что проблема не в России самой, а в политическом режиме, который руководит страной.

Потому что все прекрасно знают российскую историю. На территории России, той, на которой которая сейчас существует Российская Федерация, при потере политической власти, глава режима, неважно — император или генеральный секретарь, он, как правило, лишался жизни. То есть он может потерять власть только с жизнью, или наоборот. Таким образом то, что сейчас творит кремлевский режим вписывается в логику примитивного криминалитета, а именно — после нас хоть потоп. И каждый день этой войны, он просто увеличивает количество жертв. И, в общем-то, это преступление. Кроме того, что это преступление против Украины, это преступление против народонаселения той территории, которое сегодня пока еще называется Российской Федерацией.

То есть увеличение числа военных можно уложить в стратегию «„сила“ российской армии в высокой штатной численности»?

Да-да-да. Но нужно понимать, что есть определенные ограничения. Вот эти 400 тысяч пойдут на восполнимые потери, которые несет российская армия. Можно бесконечно спорить о количестве убитых и раненых, но, в общем-то, все источники уже подтверждают, что суммарные потери российской армии превышают 200 тысяч человек. Для того, чтобы и закрыть другие направления, и обеспечить активные боевые действия на украинском фронте, для России эти цифры выглядят вполне резонными. Сюда также нужно добавить как минимум еще весенний и осенний призывы, и это дополнительно еще 300 тысяч. Поэтому до 700 тысяч может быть охвачено, так сказать, военной службой в этом году.

Средний уровень призывной кампании в России это примерно 120 — 150 тысяч человек.

А если мы учтем еще, что на сегодняшний день уже принимаются законы, которые продлевают срок призыва, что, простите за цинизм, позволяет удешевить стоимость той рабсилы, которая называется солдатами... к этим контрактникам добавятся еще призывники, которые, согласно самой последней редакции российской Конституции, могут спокойно быть задействованы в любую секунду на поле боя.

Что на это ответит Украина? Сколько бойцов она может мобилизовать?

Ну, вы знаете, Украина постоянно находится в состоянии мобилизования. И здесь нет вопроса в реактивности, если можно так сказать, реакции. Здесь вопрос в том, сколько Украина сможет мобилизовать и сколько людей она сможет подготовить. И обеспечить вооружением и боевой техникой. И это вопрос, в большей части, к возможностям наших западных союзников. Насколько они могут помочь нам со снабжением: вооружением, боевой техникой, снаряжением и т. д. и т. п. 

Украина сейчас заканчивает к мобилизиванию как минимум десяток бригад разной направленности. Они проходят обучение (бригада ВСУ может составлять от 1000 до 8000 человек — RFI). И, сами понимаете, мы никогда не сможем гнаться за количественными показателями, соревнуясь с Российской Федерацией. Цифры совершенно несовместимые. Украина может противопоставить количеству качество и интеллект. То есть применение вооружения, боевой техники западных образцов, которые сводят на нет все преимущества российской армии в ее количественных показателях. Это то, что Украина может противопоставить. Ну, и, естественно, очередные этапы мобилизации, которые будет проходить. 

Сколько еще может быть российских этапов «рекрутирования», по вашему мнению?

Вопрос очень сложный, поэтому я специально отвечаю в той парадигме, в какой действует нынешнее политическое руководство Кремля. Они готовы для продолжения своего политического, а значит, физического существования «кидать» столько ресурсов, сколько будет необходимо. Но в годы их, как говорится, жизни и «благосостояния» еще десятки и сотни тысяч жителей той территории, которая сегодня называются Российской Федерацией, могут быть «брошены» в плане военного потенциала.

Я бы хотела перейти к вопросу по самому тяжелому фронту, который сейчас есть в Украине. Согласно уже нескольким заседаниям ставок Зеленского и Генштаба ВСУ, по-прежнему поддерживается решение стоять за Бахмут. Там идут тяжелые бои. Самые тяжелые на этой войне, и такое решение — это большие потери. Иностранные наблюдатели, включая США, считают, что Бахмут не является стратегическим, по их мнению, пунктом, и решение оставить город не переломит ход войны. Что вы об этом думаете?

Понимаете в чем дело, я –  двумя руками за классическую версию. 

И за логику не только иностранных наблюдателей, но и вообще за логику, если говорить о классическом восприятии ситуации.

Если бы мы имели дело с классическим противником, который соотносит эффективность с затратностью. Но мы с таким противником дела не имеем, вот в чем проблема. Мы имеем дело с противником, который не считаясь с потерями, ведет наступательную операцию, которая совершенно бессмысленна.

