Перейти к основному контенту

Федор Лукьянов о победе Фийона: «В политике никто никому не друг»

Результаты праймериз правых во Франции стали одной из главных тем в российских СМИ в понедельник, 28 ноября. Французские журналисты с опаской называют Франсуа Фийона, который победил во втором туре предварительных выборов «Республиканцев», пророссийским кандидатом и «другом Путина». Российские СМИ, в свою очередь, цитируют такие высказывания. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков рассказывает журналистам, что Путин и Фийон «поддерживают достаточно добрые отношения», но при этом по традиции подчеркивает, что в Москве «с уважением относятся к электоральным предпочтениям граждан других стран». Почему выборы во Франции становятся важным пунктом в российской новостной повестке и можно ли считать Фийона «другом Кремля», RFI рассказал главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов.

Франсуа Фийона называют «другом» Владимира Путина
Франсуа Фийона называют «другом» Владимира Путина REUTERS/Alexsey Druginyn/RIA Novosti
Реклама

RFI: Вчера стало известно, что кандидатом от правых станет Франсуа Фийон, и в российских СМИ эта тема активно обсуждалась. Фийона называли пророссийским кандидатом, другом России, была очень позитивная реакция. Насколько это оправдано?

Федор Лукьянов: Я думаю, что как всегда в таких случаях у нас, к сожалению, есть склонность все рассматривать несколько преувеличенно сквозь призму отношения к России. Это явно перебор. Понятно, что Фийон — один из наиболее весомых представителей, у этого истеблишмента есть определенные традиции отношения с Россией. Он, мы это видели неоднократно, относится к той части правящего слоя, которая более благожелательно настроена к России. Но это не значит, что он будет пророссийским, и вообще я всегда борюсь с этими ярлыками, потому что чем меньше ожидаешь, тем меньше разочаровываешься. Но, конечно, на фоне других вариантов и в республиканской партии, и в социалистической, наверное, Фийон позволяет предположить, что его политика будет более благожелательной в отношении Москвы.

Почему в России выборы на Западе в последнее время становятся одной из важных тем? Праймериз — это даже еще не выборы, но тем не менее они активно обсуждаются.

Выборы на Западе сейчас стали очень интересными. Выборы, референдумы в западных странах приносят очень серьезные изменения политического ландшафта. Мы это видели в Великобритании, мы это видим в Соединенных Штатах, мы это можем увидеть во Франции в том или ином виде. И я думаю, в целом ряде Европейских стран будут достаточно интересные результаты. То есть происходит парадигмальный сдвиг политической модели. Мейнстрим смещается, и для России, как и для всех остальных, это важно, потому что на основе этих избирательных итогов формируется какое-то новое направление и, может быть, в перспективе новый консенсус. Нынешний консенсус, прямо скажем, России не особенно благоприятен, поэтому Россия воспринимает перемены скорее с оптимизмом, чем наоборот.

Есть и обратное движение — Россия становится темой во время предвыборных дебатов, освещения выборов в СМИ, и Фийон, несмотря на свою репутацию пророссийского кандидата, довольно сдержанно высказывался о России. Это репутационный ход или он является не таким уж большим «другом Кремля», как принято считать?

Вообще эти штампы «друг Кремля», не «друг Кремля» — от них нужно отказаться. Никто никому не друг в политике, это давно стало понятно, это просто некорректно. Что касается российской темы, меня иной раз просто поражает, до какой степени она становится центральной. То, что было в Великобритании и в особенности в Соединенных Штатах, конечно, это за пределами здравого смысла — до какой степени фигура Путина оказалась частью предвыборных дебатов в Америке. Но что, кстати говоря, любопытно — это не сработало. Путина и Россию в эти дебаты в первую очередь внедрили демократы, пытаясь таким образом дискредитировать своего оппонента. Как мы видим, результат оказался противоположным. То есть людям это неинтересно. Люди не испугались того, что якобы Трамп пророссийский.

В Европе так получается, что Путин является неким олицетворением чего-то, что противостоит текущему мейнстриму. А поскольку текущий мейнстрим подвергается атакам с разных сторон, от политических партий справа, политических партий слева, как-то так вышло, что все каким-то образом апеллируют к Путину. Но я думаю, что это издержки избирательного ража. Кто бы ни стал президентом, естественно, линия должна быть выверенная. И Трамп будет не таким, каким он был во время кампании, и Фийон будет не таким, и все прочие. А то, что он сдержанно высказывается — уж очень много эмоций вызывает упоминание о России во Франции. Особенно леволиберальная часть политического спектра на Путина реагирует, как на красную тряпку — зачем провоцировать лишние нападки.

Если представить, что Фийон действительно будет стремиться к сближению с Россией, может ли это повлиять на позицию Франции, ведь Франция – это часть Евросоюза, и все ее действия должны быть согласованны?

Да, все действия должны быть согласованы, только сейчас не очень понятно, с кем, потому что Евросоюз пребывает в очень тяжелом, дисбалансированном состоянии. Все осложнилось очень сильно. И раньше какая-то выработка единой линии была довольно сложным процессом, а сейчас, я думаю, по мере политических изменений в разных странах это может оказаться еще более запутанным и мучительным. Но главный вопрос, который встанет скоро, особенно если во Франции действительно победит Фийон, а то и тем паче, вдруг случится чудо, и победит «Национальный фронт», это значит, что Франция сместится довольно сильно в сторону от линии по России, которая сейчас доминирует. И другие страны, где к власти будут сейчас приходить новые силы, будут в меньшей степени разделять нынешний основной подход.

Той страной, которая твердо будет стоять на страже этого подхода, будет Германия. И это самое интересное — как будут выстраиваться отношения. Потому что Франция до относительно недавнего времени, до десятых годов этого века, претендовала на то, чтобы быть главной политической силой в ЕС. Сейчас в этой роли ее потеснила Германия, и если Германия останется единственной страной, отстаивающей линию, от которой отходят все прочие страны — то тут вопрос, как поведет себя Франция, захочет ли она стать политическим тяжеловесом вновь и попытаться сформировать консенсус, отличный от германского.

Вы упомянули «Национальный фронт», и сейчас Марин Ле Пен рассматривается как наиболее вероятный соперник Фийона в борьбе за пост президента. Как вам кажется, кто из них мог бы стать более удобным партнером для России?

Я думаю, что Россия и с одной, и с другим сможет прекрасно взаимодействовать. С точки зрения дееспособности правительства и президента, конечно, при Фийоне, я думаю, это будет более солидно. Потому что проблема Марин Ле Пен не в том, что она придерживается ультраправых взглядов в том или ином вопросе, а в том, что у нее вообще нет никакого опыта госуправления, и вообще никакого управления. Я думаю, что это будет очень сказываться не в политическом, а именно в административно-управленческом смысле. Так что, мне кажется, Россия не то что будет слезы проливать, если вдруг выиграет Марин Ле Пен, но, наверное, Фийон более понятен, и понятнее, как с ним иметь дело.

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Поделиться :
Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.