Русская Ницца, невозможность примирения
Революция 1917 года разделила Россию на тех, кто в ней остался, и тех, кто был из нее изгнан. Франция, благодаря ее культурному притяжению, стала второй родиной для многих русских эмигрантов. Одним из русских центров здесь оказалась Ницца и ее кафедральный собор.Сто лет спустя судьба собора и русской культурной жизни в Ницце показывают, что о примирении говорить рано. В результате многолетней судебной тяжбы кафедральный собор отошел к Корсунской епархии Московского патриархата. Православная культовая ассоциация Ниццы перешла в другую русскую церковь города. Между двумя общинами нет контактов ни на уровне прихожан, ни на уровне клира. Продолжается и юридическая борьба за православное кладбище Кокад на окраине города.Ситуация в Ницце стала концентрированным отражением неготовности к сближению двух миров. При этом призывы к примирению все чаще звучат в официальном дискурсе российских властей. Именно потому, что ситуация в Ницце отразила незавершенность конфликта столетней давности, мы захотели, чтобы в этом юбилейном материале прозвучали голоса тех, чьи судьбы связаны с русской общиной в Ницце и чьи корни уходят в дореволюционную Россию. Это — староста церкви св. Николая и св. мученицы Александры в Ницце Алексей Оболенский, бывший настоятель Николаевского собора в Ницце протоиерей Иоанн Гейт и учительница русского языка Аньес Кастийон. Голосами трех наших героев мы открываем досье, которое будет пополняться новыми историями русского зарубежья после 1917 года.