Правозащитница Яна Теплицкая: «Пытки — обычный метод ФСБ»
В конце января 2018 года петербургская правозащитница Яна Теплицкая, член Общественной наблюдательной комиссии Петербурга, помогала семье пропавшего без вести Виктора Филинкова. Виктора позднее нашли в следственном изоляторе ФСБ. Его и других молодых людей обвинили в участии в некой «террористической организации», позднее получившей в деле название «Сеть». Заключенные рассказали Яне, что к ним применялись пытки. В эфире RFI она говорит о том, что пытки стали «обычным методом» ФСБ при проведении дознания.
Опубликовано:
Слушать - 17:18
Правозащитница Яна Теплицкая: «Пытки — обычный метод ФСБ»
Яна Теплицкая — математик по профессии и член Петербургской Общественной наблюдательной комиссии. Как говорит она сама, ей и не приходило в голову, что во время исполнения этой общественной работы ей придется иметь дело со случаями применения пыток. Но, как выяснилось при опросах заключенных, случаи эти довольно часты, и пытки применяются при получении показаний по самым разным делам, от терроризма до рэкета или изнасилования. Впервые Яна столкнулась с подобной практикой, занимаясь «Пензенским делом».
RFI: Как получилось, что вы стали заниматься заключенными, которые проходят по делу, позднее получившему название «Дело Сети» (оно же «Пензенское дело»)?
Яна Теплицкая: В конце января 2018 года ко мне обратилась девушка и сказала, что у нее пропал муж. Он поехал в аэропорт и исчез. Мы искали его два дня, обращались в разные государственные органы, в том числе в полицию и ФСБ, но либо не получили ответа, либо получили ответы, которые впоследствии оказались враньем. Например, полиция нам сказала, что его у них не было.
Он нашелся только после суда, потому что суды публикуют информацию, и из нее стало известно, что этот человек, Виктор Филинков, арестован на два месяца по подозрению в участии в организации, которая на тот момент еще не имела названия. Позднее ее назвали «Сеть».
На следующий день мы поехали к нему в следственный изолятор и спросили, где он находился эти 48 часов. Оказалось, что его арестовали в аэропорту, когда он ожидал посадку, то есть после прохождения всех контролей. Сотрудники ФСБ отобрали у него телефон и повезли его сначала в отдел полиции, а потом в больницу. Там провели полное обследование, и врачи написали, что он абсолютно здоров. Я видела этот документ, не знаю, зачем он был нужен, возможно, чтобы понять, что он может выдержать пытки.
После этого, как он говорит, его увезли в лес и в машине в течение пяти часов пытали электрошокером. В первые 5-10 минут он сказал, что готов подписать что угодно, все остальное время его пытали, чтобы он выучил наизусть формулировки своих показаний. Он показал нам следы на своем теле. На левом бедре и на груди было очень много следов от электрошокера. Через неделю, когда мы поняли, что никакой экспертизы проведено не будет, мы составили акт визуального осмотра и зафиксировали те повреждения, которые на тот момент еще не сошли. Там было 33 следа от электрошокера. Это довольно характерные следы — парные, с равным расстоянием внутри каждой пары.
Накануне того дня, когда Виктор нам все это рассказал, пропал еще один человек, Виктор Шишкин. Мы предполагали, что он находится в Управлении ФСБ, и искали его. После рассказа Виктора о пытках мы поняли, что это может происходить и с Игорем.
Ни нас, ни адвокатов, ни родственников не пустили к Игорю, который в этот момент действительно находился в здании ФСБ. Он тоже нашелся только на следующий день, после суда. Он пропал, когда вышел гулять с собакой, собака вернулась одна, а вместе с ней пришли сотрудники ФСБ и провели обыск.
Когда мы приехали к Игорю Шишкину после суда, он был весь избит, у него была сломана глазница. Через неделю нам удалось увидеть, что у него вся спина в ожогах, мы предполагаем, что это от электрических проводов, потому что ожоги не парные. Это то, что происходило в Петербурге.
Недавно, 21 июня, суд в Петербурге признал законным отказ в возбуждении уголовного дела по пыткам Виктора Филинкова. И суд, и, до этого, следователь и прокурор, были убеждены, что он добровольно находился в машине сотрудников ФСБ, добровольно уехал с ними из аэропорта, но встал во время движения машины, и сотрудники ФСБ были вынуждены для его собственной безопасности два раза применить электрошокер.
Это то, что происходило в Питере. После того, как история стала публичной, дали разрешение на публикацию своих историй другие молодые люди. В октябре и ноябре 2017 в Пензе были задержаны шесть человек. Как следует из адвокатских опросов, их очень сильно пытали, причем, в отличие от петербургских историй, прямо в здании следственного изолятора, в подвале, электричеством. На суде по продлении меры пресечения, который состоялся 15 июня, один из них рассказал, что у него остались только два жевательных зуба — он стер их от боли во время пыток током.
