Как Утконос и Китоврас язык унифицировали

Предательство – это ведь только метаморфоза такая. Был одним, а превратился в другого. О эта гибридная жизнь, часто обидная для тех, кто остался в прежнем обличье, когда его партнер уже – тю-тю, стал кем-то совершенно недосягаемым, совсем другим!

Гасан Гусейнов RFI

Об этом не одну тысячу лет талдычат нам поэты, драматурги и прозаики всякие. Но эти предательские метаморфозы происходят так быстро, что люди теряются в догадках и легко теряют головы при одной мысли о следующем превращении их самих и им подобных. Вот почему в преданиях разных народов особенно ценятся существа, с одной стороны, уже прошедшие процедуру превращения, а с другой – скрещенные каким-то неожиданным и даже пугающим образом, как бы напоминающим, что мы все пока что только находимся в пути к чудесному финальное превращению.

На одной богатой ферме, название которой не хочу упоминать всуе, собрались как-то куры-несушки и овцы избрать себе руководство. Гражданское и духовное. На пост президента баллотировался Полкан-Утконос. Он чем взял? В отличие от птиц, даже водоплавающих, Утконос, имевший опыт подпольной, то есть подводной, конечно, работы, покорил всех яйценоских и шерстистых соотечественников своими, извините за выражение, электрорецепторами, с помощью которых он легко обнаруживает пищу. Правда, только под водой. Иначе говоря, это умение утконоса остальным жителям страны было совершенно бесполезно. Для демонстрации своего могущества ему пришлось однажды утопить целую подводную лодку, чтобы потом лаконично этот факт обнародовать. Время от времени Утконосу приходилось еще нырять, чтобы достать со дна водоема какую-нибудь бессмысленную, но броскую вещицу. Эти его ныряния страшно возбуждали птичье-овечье царство, которое ни о ком другом и слышать не хотело. Портреты Утконоса украсили не только отделения связи и кабинеты разнообразного начальства. Начали появляться его статуи. Даже бюст изготовили мраморный. Правда, без рук и без хвоста, но тогда бы не всякий его и признал: все-таки овцы и птицы настоящую натуру утконосов знают только из литературы. А кто сейчас читает серьезную литературу?

Но директора козоводческому и куроводческому кооперативу нашему оказалось недостаточно. Нужен был Психагог, лицо духовного звания. Чтобы, неровен час, не напороться на Минотавра, поклонились гуси и мулы волшебному Китоврасу. Иначе говоря, назначили главным Психагогом Кентавра. По-русски именно его называли в старину Полканом. Но имя это в стране, руководимой Утконосом, занято собаками и полковниками, оно вообще оказалось не исконным и даже не переделанным греческим (Китоврас-то наш Кентавром от эллинов прискакал), а каким-то итальянским, басурманским, несерьезным. Так и получилось, что в политической метаморфозе страны Полканом числился Утконос, а Китоврасом — несколько более зверского вида Психагог.

Кукушки и свиньи нарадоваться не могли. Потому что овец начали стричь и кое-где резать, птахи мелкояйцые от волнения только кукарекали невпопад. А вот хрякам в законе потеплело, захрюкалось веселей. Отогрелись в международном навозе. Кукушкам же и вовсе было даже запрещено прекращать куковать — под угрозой запрета откладывать яйца в чужие гнезда. Кукушки не могут остановиться, пророча бесконечную жизнь не только самому Утконосу, но и его наместникам, подготавливающим население, например, столицы, к подводному существованию.

Психагог-Китоврас оказался и вовсе прекрасен. Кто не знает, у хряков в законе есть своя специальная честь. Разумеется, не такая, как у всех. У них она своя, на теле вытатуированная религиозность. Кресты, купола, все дела. А эти ваши десять заповедей, все эти лоховские «не убий» да не «укради», конечно, ни самому Китоврасу, ни его свите не близки. А хряки в законе любы. Еще бы: не согрешишь — не покаешься, не покаешься — не спасешься. Вот почему, в его Психогожьей логике, никак нельзя оскорблять людей по признаку принадлежности к трудным профессиям.

