Кибер-казак Дональд Дак

Не успел я это сказать, как собеседник подумал про Дональда Трампа. Еще бы: победившие мир социальные сети так плотно набиты философскими, политическими, патологоанатомическими, лингвистическими, психологическими и всеми прочими дисциплинарными разборами личности новоизбранного президента США, что любое, даже отдаленно напоминающее имя этого человека словосочетание обречено на неудачную принудительную ассоциацию.

Матрешки в сувенирном магазине в Москве (Reuters)

Кто-нибудь скажет или подумает, что этот конкурс остроумия в клинике нервных болезней – чего стоит какой-нибудь Дональд Срамп! – невозможно будет остановить. От трамплина до трамвая, от трам-парам-пам-пам до Сатрампа, про которого даже стихи уже сочиняют: «Не те сатрампы и тираны, Кто делать запрещал аборты, Кто, кроме языка Корана, Ни на каком другом не ботал…» Этот список кажется не только безумным, но еще и бесконечным.

Однако же, все не так страшно, как кажется. Ведь в основе этого явления вовсе не безумие, а присущее нормальному человеку с детства свойство – звукоподражательная игра. Никто же не обвиняет в безумии сочинителей считалок или тех, кто с удовольствием эти считалки повторяет. Мало того, за считалками многие находят следы какой-то древней мудрости и другого языка.

Эни, бени, рекс,
квинтер, финтер, жекс,
эни, бени, раба,
квинтер, финтер, жаба.

Все дело в том, что некоторые появляющиеся в сети слова помечены для обитающего в них сетевого человека неким значком, заставляющим и взрослого и ребенка, удвоив слог, словно эхом отвечать на вызов. Называется эта знатная вещь эхолалией. Эхолалия особенно процветает в такие времена, как наши, когда из чужих языков в твой словарь попадают удалые и модные словоформы или частицы. Например, некоторое время назад такой частицей было слово «нано». Развивать государство хотело только нанотехнологии. А носители языка откликнулись на это желание с пол-оборота, но пошли куда-то в другую сторону.

08:55

Кибер-казак Дональд Дак

Эхолалия, однако же, бывает разная. Сейчас сетевой народ у нас затрамповал страшно. Было время, когда такой частицей, вызывавшей эхолалическую бурю, была фамилия президента России. Чего только ни напридумывали с «путем» и «путами», «путанами» и «Распутиным», «путиной» и «утиной охотой». Но, по мере разматывания второго десятилетия с одним и тем же человеком во главе государства, да еще и, как сам он о себе сказал, с утиной походкой, даже самые стойкие отваливаются от эхолалической забавы – скучно стало! А тут и Трамп подоспел – мужчина видный, самцовый и безгвоздевый.

Устройство эхолалии изучено пока плохо, а вот последствия ее распространения для психического здоровья человека как раз изучены хорошо. Эти последствия, известные как синдромы Ретта и Туретта (это два разных человека, имена которых совершенно напрасно требуют рифмы «табурета»), действительно считаются психическими расстройствами. Насколько можно судить по специальной литературе, расстройства эти, в список которых можно добавить еще и болезни Аспергера и Пика, чисто индивидуальные, но с помощью живой речи, запущенной в социальные сети, они могут принять вид эпидемии или даже пандемии.

Несколько лет назад я купил на блошином рынке дюжину единиц товара, который назывался «невидимыми нанотехнологическими энергетическими фенечками». Всего за сто рублей купил двенадцать штук. Или десять штук за восемьдесят, уже не помню. Но это даже не имеет значения, потому что фенечки эти легче легкого, и до сих пор кармана не тянут совершенно, да я и делюсь ими напропалую. Энергетика частицы «нано» такова, что немедленно – даром, что «нано»! – объяла всю наличную вселенную, страшно уменьшив ее в размерах – от нанозолота до наноговна, от нанопартий до нанопрезидентов. Сеть заговорила так, словно в самом понятии «нано» содержится что-то, заслуживающее скорее насмешки, чем прославления.

Так бывает не только с частицами – научная или питательная ценность явления высока, но в самом обозначении ее людям мнится что-то совсем другое, возникает контекст насмешки, избавиться от которого, кажется, невозможно. Таково было массовое глумление над «кукурузой» и «химизацией» во времена Хрущева, над «чувством глубокого удовлетворения», «знаком качества» или «встречным планом» во времена Брежнева, над «перестройкой» и «ускорением» во времена Горбачева. Стоило только начать внедрять в массовый обиход эти выражения, как носители языка приступали к глумливому голосованию языками.

