Перейти к основному контенту
Интервью

Александр Верховский о терактах в Волгограде: «Ксенофобская тематика актуальна, любой повод может быть использован»

Приведут ли теракты в Волгограде к росту межэтнических столкновений и новым вспышкам насилия на национальной почве? Обсуждаем с Александром Верховским, главой информационно-аналитического центра «Сова», который занимается мониторингом случаев проявления ксенофобии и национализма в России.

Глава информационно-аналитического центра «Сова», Александр Верховский
Глава информационно-аналитического центра «Сова», Александр Верховский RFI / Vladimir Bondarev
Реклама

RFI: За первым, произошедшим в воскресенье, терактом в Волгограде в националистических сообществах в соцсетях немедленно появились призывы выйти на «народный сход». В понедельник, несмотря на второй теракт, акция националистов на волгоградской Аллее Героев все же состоялась. Как вы считаете, приведут ли теракты в Волгограде к новым вспышкам ксенофобии в России?

Александр Верховский: Прогнозировать что-то довольно сложно. Раньше теракты вызывали локально, на короткий промежуток времени какой-то прилив ксенофобных эмоций. Были даже нападения, напрямую с этим связанные. Сказать, что они вообще влияют в долгосрочной перспективе трудно.

Другое дело, что сейчас вообще вся  ксенофобная тематика более актуальна и, соответственно, любой повод может быть использован. Случится ли это с терактом,  сказать сложно – все-таки еще Новый год, каникулы. Трудно прогнозировать.

Как вы оцениваете поведение властей в этой ситуации?

В самом Волгограде, вы имеете в виду?

Да.

Скажем так, фокус с народным сходом - это известная вещь. У нас же положено согласовывать все-таки митинги, а народные сходы – не положено. И этим пользуются преимущественно почему-то националисты. Это некоторое злоупотребление. Понятно, что это не есть сход местных жителей именно района, квартала, применительно к городу. А это был именно митинг. Поэтому, в принципе, его положено было согласовывать.

Власти в такой ситуации могли опасаться каких-то эксцессов, поэтому, скорее, правильно, что они его пресекли. Но понятно, что это только сегодня так действует. Митинги, конечно, националисты могут проводить, с этим ничего не поделаешь.

Другое дело, что надо очень внимательно следить за тем, что происходит во время и особенно после митингов такого рода. Бывают случаи, когда, послушав речи, участники митингов идут и бьют кого-нибудь.

После событий в Бирюлево прошла буквально пара месяцев. Сегодня – эти теракты. Что происходит сегодня с националистическими настроениями в России и в Москве, в частности?

Это вопрос не совсем ко мне. Есть социологические опросы, которые показывают это довольно определенно и про Россию в целом, и про Москву. В частности, по данным «Левада-центра» уровень этнической нетерпимости в обществе очень резко вырос в этом году по сравнению с последними полутора десятилетиями, наверное. И это касается всей страны вообще, и Москвы, в частности. Я бы даже сказал, в особенности. Уровень нетерпимости очень высокий. И ведь событий больше, речь не только о Бирюлеве. В этом месяце были настоящие беспорядки в Арзамасе. Такого рода событий гораздо больше, чем было, скажем, пять лет назад.

Что касается динамики в последние, скажем, 15 лет, каждый ли теракт приводил к росту ксенофобских настроений в обществе?

Нет, это зависит от того, с чем люди ассоциируют участников теракта. Если они их ассоциируют, допустим, с мусульманами, то возможны акции вандализма против мечетей. В Москве, после взрыва террористки-смертницы, была целая серия нападений на женщин в мусульманской одежде. Но это было не очень массово, потому что в основном у нас агрессивность, которая выражается в личном насилии, определяется в этнических, а не в религиозных терминах. Поскольку теракты сейчас никто не рассматривает как этническую, а как политическую или как религиозно-политическую войну, то и нет больших корреляций между терактами и уличным насилием. Но, боюсь, что ситуация может измениться в этом смысле тоже.

Почему?

Потому что, если накал страстей так высок, как сейчас, по отношению ко всяким «другим» в этническом смысле, то им начинают приписывать все что угодно. Довольно легко сказать, что теракты совершают не бандиты, как говорит государство, не радикальные исламисты, как говорят эксперты, не мусульмане, как скажут исламофобы, а просто кавказцы совершают теракты, значит, ответные действия надо применять тоже к кавказцам. Я уверен, что есть уже достаточно много людей, которые думают именно таким образом. Если они от своих мыслей перейдут к делам, будет подъем уличного насилия. Будет это или нет, я, естественно, сказать не могу.

Властям выгоден этот накал страстей?

Нет, властям это совершенно невыгодно, потому что это чревато беспорядками, а беспорядки никаким властям выгодны быть не могут. Другое дело, что вся тематика, связанная с миграцией, с Северным Кавказом, довольно болезненна, и власти время от времени совершают какие-то популистские жесты, которые призваны укрепить их популярность в глазах меньшинства, которое предположительно всех остальных нерусских людей не любит. Эти популистские жесты, конечно, только укрепляют ксенофобию.

Здесь целью является не укрепление ксенофобии, а укрепление собственной власти, а укрепление ксенофобии оказывается побочным эффектом. Это то, что случилось в этом году, завершающем в нескольких регионах этой безумной антимигрантской кампанией, которая достигла пика летом, а на самом деле, началась еще в начале года.

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Поделиться :
Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.