Газеты: День, когда не стало СССР

Французские газеты пишут сегодня об «августовском путче» 1991 года: его устроителях и их дальнейших судьбах, реакции Франсуа Миттерана и французских коммунистов, а также о несбывшихся ожиданиях и ностальгии российских граждан.

REUTERS

«Фигаро» публикует статью своего московского корреспондента Пьера Авриля, посвященную 20-й годовщине августовского путча. 19 августа 1991 года на улицы Москвы выехали 360 танков и 42 бронированных автомобиля в сопровождении 4000 солдат. Государственный переворот длился всего несколько часов, а его видимые признаки исчезли уже через несколько дней.

Плохо подготовленные и недооценившие силу демократического порыва собравшихся перед Белым домом, устроители путча довольно быстро поняли, что совершили ошибку.

Это событие, потрясшее Запад, в сознании русских остается неоднозначным. «Фигаро» приводит данные «Левада-центра», согласно которым только для 8% русских августовский путч является днем «победы демократии», а для 36% русских – это день «трагических событий с катастрофическими последствиями». «Как люди, так и власть, отвергают эту страницу истории. Это слишком сложный для восприятия период, о котором мы не знаем, был ли он плох или хорош», - цитирует газета слова историка и члена правления правозащитной организации «Мемориала» Бориса Беленкина.

Истоки неоднозначности этого периода стоит искать в референдуме 17 августа 1991 года. Тогда 76% советских граждан проголосовали за сохранение СССР, несмотря на то, что большинство союзных республик к тому моменту уже налаживали собственную жизнь.

«Мы не планировали государственный переворот, это была попытка исполнить волю народа, высказавшегося за сохранение СССР в ходе референдума, попытка выступить против предателей, которые мошенническим способом захватили нашу страну, и против всех тех сил, готовивших смену режима», - объясняет в интервью «Фигаро» один из организаторов путча Василий Стародубцев.

Путч только ускорил распад СССР, считает Борис Беленкин.

А на улицах в очередях стояли люди с авоськами

Газета французских коммунистов «Юманите» также пишет о событиях августа 91-го. «На улицах люди, как ни в чем не бывало, занимаются своими делами, стоят в очередях с авоськами и портфелями,…», - приводит газета выдержку из статьи корреспондента «Юманите» в СССР, описывавшего первые часы путча.

«Юманите» также вспоминает о реакции тогдашнего президента Франции Франсуа Миттерана на события в Москве, с осторожностью упоминающего «вице-президента Янаева».

Французская коммунистическая партия опубликовала в те дни длинную декларацию, в которой «условия отстранения Михаила Горбачева от его обязанностей» были названы «неприемлимыми».

«У русских путчистов 91-го была спокойная старость»

С таким заголовком выходит католическая «Круа». Газета напоминает, что в сентябре прошлого года не стало Геннадия Янаева. Один из «спасателей СССР» умер в полной безвестности в возрасте 73 лет..

Также как и его товарищи из Комитета по чрезвычайному положению в СССР, человек, который должен был занять место Михаила Горбачева, был арестован и судим, а затем… освобожден по амнистии Госдумы в 1994. Остаток свой жизни этот бывший партийный деятель провел, преподавая историю в Российской академии туризма.

А в июне этого года в возрасте умер Владислав Ачалов, бывший замминистра обороны СССР.

Бывшие лидеры путча впоследствии так и не смогли создать мощной и единой группы. Только Валентин Павлов, единственный премьер-министр СССР, участвовал в финансовых реформах, а затем смог продолжить карьеру в банковском секторе. Он умер в 2003. 4 года спустя не стало Владимира Крючкова, бывшего в момент путча председателем КГБ. Свою старость он провел, занимаясь литературной деятельностью и консультируя Владимира Путина, когда тот был директором ФСБ.

Последний маршал Советского союза Дмитрий Язов также стал военным советником. Спокойной старости не было лишь у Бориса Пуго, министра внутренних дел, который покончил с собой 22 августа 1991 года. Российская пресса писала, что это было убийство.

Сегодня, пишет «Круа», «отец перестройки» Михаил Горбачев говорит, что ностальгирует по советским временам. Эти чувства вместе с ним разделяет множество российских граждан. Эту ностальгию зачастую неправильно понимают на Западе. Ведь люди оплакивают не диктатуру пролетариата, а социальную и экономическую стабильность.