Публичная политическая эхолалия тотчас снижает предмет разговора, как только новый бренд предлагается обществу как панацея от текущих неприятностей. Чтобы слово стало эхолалической частицей, нужно совсем немного. Вот свежий пример. Словом «казаки» в текущем русском можно описать истребленное большевиками историческое сословие, а можно и нынешних ряженых – гороховых шутов и бездельников, объявляющих себя надзирателями то за общественной нравственностью, то за чужими торговыми точками. Но стоит вам приделать к слову «казак» новомодный атрибут, например, «нано-казак» или «кибер-казак», и оно немедленно вызывает в обществе эхолалическое возбуждение. Откуда ни возьмись потянутся за ними кибер-дружины и кибер-нагайки. В сочетании с другими политическими брендами («вставание с колен» или «вежливые люди», «гибридная война», «импортозамещение») кибер-казаки попадают в поле осмеиваемых фикций, даже если сам говорящий не сразу эти фикции и распознает. И вот уже многословное и оскорбительно-бессмысленное «ничто» – вроде «пятилетки эффективности и качества» в последние брежневские годы – заполняет общественный дискурс пеной, которая хорошо знакома и нынешнему поколению: «импортозамещение» ради «Крыма-Крыма-Крыма-Крыма», и тут же – испарившаяся куда-то «Новороссия». Вот же тебе живой российский Новороссийск! Осваивай, отстраивай, процветай. Но нет, эхолалия требует Одессу! Как зачем? Да чтобы уничтожить ее – как Донецкий аэропорт имени Сергея Рахманинова. Ведь смогли же, ведь справились в одном месте, почему, черт побери, не справимся и в Одессе?! Зря, что ли, стараются реставраторы Сергей Глазьев и Игорь Стрелков-Гиркин, Константин Затулин и Александр Бородай?!

Эхолалия беспощадна, как герой России Дональд Трамп. Крым-Крым-Крым-Крым, Трамп-Трамп-Трамп-Трамп. Один сошедший с ума на почве эхолалии российский политик-политолог прямо сказал, что это мы, русские, дескать, наколдовали скорый приход Трампа, потому что любим напевать «трампам-пам, трампам-пам», вот и заставили, дескать, вселенную откликнуться на вечный зов России. Политолог даже, кажется, потребовал от новоизбранного президента США компенсации за интеллектуальные усилия, которые ухнули в Третьем Риме нашем на продвижение нового бренда, включая кибератаки на Пиндостан.

Но эхолалия приводит не только к замутнению умственного взора у отдельного индивида. Следующим этапом после запущенной эхолалии становятся эхокинезия и эхопраксия, или рекурсивные действия, поступки, совершаемые в память о событии, которое тоже было совершено в память о событии. 7 ноября 2016 года по Красной площади погнали старую технику и устроили костюмированное шествие в память о новой церемонии, учрежденной несколькими годами ранее в память о событии, имевшем место 7 ноября 1941 года в честь 7 ноября 1917 года. Такая эхокинезия изо всех сил стремится отлиться в бронзе эхопраксии.

Дело в том, что эхолалия – это еще и детская попытка словесного присвоения чего-либо.
Крымнаш-Крымнаш-Крымнаш-Крымнаш.
Трамп-парарам-парарам-там-там.

Бьют барабаны! А выставив прицел за несколько нет до танца «трам-парам-пам-пам», необходимо сделать эхолалическую и эхокинетическую собственность зримой. В эхолалическом угаре варилась бронза для Ивана Грозного на лошадке и Владимира Киевского с большой антенной: Киевнаш, как слышно? Прием!

Ведь если отрешиться от эхолалического повторения этих странных имен, ни одно из них не выражает ровным счетом никаких ценностей и таких человеческих интересов, ради которых популяции нужен был бы хотя бы насморк. А тут людям, т.е. собственному населению российскому, предлагают, извините за выражение, идти на подвиг. Потуже затянуть пояса да еще и приготовиться к войне. Гибридной, нано-, кибер-, асимметричной, как тут не извертеться на пупе в эхолалическом и эхокинетическом угаре!

А чтобы не затруднялись альтернативу искать государственной эхолалии, встревают, в порядке тренировки по движущимся целям, в войну в Сирии. Как теперь выражаются некоторые политологи, тут «столько много» целей, что «пальцá устанешь загинать»: и старый доблестный Афган, и домачивание боевиков с Северного Кавказа, вытесненных на Большой Ближний Восток, и тренировка наблюдательности для летного состава, и щекотанье нервов пиндосам и еврогеям. Целый букет эхопрактических целей. Букет дорогой. Гипердорогой. А с местным кибернаселением небось и киберказаки справятся – одной десантной кибердружиной.

И все это под звуки «трам-парарам-пам-пам».

Эхолалически внушили себе самим веру, что Трамп спасет Россию от Крыма.
Притяжательное местоимение «наш» с Крыма переползло на Трампа.
И вот уже Трампнаш!

Что же будет с гражданами, когда те осознают, что ни Крым не наш, ни Трамп не наш?
Сколько эхолалических эпох успело смениться на территории бывшей Российской империи за минувшие тридцать лет? Ушла брежневская, ушла горбачевская, ушла ельцинская, неисповедимы пути ухода.