В московском Парке Дружбы избита активистка

Во вторник, 8 сентября, в московском Парке Дружбы была избита 28-летняя Полина Гершберг, одна из активисток, защищавших парк от незаконной застройки. Инвалид 3-ей группы получила черепно-мозговую травму и многочисленные ушибы. Парку, заложенному в 1957 году делегатами VI Всемирного фестиваля молодёжи и студентов и внесенному в списки охраняемых памятников, грозит вырубка зеленых насаждений и застройка территории частной спортивной площадкой. Против этого проекта выступают жители района.

facebook.com/eugene.choupov

Полина Гершберг: Пар был спланирован как регулярный английский, и в 2014 году ему официально присвоили статус объекта культурного наследия. Еще раньше он был признан памятником садово-парковой и ландшафтной архитектуры. Поскольку парк имеет такой статус, капитальное строительство на его территории запрещено. В нем еще в советское время проводились фестивали и спортивные мероприятия. С перестройкой ничего не изменилось — люди по-прежнему там играли в футбол, регулярно собирался кружок авиамоделистов, потому что там прекрасное, защищенное от возможных повреждений моделей или моделями место, плюс там интересные восходящие потоки воздуха. И просто гуляли с детишками, какие-то выставки проходили, собачьи выставки, международные соревнования по разным видам спорта: по собачьим бегам… Сейчас это хотят практически полностью отдать под какие-то футбольные поля…

RFI: Значит, сейчас там хотят вести строительство?

Они утверждают, что капитальное строительство будет только на территории, прилегающей к хоровой школе имени Свешникова, — территория, которая выходит на улицу Фестивальную, уже не относится к особо охраняемой зоне. Но они врут. Дело в том, что участок, который они указывают во всем этом деле, недействителен: один участок вообще не был нормально выделен, второй давным-давно был аннулирован. Все это выделялось под совершенно другие проекты. Что они сейчас хотят сделать: они хотят воткнуть капитальное здание в несколько этажей рядом с хоровой школой, к нему — паркинг и какие-то подъездные пути. Кроме этого, они хотят на самой поляне, которая уже непосредственно относится к памятнику культурного наследия, возвести поля. Застройщик утверждает, что поля у них плоскостные и никакое это не капитальное строительство. Но по их проекту видно, что поля с подогревом, они на метр подняты над землей, и под ними коммуникации для обогрева — это уже капитальное строительство. Кроме того, если посмотреть на их планы, на то, что будет строиться уже в самом парке — тут уже никак нельзя отвертеться, это находится в самой середине парка. Там планируют построить крытую парковку для спецтехники, раздевалки — то есть полноценную строительную конструкцию.

Когда вы говорите «они», кого вы имеете в виду?

Это застройщик, это большая спортивная арена «Лужники» — так сказать, заказчик всего этого предприятия. Непосредственно сам застройщик — это некое ООО «Магнум» и, кажется, там были еще какие-то ООО. Не очень понятно, кто выполнял проект — для того, чтобы такой проект подтвердил департамент культурного наследия, нужны соответствующие бумаги.

Что произошло лично с вами? Вы получили травму?

16 августа была встреча жителей, на которой побывал и застройщик. Он клятвенно обещал, что до 15 сентября ничего не случится, что он не будет ничего делать, что, мол, «ребята, вы можете проверить все документы». И через два дня он просто ввел технику, и они начали распахивать поле. 18 августа жителям удалось остановить трактор, просто встав перед ним. Опять начались переговоры с застройщиком, который начал говорить, что «раз не хотите днем, будем пахать ночью». Таким образом, у нас там образовался стихийный лагерь, потому что люди не хотели уходить оттуда, понимая, что как только они уйдут, начнут пахать снова.

Какое-то время у нас продолжалось шаткое противостояние, когда мы общались с застройщиком, пытались предложить ему какие-то альтернативные варианты: «Давайте, реконструируем стадионы, которые пустуют и на которых дровяные склады — буквально у самой этой школы». Большая спортивная арена на это говорила: «Дайте нам время, мы подумаем. Деньги уже вложены, все очень сложно. Но пока мы пахать не будем». И опять начали нам говорить про 15 сентября. Мы, уже наученные горьким опытом, никуда не ушли.

8 сентября они опять ввели технику ночью — в 4 утра с небольшим и подогнали трактор около 5-ти утра. Когда наше ночное дежурство попыталось попросить документы у водителя этого бульдозера, из-за него высыпало около 30 крепких молодых людей в черной форме с надписью «КОБР» на спине, с утяжелителями в перчатках… Некоторые прикрывали лица. И они начали нас оттуда просто выволакивать. Сначала они пытались нас оттеснить. Когда оттеснить не получилось, и люди садились перед трактором, их начали просто их за руки и за ноги оттуда выбрасывать. Тех, кто сопротивлялся, они просто швыряли о строительный забор.

В процессе этого один их них ударил меня локтем в почку. Когда я упала, меня один из товарищей попытался закрыть, его просто с меня стащили и добавили мне ногой по голове. На какой-то момент я потеряла сознание, а потом, когда пришла в себя, у меня болело в груди, я подумала, что-то с сердцем — я инвалид 3-ей группы, и у меня есть проблемы с сердцем. Вызвали «Скорую» именно из-за сердца. Когда меня начало тошнить в машине «Скорой помощи», меня доставили в больницу, там уже диагностировали закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение мозга и множественные ушибы.

Вы намерены подавать в суд?

Да, разумеется, я намерена. Я должна немного прийти в себя, чтобы просто быть в состоянии перемещаться, потом соберу видеоматериалы, если они сохранились, фотоматериалы. Напишу нормальный иск и буду подавать в суд.