Вот в многотиражках Тучекукуевской птицефермы пишут, что, мол, встретились боровы в законе, провели совещание. Одного короновали, другой безвременно почил. Или вот напишут, что «хряка в законе Зайку спрятали в следственном изоляторе от авторитета Гули». В июле 2016 солидная немецкая газета «Ди Вельт» (правда, в воскресном выпуске) напечатала целое журналистское расследование о бывших советских animals in law как о засланцах уже официальных спецслужб самого Утконоса.

Отливалась вся эта «моча в законе» с самых ранних советских времен — как социально-близкая революционному государству рабочих и крестьян, в отличие от социально-далеких, хоть формально и законопослушных, инакомыслящих или просто – от граждан, которые много о себе воображают. Проживая вдали от родины — в Испании или в Германии, в Штатах или в Израиле, — бывший советский, а ныне международный мочильщик в законе говорит на трудном для понимания языке. На процессе, который с февраля 2015 года идет в Люнебурге (Нижняя Саксония), за перевод с фени на мировые языки, по данным «Ди Вельт», больше 800 тысяч евро. Если процесс продлится, как планируют, до декабря 2016, гонорар переводчиков с фени перевалит за миллион.

Тут Китоврас с Утконосом заволновались. Это что же получается? На нашем языке наживается кто-то другой! Да еще иностранцам переводят! Кто там недоглядел?!

Грозно зыркнули Полкан и Психагог, так цыкнули, понимаешь, на своих подданных, что зарябило в глазах от новых метаморфоз предательских. Оказалося, что вся моча с наших конюшен продавалась супостатским конным заводам. Байстрюкин Кот — главный прокурорский баклан — как-то вроде выпутался, несмотря на курлыканье журавлей, клики лебедей и чириканье воробьев, но тут зашевелился длинный список уличенных в предательстве утконосов, последнего из которых, под кличкой не то Пыхтеев, не то Понтеев только что замочили на другой стороне Большой Лужи.

СМИ тут же вспомнили и других высокопоставленных утконосов, которые за последнюю четверть века пережили метаморфозу. Иначе говоря — стали изменниками и предателями если не родины, — ну какая родина из зверофермы? — то, по крайней мере, той организации, из которой в свое время и всплыл председателем звероколхоза Полкан. В пренеприятный ряд товарищей по жанру предательской метаморфозы встал Утконос. А вдруг и он — того?!

Что-то надо было срочно предпринять. Ведь еще чуть-чуть, и всей срущей мелкой козьей шрапнелью отечественной фауне станет ясно то, в чем разобрались с помощью переводчиков с фени иноземцы. Короче говоря, решено было прекратить поставлять заграничным нашим врагам все сведения о том, что тут у нас происходит. Скуковались, как говорила наша главная боевая обезьяна товарищ Сталин, скуковались между собой Утконос и Китоврас, достигли консенсуса по вопросам языкознания и порешили весь язык объединить в одних руках. Чтобы комар носу не подточил, чтобы никакой курице не склевать, чтобы никакой петух не прокукарекал, никакой филин не проухал, никакой дятел не простучал, никакая, понимаешь, овца не проблеяла, чтоб никакая кобра не просвистела.

Правда, небольшой спор все же возник. Слабо знакомое с проблемами мочеиспускания, зачем-то высказалось на этот предмет крепостное издание Утконоса.

Страшная правда потребовала немедленного вмешательства Китовраса. Вот тогда-то и поставили перед государственным языком непростую психагогальную задачу — подняться на недосягаемую высоту унификации.

Ладно, олимпийскую мочу вы, сволочи, пропили. Историю унифицировать у вас тоже не получилось. Но хоть «чтению позитивный имидж» вставить сможете? Язык-то наш, мать вашу культурную, поддержать сумеете? Унифицировать, да так, чтобы никто уже ничего не понял?! И, главное, не чирикал!