Перейти к основному контенту

Ах, оскорбить меня не трудно: почему травят Алексея Красовского

Критик Екатерина Барабаш о скандале вокруг еще не вышедшей на экраны комедии Алексея Красовского «Праздник», о привычке ненавидеть и травить, о возвращении цензуры, мракобесии и гранях невежества, а также о том, принадлежит ли искусство народу.

Режиссер Алексей Красовский
Режиссер Алексей Красовский screenshot Youtube
Реклама
11:08

Почему травят Алексея Красовского

Екатерина Барабаш

Авторская колонка

Как же мы соскучились по травлям! Как давно не было у нас достойной мишени, в которую пулять желчью доставляет неизъяснимое наслаждение! Собственно, после «Левиафана» Андрея Звягинцева — что еще было такого же масштабного, такого же всенародно гневного? А, еще Алексей Серебряков с его высказываниями о хамстве как русской национальной идее. Тоже было неплохо, чего уж. Но все проходит, интерес к объекту ненависти исчезает, сам объект забывается до следующего холивара, а без такого объекта нам жизнь не в радость. Скоро уж новый год, а мы еще никого не затравили.

Но поскребли по сусекам — и как удачно! Режиссер Алексей Красовский, известный по фильму «Коллектор», закончил фильм «Праздник». Это история о том, как привилегированная семья, живущая на особом положении, встречает новый 1942 год. На праздник к ученому, его жене и двум взрослым детям приходят два посторонних человека, и тут начинается самая что ни на есть комедия со всеми признаками жанра. В фильме не обозначен город, но по контексту ясно, что речь идет о Ленинграде. Точнее — его окрестностях. Там прячут семью, глава которой выполняет какое-то секретное задание.

И понеслось. Фильм не только не вышел — он еще не закончен, а из всех щелей уже несется «Ату его!» Заметьте — не только бабушки у подъездов, зорко следящие за длиной юбок вверенных им соседок, исплевались в сторону фильма, но и множество заметных личностей. Один из руководителей «Единой России», бывший губернатор Псковской области Андрей Турчак не стал ждать и уже потребовал запретить фильм. Да-да, это тот самый Турчак, который… ну в общем, все помнят, он самый. «Съемки такого "фильма" — это глумление над историей нашего народа. Есть темы, над которыми нельзя шутить. Превращать человеческую трагедию в фарс и комедию — это уже не искусство, это кощунство за гранью человеческого понимания». Так заявил Турчак. Странно, что не предложил переломать пальцы…

Яростно выступил против фильма депутат Сергей Боярский, уже назвавший фильм «кощунством и мерзостью» и пообещавший сделать все, чтобы фильм не вышел. Эх, его бы депутатскую энергию да в мирное русло. Дальше потянулись представители других столь же уважаемых профессий. Наибольший отклик вызвало выступление в соцсетях известного радиоведущего Сергея Стиллавина, который наплакал огромный текст, завершив его таким пассажем: «Я боюсь этой деградации сознания и торжества цинизма, когда фоном для черного юмора может стать умирающий город».

Разумеется, не могло не подтянуться и Российское военно-историческое общество, которое уже объявило фильм «Праздник» не соответствующим исторической правде. Дескать, не было никаких жирующих партийных боссов во время блокады, а многочисленные рассказы на эту тему, включая и свидетельства Даниила Гранина, — выдумка. Впрочем, РВИО не привыкать одному идти в ногу, когда все идут не в ногу. Другое дело, что вмешательство этого псевдоистрического общества обычно несет беду всему живому — под это аббревиатурой скрывается вполне себе эффективная цензурная структура. Учитывая, что председатель РВИО — министр культуры Мединский, а прокатные удостоверения выдает, а точнее — пропускает через колючую проволоку цензуры именно Минкульт, можно себе представить незавидную судьбу фильма.

Напомню, что именно с подачи РВИО был забракован сценарий Петра Тодоровского «Встреча на Эльбе» — за якобы также несоответствие исторической правде, даром что Тодоровский был участником тех событий и вообще — один из последних мощных профессионалов нашего кино. Именно РВИО стало инициатором запрета картины Ианнучи «Смерть Сталина» — умной, смешной, злой. Потому и запретили, само собой. Беда еще в том, что бороться за этот фильм особо никто будет (кроме самых упорных) — в представлении многих даже здраво рассуждающих людей комедия из времен блокады есть верх кощунства. Табу. Честно сказать, даже страшно представить себе, через что придется пройти Алексею Красовскому с его командой, когда фильм будет готов, и продюсеры обратятся за прокатным удостоверением. Какую гвардию плакальщиков подтянут, сколько обращений полетит (или якобы полетит) в Минкульт с требованием запретить, не пускать, лишить права на профессию, распять, плюнуть в лицо…

Мракобесие — это ведь не обязательно мрачные батюшки, запрещающие целоваться до свадьбы и сосать куриную косточку в пост. Мракобесие — это Средневековье, растолкавшее несколько столетий, догнавшее нас нынешних и влезшее в наш день своим свиным рылом со всеми полагающимися аксессуарами.

