24,5 года строгого режима для рядового Шамсутдинова: приговор, процесс и состояние российской армии

В Чите вынесли приговор Рамилю Шамсутдинову — рядовому российской армии, который в октябре 2019 года застрелил восьмерых сослуживцев. Суд назначил ему 24,5 года колонии строгого режима. О суде и приговоре, который был оглашен 21 января, корреспондент RFI побеседовал с журналисткой Анной Самойловой, которая следила за процессом, а также с секретарем Союза Комитета солдатских матерей Валентиной Мельниковой.

В Чите вынесли приговор Рамилю Шамсутдинову – рядовому российской армии, который в октябре 2019 года застрелил восьмерых сослуживцев. © screenshot Youtube

Рамиль Шамсутдинов утверждает, что над ним издевались сослуживцы, в том числе старший лейтенант Данил Пьянков, который заставлял подсудимого учить устав и запрещал ему спать трое суток, а сержант Роман Ковалёв подвергал насилию. Это привело к трагедии, которая произошла 25 октября 2019 года во время смены караула.

По словам прокурора, обвиняемый намеренно не подчинился приказу офицера о разряжении оружия, отступил в сторону и начал прицельно стрелять с близкого расстояния, практически в упор, короткими очередями. «Сначала он хладнокровно выстрелил в голову Анатолию Куропову. Потом произвел по 3–4 выстрела в спину Пьянкову, Никишину, Богомолову, Андрееву и Шпаку. Выпустил очередь в спину капитану Евсееву. После он стал добивать своих жертв». Шамсутдинова обвиняли по статьям «убийство» и «покушение на убийство».

28 декабря суд присяжных признал подсудимого виновным, а в этот четверг, 21 января, судья приговорил его к 24 годам 6 месяцам лишения свободы в колонии строгого режима.

О подробностях суда и сегодняшнего заседания RFI рассказала читинская журналистка Анна Самойлова, которая следила за процессом.

Анна Самойлова: Все думали, что приговор все-таки огласят до Нового года, и было немного неожиданно, когда его перенесли на 2021 год. Потому что казалось, что все, что можно огласить, уже было оглашено и по нескольку раз.

RFI: С кем из участников процесса вам удалось поговорить?

В процессе удалось пообщаться с потерпевшей стороной, с несколькими из участников. Общалась с адвокатами Шамсутдинова. С адвокатами потерпевшей стороны лично я не общалась, но я разговаривала с журналистами, которые с ними контактировали.

Из потерпевших с кем вы, в частности, общались?

После суда с женой офицера Евсеева, Анной Евсеевой. Она разговаривала со всеми журналистами, которые там были. Она сегодня присутствовала на заседании и была недовольна приговором. Она считает, что это слишком мягкое наказание для Шамсутдинова. И что самое честное и справедливое наказание — это будет пожизненное заключение.

Она хочет обжаловать приговор?

Ну, она напрямую так не сказала. Об этом говорил адвокат потерпевших — что, скорее всего, будут обжаловать приговор, потому что все потерпевшие, чьи интересы он представляет, недовольны решением. Они об этом заявляли еще до вынесения приговора, было сказано, что если приговор не будет максимально жестким, то они будут его пытаться обжаловать. Но адвокат в данном случае говорил, что сначала надо, конечно, познакомиться с материалами дела.

Вы имеете в виду мотивировочную часть постановления суда?

Да, да.

Как реагировали на происходящее присяжные? Можно ли было понять по их реакции, на чьей стороне их сочувствие и симпатии?

Если честно, по их реакции было сложно понять, как они относятся к происходящему. Там были достаточно убедительные доводы со стороны обвинения. Прокуроры очень неплохо доносили информацию, ну, и на нескольких заседаниях присутствовали сами потерпевшие, которые произносили достаточно проникновенные речи. Никто из них не принял извинения Шамсутдинова. Говорили, что вы нас оставили без мужей, детей, о каком прощении, снисхождении может идти речь?! Я сейчас затрудняюсь сказать, кто именно из потерпевших говорил, что у одного из убитых осталась маленькая дочь, ну, как теперь объяснить ребенку, что отца нет?! Я думаю, что это во многом повлияло на решение присяжных, которые признали Шамсутдинова виновным единогласно. Другое дело, что заслуживающим снисхождения он был признан не единогласно, но все-таки большинством. Я думаю, что это все-таки связано с резонансом этой истории и с тем, что у Шамсутдинова очень много сторонников, тех, кто считает, что молодого человека нужно было оправдать, потому что причиной его действий стал беспредел в армии.