Молодых людей пытали, чтобы они признали участие, а в случае одного из них, Дмитрия Пчелинцева, — лидерство в так называемой террористической организации «Сеть», о которой никто никогда до этого не слышал и которой нет в списках террористических организаций. Впервые она появилась в этом уголовном деле. В обвинении было сказано, что они должны были раскачать ситуацию в стране накануне Чемпионата мира по футболу и президентских выборов, что впоследствии должно было привести к вооруженному восстанию.
Все эти ребята — левые активисты, и все они играют в страйкбол, это разновидность пейнтбола, но с пластиковыми мячиками. Она абсолютно разрешена в России, но, видимо, в сочетании с левыми взглядами вызвала странную реакцию и подозрения у ФСБ. Эта игра была им записана как «незаконное владение навыками выживания в лесу и оказания первой медицинской помощи».
Кроме этих шестерых человек в Пензе и двух человек в Петербурге есть еще третий человек, Юлий Бояршинов. Он не заявлял о пытках электричеством, возможно, потому что у него слабое здоровье. Он находится в ужасных условиях в изоляторе в Ленинградской области. Я как член петербургской ОНК не могу попасть в изолятор Ленинградской области, но местная ОНК зафиксировала, что он находится в камере со 116 кроватями, где проживает как минимум 130 человек.
На суде 15 июня Виктор Филинков заявил, что, по его информации, — и у меня есть основания считать эту информацию верной — Юлий Бояршинов подвергается насилию и давлению со стороны сокамерников. В такие условия он был переведен после отказа давать показания по этому делу.
Что касается Виктора Филенкова, то его в середине марта тоже перевели в изолятор Ленинградской области, — я думаю, в том числе, чтобы мы не могли его посещать. Но главное — чтобы тот человек, которого он опознал как руководителя своих пыток в лесу, имел возможность его возить на той же самой машине на следственные действия в Петербург. Этот человек приходил к нему в следственный изолятор абсолютно официально. Поэтому теперь мы знаем его фамилию — это оперативный сотрудник, старший лейтенант Константин Бондарев. Он приходил угрожать, говорить, чтобы Филинков не сотрудничал с ОНК, не говорил о пытках. И предложил пожать друг другу руки. Виктор Филинков отказался, сказал «вы же меня пытали», Константин Бондарев извинился и сказал, что ему самому «неприятно этим заниматься». В ноябре 2017 Бондарев был награжден Петербургским законодательным собранием «за упорство и настойчивость».
RFI: Что эти ребята имеют между собой общего? Что это за организация?
Следствие говорит, что они «принадлежат к террористической группе». То есть фактически доказывается факт знакомства, никаких конкретных действий, а дальше просто говорится, что эта организация «террористическая». Утверждается, что эта мифическая организация разделена на ячейки: две в Пензе и одна — в Петербурге. По мнению следствия, одна из ячеек в Пензе называется «5.11». Так называлось движение Вячеслава Мальцева, который обещал «революцию 5.11» (5 ноября 2017 — RFI). Возможно, это название — одна из причин возбуждения дела. Сотрудники ФСБ спрашивали во время допроса, имеется ли в виду подготовка вооруженного восстания. Но на самом деле это было просто название их спортивной команды (возможно, это связано с маркой одежды 5.11, используемой игроками в страйкбол). А кроме того, эти ребята — левые, а Мальцев — правый.
То есть их объединяла только игра?
В целом — так, хотя Юлий Бояршинов никогда в эту игру не играл. К групповым делам очень просто подбирать новых людей, когда уже выбиты показания из первых. Поэтому первого и последнего человека может ничего не объединять. Но в целом это левый активизм и игра в страйкбол.
А их левый активизм был каким-то образом реализован? Какие их действия мешали властям?
Мне не известно ни о каких насильственных акциях с их стороны. Мне известно, что Илья Шакурский — очень известный экологический активист в своем городе, он, например, организовывал очистку реки. Юлий Бояршинов организовывал фли-маркет — место, где люди обменивались одеждой. Виктор Филинков ходил на демонстрации против агрессии в Украине. Вот такого рода вещи.
Что произошло после того, как вы узнали о пытках и начали об этом говорить?
Мы опубликовали свое заключение сразу, спустя неделю после событий, и разослали во все государственные органы. Официальной реакции практически не было. 18 июня, правда, ФСБ нам ответило, что они не будут отвечать на наши заключения, потому что ответ составляет государственную тайну. Государство либо никак не реагировало, либо предоставило эту версию с якобы добровольным вставанием в машине.
Когда история стала публичной, начались митинги в разных местах. Люди выходили в поддержку арестованных и против пыток. В некоторых городах — Москве и Челябинске — люди, которых подозревали в участии в этих митингах, были задержаны и их тоже пытали. Они зафиксировали травмы, заявили об этих пытках и подали заявление в полицию, без результата.