Знаете, все почему-то указывают на источники, говорящие о том, что удерживать Бахмут не имеет смысла. Я могу задать такой же точно вопрос: а какой смысл наступать на Бахмут? Какой смысл терять там десятки тысяч солдат? Добиваясь чего? Ничего, в общем то. Ну, зайдут они в Бахмут — и что дальше будет? У нас уже был пример Северодонецка и Лисичанска, когда в результате многомесячных боев российские оккупанты зашли в эти города. И что? И, собственно, все. Горловка как была украинской, так она украинской осталась, и никакого дальнейшего продвижения не было.

Поэтому, знаете, тут вопросы с двух сторон. Могут украинские войска отойти из города? Да, конечно, могут, без вопросов. А почему они не уходят? А потому что их к этому, можно даже сказать, принуждают. Действия российских войск, которые с завидным упорством там самоуничтожаются.

Вы понимаете, на сегодняшний день вопрос не стоит в классической схеме целесообразности оставления Бахмута. Конечно, его можно оставить, с точки зрения исключительно классической, подчеркиваю. Но до тех пор, пока российские оккупанты с завидным упорством самоуничтожаются, тратя колоссальное количество ресурсов, не самых плохих, на совершенно никчемную, с точки зрения военных, цель, украинцы будут держать город. Это во-первых. 

Во-вторых, относительно потерь… Потери есть, потери будут. Это война. Допустим, мы отойдем. Но потом эту же территорию нужно будет освобождать. Я как-то для себя сделал такую оценку, еще до 2022 года, что каждый километр освобожденной территории на Востоке стоил жизни как минимум двух украинских солдат. Каждый километр.

Ну, можете себе представить, если мы умножим эту цифру на тот километраж, который нам надо будет освобождать, это тоже потери. Но уже потери более жестокие и в более тяжелых боях. Наступательных боях. Поэтому пока существует военная целесообразность нашей логики, логики этой войны, которая не похожа на другие войны… Когда мы наносим удары по противнику, который увяз в этом направлении.

И, простите уже, ну, о какой эффективности наступления может идти речь, если за несколько месяцев они продвинулись, по данным, опять же, западных источников, на 0,39% той территории, которую они заняли?

Поэтому Украина будет держаться до тех пор, пока будет возможность поддерживать обороноспособность. А надо будет отходить — будем отходить.

Мы умеем отходить. Не зря генерал Сырский находится именно там, в Бахмуте. А он мастер выходов из таких тяжелых ситуаций, что показала в свое время Дебальцевская операция, которая, кстати, завершилась феноменальным разгромом российской армии. Да, мы оставили территории, но на этом наступательный потенциал российской армии был исчерпан.

Как в Дебальцево, так и на сегодняшний день мы говорим об ограничении наступательного потенциала российской армии в районе Бахмута. И Соледара, кстати. А также в Марьинке и Авдеевке, российская армия, говоря словами российского военного преступника Гиркина, «стачивает» сама себя в бессмысленных боях за укрепление позиций, которые с точки зрения оперативной не имеют никакого смысла. Поэтому украинцы и будут там держаться, на этих позициях. Методично и последовательно уничтожая противника.

И уже сегодня мы говорим о том, что Бахмут свою задачу выполнил. Выполняет и будет выполнять до тех пор, пока украинское военное руководство будет считать это целесообразным. Также сегодня необходимо соотнести с тем, что мы имели в декабре месяце. В середине декабря украинские военные руководители сообщали о вероятности нападения со стороны Беларуси.

На сегодняшний день мы можем смело говорить, что Бахмут сорвал осенне-зимнюю наступательную операцию, именно наступательную операцию российской армии.

Это первый аспект. Аспект номер два. Скажите мне, пожалуйста, какие из вновь созданных или подготовленных подразделений украинской армии сейчас задействованы в боях? Ни одно, кроме одной бригады, не буду называть ее. Те подразделения, которые обороняют Бахмут, это так называемые подразделения старой армии или «первой линии».

А так называемая «вторая линия», которая сейчас заканчивает подготовку на полигонах, в учебных центрах, которая оснащаются исключительно и в большей степени западным вооружением и боевой техникой, в боях за Бахмут участия не принимает. Я так понимаю, они концентрируются, они накапливают силы, накапливают ресурсы для проведения наступательных операций.

И вот это уже классическая задача оборонительной операции — изматывание противника, принуждение его отказываться от наступательных действий, принуждение переходить к обороне и создание условий, которые позволят перейти в контрнаступление.

И с этими задачами Бахмут сегодня справляется, несмотря на исключительно тяжелые бои, несмотря на исключительно потери, которые несут украинские бойцы в этом городе.

Последний вопрос. Мы, конечно, уже с вами сейчас обсудили, что военные стратегии классические не вполне вписываются в эту войну, но, тем не менее, можем ли мы говорить о каких-то стратегиях обеих армий?