Как на суде вел себя Шамсутдинов?

На тех заседаниях, на которых я была, он вел себя достаточно отстраненно. Он лишний раз не разговаривал с судьей, на все вопросы отвечал либо да, либо нет. Ответ да или нет исходил из позиции адвоката. Ощущения, что человек пребывает в глубоком раскаянии, по крайней мере, по его поведению — не было. Было ощущение, что он очень сильно устал. Сегодня на оглашении приговора, естественно, было очень много журналистов — региональных, федеральных. Конечно, все фотографировали Шамсутдинова, и у меня было ощущение, что он даже немного позирует, когда его фотографируют. А вот когда выносили приговор, было видно, что он обескуражен решением судьи. Потому что до этого в одном из федеральных изданий его отец давал интервью и говорил, что они оба рассчитывают, что дадут лет 15–17. И когда судья озвучила, что 24,5 года ему дали, было видно, что он в шоке находился, как мне показалось.

Его адвокаты будут обжаловать приговор?

Они пока сомневаются. Они тоже будут знакомиться с материалами дела. Он (один из адвокатов — прим. RFI) говорил, что материальная часть, которую он должен по решению суда выплатить потерпевшим, достаточно большая, и неизвестно, откуда он будет брать деньги. Если он сейчас сядет в тюрьму на почти 25 лет, откуда у него будут эти средства? Но, насколько я поняла, для многих потерпевших важен именно итог суда. Не столько материальная составляющая, а именно приговор. Потому что даже жена Пьянкова отказалась от иска, мать не отказалась, а она сказала, что денег не надо, вы главное накажите его по всей строгости.

Отца подсудимого на сегодняшнем заседании не было?

Нет, отец не приезжал на суд. Еще до начала суда он говорил, что хотел бы приехать, но проблема у него в материальной составляющей. Он даже не услуги адвокатов оплачивает, насколько я знаю, адвокаты работают бесплатно, он оплачивает им перелеты и проживание.

***

По мнению секретаря Союза Комитета солдатских матерей Валентины Мельниковой, приговор, вынесенный сегодня, несправедлив.

Валентина Мельникова: Это страшная история, она напомнила первые годы, когда мы начинали работать, самую первую похожую историю, когда солдат расстрелял своих обидчиков. Артурас Сакалаускас. Это был 1987 год. Тогда солдаты сопровождали поезда с военными грузами (на самом деле это был вагон с осужденным — прим. RFI), и это было в дороге. Там шесть человек издевались над парнем, и он их расстрелял. Давно не было, честно говоря, таких трагедий с расстрелами, потому что все-таки и армия изменилась, и взаимоотношения изменились. Но — не до конца. Приговор этот, мне кажется, и незаконный, и несправедливый, и не соответствует вердикту присяжных, которые высказали свое мнение, что он должен рассчитывать на снисхождение.

RFI: Ну, потерпевшие настаивали на пожизненном заключении….

Я потерпевшую сторону не готова обсуждать, потому что слишком много примеров было в истории наших организаций солдатских матерей, когда родственники старались не признать, что их погибший, пострадавший человек, солдат, сам был преступником. Даже по процедуре — Шамсутдинов был признан потерпевшим, хотя бы в деле с этим парнем, который выжил. Мне кажется, этот приговор — это заказная история, потому что понятно, что следствие не стало разбираться в подробностях. Нигде не подчеркивается, что, по крайней мере, часть из погибших сами унижали парня. А уж про офицера я вообще не говорю, про него все молчат. Суд военный, достаточно независимый, но военный, но все равно это такой договор — сохранить армейское лицо.

***

Суд также частично удовлетворил моральный вред семьям пострадавших в общей сумме 9,8 миллиона рублей. Кроме того, суд обязал Шамсутдинова возместить расходы на проезд и проживание одной из пострадавших в Читу. От исков с компенсацией материального ущерба все потерпевшие отказались в ходе процесса. Еще 100 тысяч рублей солдат-срочник Шамсутдинов должен будет заплатить за оказанную ему юридическую помощь. Расходы на государственного адвоката в сумме 230 тысяч рублей будут взысканы из федерального бюджета.