Один из таких аксессуаров, наиболее активно использующийся сейчас, — установка на обиду. Обиженный народ легко возбудим, хорошо управляем, падок до утешений. Главное утешение — запрет того, кто обидел или мог обидеть. Чтобы люди легче, быстрее и охотнее обижались, придумано множество табу. Например, церковь. В любой тоталитарной стране церковь равна ее главному иерарху, любые насмешки над которым преступны. Поэтому и собираются судить сейчас человека, который перепостил у себя на странице в соцсети карикатуру, высмеивающую алчность патриарха. Не патриарха судить, а того, кто в очередной раз вспомнил уморительную историю с не до конца замазанными часами.

В последнее время таким табу стала отечественная история, которая все больше напоминает священную корову, — такая же тощая и неприкосновенная. Очень послушная корова, всегда поворачивается тем боком, с какого ее рассматривает начальство. Еще она такая же славная, как наша история, беспорочная, как наша история, победоносная, как наша история. Вот об этом, как считают горе-эксперты, и надо снимать. Некто Вадим Манукян, парламентарий, так и сказал: «Хотели вы снять фильм про блокаду, ну снимите о тех ужасах, которые тогда происходили, без издевки, без юмора». Этот парламентарий ставит знак равенства между издевкой и юмором. Вот отчего это? От дурного характера? От невежества? В первую очередь — от невежества и страха. Вдруг выяснилось, что смеяться можно только в специально отведенных местах. Что одни люди могут указывать другим, как и над чем смеяться. А вообще смех — это признак свободного человека. Позволить людям смеяться вне специально отведенных мест – значит подвергнуть себя опасности разоблачения. Наша власть никаких уроков истории не усваивает, потому что в тех уроках много неприятного. Например, покажет Алексей Красовский в своем фильме сытых сильных мира сего, а зритель тут же подумает про наших, сегодняшних сильных, которые получают по несколько миллионов в день и искренно уверены, что другие могут прожить на восемь тысяч рублей в месяц. Смех — он ведь дает силы. Бороться с пороком, над которым смеешься, легче, — он кажется не таким страшным и непобедимым. Конечно, власть всего этого не проговаривает, так как со способностью размышлять и сопоставлять у них плоховато, но нутром это чует. Потому и сажают Юрия Дмитриева, разрывающего массовые захоронения убитых в Карелии, — никаких намеков на сегодняшний и завтрашний день быть не должно.

Насчет табу. Конечно, никаких табу в искусстве нет и быть не может. А если и есть — то это исключительно дело каждого отдельного художника. Но ни в коем случае не чиновников, не депутатов и не общества. Задача первых и вторых — делать так, чтобы третьим не пришло в голову требовать вмешательства и запретов. Это будет означать здоровую обстановку в обществе. Любое требование к художнику, если оно не основано на действующем законодательстве, — цензура.

Фильм Роберто Бениньи «Жизнь прекрасна», двадцать лет назад получивший «Оскара» как лучший иностранный фильм, почему-то никого не оскорбил ни в Италии, ни в Америке, ни среди членов Американской киноакадемии, ни жюри Каннского фестиваля, выдавшего Бениньи Гран-при. Хотя — комедия о Холокосте. Или «Бесславные ублюдки» Квентина Тарантино о Второй мировой, фильм, в котором все вообще строится на чистом вымысле и крутится вокруг темы Холокоста. Почему американцы, да и весь остальной мир не обиделся?

Среди множества причин одна из главных — конечно, невежество. Причем такое, элементарное, на уровне самых простых понятий. Например, подавляющее большинство людей знать не знают, что такое искусство и как оно функционирует. Им никто никогда не объяснял, почему многие считают искусством, скажем, акции Павленского, как к нему ни относись. Они уверены, что искусство — это «Утро в сосновом лесу», а Павленский — это хулиганство. Они думают, как искренно думают и многочисленные цензоры, что художественное кино должно быть достоверным. Силы здравого смысла слишком ничтожны, чтобы объяснить им очевидное: если речь не идет о документальном кино, то вопрос достоверности вообще не должен подниматься.

С другой стороны — сколько в России кинотеатров, где можно посмотреть Феллини, Антониони, Рейгадаса, Германа, Роя Андерсона? Киноклубы проблему не решают — они для киноманов, их мало. А вы знаете, сколько в Москве кинотеатров для показов авторского кино? Кто, кроме 35 мм, специализируется на артхаусе? В одном Париже таких кинотеатров порядка сотни. И огромное количество попросту не понимают, что искусство — это территория свободы. Впрочем, что такое свобода, они тоже не знают.

Людей после 17-го года много лет учили, что искусство принадлежит народу. И доучили. Поразительная убежденность в том, что искусство творится для людей, в том числе лично для меня, что художники что-то нам должны, что все мне неприятное должно быть немедленно запрещено — под разными предлогами, но в основном под видом защиты детей, ветеранов и верующих, — эта убежденность пустой гордыни правит большинством людей в их отношениях с искусством. Впрочем, это тоже одна из граней невежества. Очень благодатная почва для запретов и для манипуляций.

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Поделиться :
Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.