Конечно, можем. Стратегия российской армии выглядит очевидной. Не отдать то, что имеют. Поэтому, она пытается растянуть ресурсы, удерживая территории там, где она не может наступать. Или, там, где в принципе наступление невозможно, она пытается создать оборонительную позицию.

Стратегия украинской армии на сегодняшний день очевидна тоже. Изматывание противника на тех участках, где противник пока еще проявляет какую-то активность. И создание предпосылок. Я не могу гарантировать, что это случится этой весной. Создание предпосылок опять же не гарантировано, потому что тут еще много факторов задействовано: темпы обучения и поставок вооружений. Но создание предпосылок к тому, что Украина в своей виртуозной манере, вне всякой логики именно оперативного искусства, будет проводить наступательную политику.

О чем я говорю? Харьковская наступательная операция. По всем канонам стратегии, наступающие войска должны превышать обороняющиеся войска в два три-раза по вооружению, по технике, по личному составу. В Харьковской наступательной операции из-за того, что Россия исповедовала стратегию удержания территорий любой ценой, украинские силы обороны, имея априори в меньшем количестве и личного состава и техники и вооружений провели наступательную операцию.

Примерно понимая, что стратегия российских оккупантов не поменялась, на это время такие же решения о наступательных операциях предусматриваются и формируется украинским военным руководством в этом году, скажем так. Поэтому, в этом и заключается стратегия.

У России — стратегия глухой обороны, хотя она и декларирует задачи и цели продвижения куда-то там и выхода на какие-то там границы.

А для Украины стратегия одна — освобождение своих территорий. Может ли Украина в этом году достичь победы? У меня в этом глубокие сомнения, потому что мы понимаем с каким врагом мы имеем дело.  Может ли Украина решить стратегические задачи, которые могут коренным образом изменить ход войны? Да, безусловно, она может сделать. Мы к этому идем. В этом и стратегия.

Если очень коротко, Россия стратегически обороняется. Украина готовится к наступлению.

Чтобы переломить ход войны. 

Да.

Чтобы переломить ход войны, я позволю себе пофантазировать немного, с вашего разрешения, как это будет выглядеть. Это мои фантазии, подчеркиваю.

Разворачивается наступление на южном направлении — или это направление на Токмак, Мелитополь или это направлению на Мариуполь-Бердянск. Главная задача этого наступления — разрубить и закрыть так называемый сухопутный коридор. Может ли ему противостоять российская армия? Я имею большие сомнения относительно этого, если будут выполнены все условия, о которых мы не говорили. В общем-то, речь идет о подготовке и снабжении украинской армии.

В результате разрезания этого коридора российская армия вынуждена будет откатываться или на территории Российской Федерации или на территории оккупированного Крыма.

В современной военной истории и в военной истории последних 150 лет не было ни одного случая, когда армия неважно какой численностью, неважно, какого качества, будучи заблокированной в Крыму, могла оказывать какое-то осознанное и длительное сопротивление.

Таких случаев не было никогда.

С учетом того, что Украина с выходом на побережье Азовского моря получает возможность накрывать всю территорию Крыма своими ударными силами и средствами, то участь российских бандитов в Крыму будет очень незавидной. И в их интересах как можно быстрее оттуда уйти.

Логично, что после этого или после уничтожения бандитов на этой территории, украинская оборона переместится таким образом, что мы перекрываем акваторию Черного моря, не давая возможность пиратам российского флота «питаться» с нашей торговли. Сами понимаете, какие перспективы это открывает для Украины. Резкое увеличение экономического потенциала, что позволит стратегически переломить войну в пользу Украины, заблокировать поставки российского флота в бухтах Туапсе и Новороссийска. Вот это и есть стратегический перелом.

Дальше уже как пойдет, трудно сказать. Но такое наступление этого года позволит решить очень серьезные и большие проблемы.

Мало того, давайте будем откровенны, Крым это не только территория, которая по закону принадлежит Украине, но это еще так называемая «сакральная цель». И, в общем то, тот краеугольный камень, на котором строилась вся российская военная агрессия, начиная с 2014 года.

Я не знаю и не могу предположить, чего будет стоить потеря Крыма для кремлевских вождей сегодняшнего «разлива». Это их может полностью уничтожить. Знаете, «папенька скончался апоплексическим ударом». Что наступит после этого и будет ли тем, кто сядет в Кремле, дело до Украины — вопрос очень спорный. Все прекрасно знают, что на ближайшие десятилетия, гарантированно, никакие санкции с России сняты не будут. То есть, Россия просто объективно погружается в хаос гражданской войны и самоуничтожения. Вот вам и все. Вот вам и стратегический перелом.