В этом деле о пытках также заявил свидетель, молодой человек Илья Капустин. Он сказал, что его задержали на улице, долго возили по городу в машине и пытали электрошоком. И по его поводу, и по поводу Виктора Филинкова следователь, а затем прокурор и суд удовлетворились следующей версией событий: в каждом из заключений в отказе о возбуждении дела по пыткам написано, что оба молодых человека находились в машине добровольно, но встали во время движения, чем создали угрозу для собственной жизни, и сотрудники ФСБ были вынуждены два раза применить электрошокер. Ожогов, конечно, было гораздо больше. А в случае Ильи Капустина, который был на свободе и имел возможность провести медицинскую экспертизу, было невозможно отрицать большое количество повреждений. И фотографии были опубликованы. Тогда следователь сказал, что все остальные ожоги, кроме четырех — от двух ударов током, — объясняются укусами клопов. В случае Виктора Филенкова он вообще не прокомментировал, сказав, что ни акты ОНК, ни адвокатский опрос не считаются доказательствами, поэтому было только два удара электрошокером.
►► Родители фигуранта «дела Сети»: «Тяжелее всего — ощущение бессилия»
Кроме того, был еще сорокаминутный фильм НТВ, вышедший 20 апреля в прайм-тайм, о том, какая страшная, связанная со спецслужбами Украины организация «Сеть» и какие они готовили ужасные вещи на территории России, а также о том, как продажные правозащитники убедили их рассказывать о пытках. Дмитрий Пчелинцев осенью 2017, не выдержав пыток, пытался покончить с собой в Пензенском изоляторе. Кадры того, как он пытается покончить с собой, были показаны в этом фильме как доказательства того, что все повреждения он нанес себе сам.
Родителей фигурантов этого дела следователи просили дать интервью НТВ, говоря, что это зачтется их детям, и у меня есть основания полагать, что одной из матерей было сказано, что если она не даст интервью, то ее сын будет лишен жизненно необходимых лекарств.
Родители объединились в организацию с названием «Родительская сеть». Они стараются защищать своих детей, участвуют в пресс-конференциях, рассказывают о том, что происходит. В том числе жуткие вещи о том, как они сами уговаривали детей давать показания, еще до разговора с правозащитниками. Отец Юлия Бояршинова раз в неделю, каждую пятницу стоит с пикетом в Петербурге.
Сколько лет ребятам, о которых вы рассказываете?
От 21 до 28. Они все очень молодые.
Какие будут следующие шаги после того как вам отказали в возбуждении дела по пыткам?
Отказали не нам, а Виктору Филинкову и его адвокату. Они планируют апеллировать и затем идти в Европейский суд по правам человека, если понадобится. Кроме того, есть само расследование уголовного дела. На данный момент содержание под стражей продлено до осени: в Пензе — до октября, в Петербурге — до сентября. Будет суд — будут приговоры, и если ничего не изменится, то ужасные приговоры ни за что. Виктора Филинкова называли участником, а после того, как он заявил о пытках в фильме НТВ, его стали называть организатором, а это другая часть статьи 205.4. Участие — это часть 2 (от 5 до 10 лет), а организация — часть 1 (от 15 до 20 лет).
На ваш взгляд, это отношение именно к левым активистам в связи с их политической окраской или это обычные методы ФСБ?
На мой взгляд, это просто их методы, если судить по жалобам, которые мы получаем за последние полгода. Уже после того, как случился шум вокруг этой истории, у нас были жалобы в четырех совершенно разных делах: одно про коррупцию, другое про изнасилование, третье про хранение оружия и четвертое про терроризм. По всем этим делам люди жалуются на жуткие пытки со стороны сотрудников УФСБ по Петербургу и Ленинградской области. Раньше я думала, что это методы, которые применяют к людям по террористическим статьям, но, судя по всему, и это не так.
В этом же фильме видно, как преследуют и вас.
Была демонстративная слежка, были какие-то люди у подъезда, было это НТВ, и были несколько раз какие-то угрозы и намеки. Но ничего более серьезного. Возможно, дело в том, что эта следственная группа, как она говорила разным фигурантам во время пыток, в частности Виктору Филинкову, не пытает женщин. Возможно, поэтому они не очень понимают, что можно делать с ОНК.
Все, что я делаю, находится в рамках закона. Федеральный закон № 76 говорит мне защищать права заключенных любыми не запрещенными законом способами. Учитывая отказы и абсолютно издевательские ответы государственных органов на наши заключения о пытках, это мое право и это абсолютно то, что надо делать. При том, что это не единственная жалоба на пытки со стороны сотрудников УФСБ по Петербургу и Ленинградской области. У нас их в последнее время огромное количество. Это их обычный метод работы, судя по всему, у меня есть основания так думать. Не остановить их — гораздо опаснее, чем пытаться остановить.
***
Уже после разговора с Яной Теплицкой «Новая газета» опубликовала статью Елены Масюк о пытках в колониях Омской области. Тем временем по делу «Сети» задержали и арестовали еще двух человек. По решению суда, состоявшегося 5 июля, до сентября будут находиться в тюрьме Михаил Кульков и Максим Иванкин. По последним известиям, Виктора Филинкова и Юлия Бояршинова собираются этапировать из СИЗО-6 Ленинградской области в Пензу для проведения следственных действий.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться