Кино припадает к корням: в Нидерландах завершился 49-й Роттердамский фестиваль

Критик Екатерина Барабаш подвела итоги Роттердамского фестиваля, который всегда был и наверняка останется прибежищем экспериментального кино.

Церемония открытия 49-го Роттердамского фестиваля: 22 января – 2 февраля 2020 screenshot Youtube

Нынешний Роттердамский фестиваль, предъюбилейный, 49-й по счету — последний у директора фестиваля Беро Бейера. Бейер, ровесник фестиваля (в этом году ему тоже исполнилось 49) «процарствовал» здесь совсем недолго, четыре года, и вот уже новый директор — Ваня Калуджерчич — на низком старте. Так что юбилейное «издание» одного из лучших мировых кинофестивалей свершится под руководством молодой женщины, к тому же балканского происхождения (Ваня — хорватка).

Перед уходом Бейер сделал очередной книксен в сторону российского кино, и раньше, впрочем, здесь привечаемого, хотя и в разных пропорциях. В этом году российский десант оказался массивней, чем когда бы то ни было. Про «Нос, или Заговор «не таких» Андрея Хржановского мы уже писали. Из уже виденного нами в России в Роттердам пригласили «Верность» Нигины Сайфулаевой, «Француза» Андрея Смирнова, «Дылду» Кантемира Балагова. Все эти картины (как и «Нос», разумеется) сопровождались горячими дискуссиями. Вообще дискуссии тут порой оказываются интереснее самого фильма — случайных людей на Роттердамском фестивале обычно не бывает — все-таки авторское кино не претендует на внимание широкой аудитории.

Роттердам всегда был и наверняка останется прибежищем экспериментального кино. Поэтому и российский артхаус, не слишком любимый на родине, здесь встречают с распростертыми объятиями. Помимо уже описанного здесь фильма Хржановского, Роттердам взял из России еще несколько фильмов. Три из них сделаны начинающими режиссерами, один — мэтром.

Сергей Соловьев в своей любимой загадочно-эстетской манере рассказал историю двух красавиц на берегу озера, назвав ее «Ути-ути». Сам мастер мелькнул в крохотной роли пожилого рыболова на берегу. Кто эти самые две загадочных девушек — мы можем только гадать. То ли русалки, то ли видения, то ли просто две манерные девицы с личными проблемами.

Молодой режиссер Даниил Зинченко показал Роттердаму свой документальный дебют «Тиннитус». «Тиннитус» — медицинский термин, означающий беспрерывный шум в ушах. Фильм Зинченко — рассказ о природе смерти, о том, как искусство и смерть идут рука об руку. Тема смерти подана через электронную музыку авангарда, а трагическая гибель одного из героев фильма во время съемок добавила картине зловещей актуальности.

Очень обаятельной получилась картина у Максима Томаша «Пятка-носок» о путешествии трогательного фрика-музыканта по российским городам и весям.

Еще один дебютант — Артем Айсагалиев — стал участником параллельного конкурса «Bright future» («Светлое будущее») с фильмом «Бабай». Это картина на одну из самых любимых тем авторского кинематографа — тему взросления. Герои фильма — два мальчика, братья Геша и Марк. Как у всех 10-летних, у них трудная жизнь — взрослые только делают вид, что понимают, а на самом деле заняты только своими проблемами, мир вокруг ощетинился колючками, и все как одна направлены в их сторону. Режиссер снимает в предельно документальной манере, позволяя камере самые радикальные эксперименты. Так, например, камера все время существует где-то на уровне пояса взрослого человека, мы даже редко видим лица взрослых — они выше камеры. Как оказалось, этот поначалу раздражающий прием отлично подчеркивает разрыв между взрослыми и детьми, отсутствие взрослых глаз на одном уровне с детскими.

Программы нынешнего Роттердама заполнена фильмами о взрослении. Ничего удивительного — авторское кино всегда где-то на линии перелома, а что может быть изломаннее, чем душа взрослеющего ребенка, подростка? 

«Себастьян прыгает через забор» — короткий, чуть больше часа, фильм немецкого режиссера турецкого происхождения Джейлан-Алехандро Атаман-Чека — лаконичный рассказ о трех периодах в жизни парня, начиная с восьми лет кончая двадцатью пятью. Стремительно и тяжело, происходит взросление в чуждой среде, каким кажется парню мир и каким он в действительности является, если твоя душа протестует против стерильно-денежных отношений. 

«Время линьки» немецкого режиссера Сабрины Мертес показывают опасность зависания в собственном детстве, как это происходит с матерью девочки — героини фильма, а заодно и опасность жизнь прошлым в ущерб сегодняшнему дню.

В нынешнем конкурсе подавляющее большинство фильмов — из Латинской Америки. Роттердам и раньше очень внимательно следил за кинематографом «пылающего континента», а в этом году и вовсе одел его в майку лидера. Сразу несколько фильмов из Аргентины, Бразилия, Перу — словно организаторы фестиваля решили сделать тайный акцент на южноамериканском кино. Медитативные картины, исследующие связи человека и природы, оказались наиболее яркими в конкурсе Роттердама.

Аргентинская «Одинокая скала» исследует неутихающую тоску человека по природе, по своим истокам. Когда пума принимается каждую ночь губить лам жителей отдаленной горной деревни, один из крестьян отправляется в горы просить духов предков о защите. На самом деле он идет прикоснуться к природе, стать ее капелькой, чтобы вместе победить Зло. 

«Крепость» венесуэльца Хорхе Тилена Арманда тоже следит за попыткой уже не слишком молодого человека вернуться в построенный когда-то давно в джунглях домик, чтобы там, у природы за пазухой, согреться от мирского холода. Но природа все неохотнее соглашается согревать своих ветреных сыновей, и, похоже, никакому «человек с киноаппаратом», вооруженному самым добрыми намерениями, не удастся растопить ее сердце.