«Черная туча над городом — проблема не экологическая, а политическая» — на Международном фестивале документального фильма в Бишкеке показали фильм «#БишкекСмог»
Столица Кыргызстана расположена на высоте около 750 метров и окружена горами Киргизского Ала-Тоо и другими хребтами внутреннего Тянь-Шаня. При этом сам Бишкек, где практически нет крупных промышленных предприятий, занимает первое место в мире по загрязнению воздуха. Как получилось, что город столкнулся с тяжелой экологической проблемой? Как ее решать? — На вопросы Русской службы RFI отвечают Бермет Борубаева и Искендер Алиев, авторы фильма «#БишкекСмог», показанного в рамках Международного фестиваля документального фильма в Бишкеке.
Опубликовано:
RFI: Проблему смога в Бишкеке невозможно не заметить — зимой над городом висит черно-желтая туча, но и летом солнце скрыто за дымкой загрязненного воздуха. В нем чувствуются зола и гарь. И все же, с чего началась работа над фильмом, и почему вы решили бороться с загрязнением с помощью именно кинематографического языка?
Бермет Борубаева: Я случайно начала заниматься этой темой три года назад. До этого я семь лет жила в Москве, училась там и работала, а в Бишкек приехала на два месяца. Это был конец ноября, и я узнала, что мой родной и любимый город занял первое место в мире в одном из рейтингов по загрязнению воздуха. Для меня это было шоком. Я сидела и думала: «Нам нужно что-то сделать, ну хоть что-нибудь!» И мы провели акцию «Бишкек — смог». Это был политический митинг, на котором мы хотели обозначить, что смог — это не только экологическая, а, в первую очередь, политическая проблема. Меня вызывали в полицию, пытались заставить отменить протесты, оказывали всяческое давление, пугали уголовной ответственностью. Но мы решили продолжать.
Однажды я опубликовала в фейсбуке пост, где обратилась к друзьям и попросила одолжить мне камеру. Дескать, «помогите, я сниму несколько интервью с жителями». Одновременно я следила за публикациями Искендера в соцсетях, он был велоактивистом, а это очень активные люди. И моя магистерская диссертация посвящена системам велопроката в городе и экологии городских структур. Искендер откликнулся на мой пост и предложил снять полноценный документальный фильм. И вот уже три года, как мы работаем вместе.
Это наш первый фильм, я никогда раньше не думала заниматься документалистикой. Правда, я занимаюсь современным искусством, и у меня уже были видео-арт работы, но по профессии я политолог и работаю как аналитик в сфере госуправления.
Искендер Алиев: У меня тоже нет профильного кинообразования, для меня это дебютный фильм. Но в определенный период жизни я начал заниматься съемками, а темой смога стал интересоваться в 2017 году. Тогда я познакомился с Марией Колесниковой, руководительницей движения MoveGreen, она есть в фильме. Это она дала толчок общественному обсуждению проблемы и резонансу. И она мне сказала: «То, что мы зимой принимаем за туман, — это не туман, это смог». И я постепенно начал вовлекаться в тему. Фактически именно над фильмом мы работали около года, но три года накапливался материал — было много интервью, много данных, которые нужно было проверять. Я каждую зиму выходил на улицу, старался снимать, накапливались кадры, что-то мы снимали для движения Марии. У меня и раньше была мысль снять фильм, , а когда Бермет написала свой пост, я подумал, почему бы и нет.
Мы сделали это почти без бюджета и очень маленькой командой. Главной инвестицией были наш труд и время. Только под конец Бермет нашла небольшой бюджет, а главное, возможность поучаствовать в серии «Голоса с крыши мира» (фонд Ага-хана AKDN), которой руководит известный американский документалист Эндрю Ткач. Он нам очень помог на финальной стали.
Настоящая активистка среди нас — Бермет, она неравнодушный человек, известный в городе. А я хочу обращаться к людям с помощью киноязыка. Сейчас заканчиваю эпизод второго сезона этой же серии, про нашу реку Нарын, от ледников до границы республики. Честно говоря, опыт с фильмом «Смог» был трудным, я устал от этих серых картин, меня стало тянуть к природе.
Вы показали в фильме не только причины возникновения страшной экологической проблемы, но и ее последствия, в частности, для здоровья людей. Какова была реакция?
ББ: Реакция еще продолжается. Мы стараемся показывать фильм на всех площадках, где можем. Он был в программе Центральноазиатской конференции, Школы экологических лидеров на Иссык-Куле, мы показывали его в Берлине и вот сейчас, на Международном фестивале документального фильма в Бишкеке. Фильм сделан очень эмоционально, и это главное, чего мы хотели бы добиться — чтобы люди не относились равнодушно, были готовы действовать. Нужно, чтобы как можно больше людей об этом знали и распространяли это знание, и тогда мы можем действовать сообща.
Бишкек окружен горами, в нем практически нет крупных промышленных предприятий. Он мог бы быть одним из самых чистых городов мира. В фильме вы указываете на несколько причин, превративших его воздух в самый загрязненный. С чего надо начинать?
ББ: Как политолог я могу сказать, что основная проблема — не природная. Это вопрос городской политики, принятия законов экологической безопасности на республиканском уровне. Нужна большая политическая воля и сильное давление со стороны жителей. Все наши депутаты знают об этой проблеме. Но маршрутки, которые страшно загрязняют воздух, продолжают ездить по городу. У нас на миллионный город больше тысячи этих старых маршруток и всего одиннадцать троллейбусных маршрутов, по которым ездят сто троллейбусов. Вот посчитайте — как поместить миллион людей в сто троллейбусов?
Транспортная структура совершенно не приспособлена к городским нуждам. Ее нужно планировать и организовать. Троллейбус — самый экологичный способ передвижения. Сейчас Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) планирует привезти в Бишкек сто электробусов, но при этом уничтожить троллейбусную систему. Это уважаемая организация, и нам трудно что-либо сказать. Но, возможно, ее консультанты просто не знают нашего контекста. Зачем уничтожать то, что уже сто лет хорошо работает? Здесь очень важен общественный голос.
Кроме транспорта, огромная проблема — отопление углем. Реально ли ее как-то решить в современных условиях?
ББ: Когда мы только начали этим заниматься, у нас был другой состав городского парламента, во главе стоял сын угольного магната. Как он мог решать проблему энергоэффективности? Причем наши компании продают кыргызстанский уголь, а он, в отличие от казахстанского, сырой, ему еще нужно лежать сто лет.
Потребление в Бишкеке сейчас не уменьшается, а увеличивается, потому что из регионов, где нет работы, в финансовый центр приезжают все больше людей. Во всем мире пытаются избавляться от угля, а у нас пытаются увеличить его добычу.
Это проблема коррупции и функционирования нашей политической системы в целом. Как и ситуация со свалкой, о которой мы тоже говорим в фильме. На нее ЕБРР выделил 22 миллиона евро, но ни один из основных компонентов ее рекультивации не был выполнен. А это 50 кв. км горящего мусора, причем в 20 минутах от центра города.
ИА: Люди живут в большой бедности. Они покупают не только уголь, а угольную пыль, то есть, мусор, который соскребают под ногами. Они его берут даже не грузовиками или тоннами, а мешками и ведрами, чтобы на несколько ночей сохранить свое жилище в тепле. Жгут шины, какие-то тряпки. Это непосредственные загрязнители, но мы не можем обвинять людей, они вынуждены жечь уголь от крайней бедности. Мы включили этот момент в фильм специально, чтобы указать на реальную проблему. Там есть интервью с пенсионеркой, которая получает в месяц 2300 сомов, это меньше 20 евро. И это еще было до Украины, а сейчас цены поднялись на все в 2–3 раза, и, в первую очередь, на продукты питания. Как народ выживает? Чем еще он может топить дом?
А с другой стороны, существуют решения. Даже если мы будем продолжать жечь уголь, можно правильно утеплять жилища современными тепломатериалами. Заменить окна, поставить фильтры, новые котлы, сжигающие топливо без остатка. На это тоже нужны деньги, не менее 200–300 тысяч сомов за котел. Пенсионерке их взять неоткуда. Хотя энергоэффективный дом — хорошая инвестиция, на отопление можно тратить гораздо меньше
ББ: Очень важная проблема — земля на которой стоит дом и как ее распределяет мэрия. Раньше не было всех этих новостроек вокруг Бишкека, угольного пояса города. Это был зеленый пояс, сельскохозяйственные земли, но их застраивают. За счет коррупционных схем на бумаге они остаются сельскохозяйственными угодьями , на которых нельзя строить, но на самом деле, там давно стоит дом и топится углем.
ИА: Вдобавок, центр застроен небоскребами, которые нарушают розу ветров. Город находится в котловане, который когда-то хорошо продувался из двух ущелий. Улицы шли строго с севера на юг. Но новые высокие дома построены поперек и полностью перегородили дорогу ветрам.
Наши предки строили глиняные дома. Сейчас это очень модно, везде можно видеть рекламу — «экологичный глиняный дом». Звучит красиво, но ничего не имеет общего со старинным, искусно утепленным саманным домиком, который, действительно, «дышал». Нам очень важно, чтобы решение экологических проблем Бишкека обязательно включало распространение научного знания. Тогда будет надежда.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться