Перейти к основному контенту
Париж вчера и сегодня

Колонна Морриса и фонтанчики Валласа

Опубликовано:

В своем первозданном виде колонна Морриса осталась в Париже только в одном месте – возле входа метро La Motte-Piquet. У нее на редкость заброшенный вид. К тому же на ней с двух сторон прикреплена металлическая пластинка с надписью «Запрещено расклеивать афиши и объявления», что совершенно противоположно ее сути и первоначальному предназначению.

Колонна Морриса
Колонна Морриса Н.Сарников/RFI
Реклама

Правда, она сохранила свое двойное назначение. Она и сейчас используется для того, чтобы в ней что-то хранить, на что указывает дверца с замком. Причем замок этот, судя по всему, открывают и закрывают постоянно. Кто это делает сейчас, сказать трудно, поскольку тумбы для расклеивания афиш числом в 223 были уничтожены по приказу бывшего мэра Парижа Бертрана Деланое в 2006 году. Это решение вызвало бурные протесты любителей старого Парижа, дискуссии и споры, которые, никак не смогли повлиять на решение мэра Парижа, мэра, впрочем, любимого и уважаемого в городе. Бертрану Деланое Париж обязан очень многим, но вот колонны Морриса стали его жертвой. Правда, эта операция принесла тогда в казну города 11 миллионов евро.

Нельзя сказать, что колонны для афиш исчезли совсем. Они появились в новом виде, в новых формах и с новым двойным предназначением. Это уже не исторический экспонат улицы. Осталась только одна. Удивительно, что до сих пор музей истории Парижа – музей Карнавале – не забрал ее в свою экспозицию, не поместил в первый зал рядом с известными знаменитыми парижскими вывесками.

А ведь эти тумбы для афиш – это такие же характерные, выразительные (эмблематические) атрибуты города, как и фонтанчики Валласа (fontaines Wallace) или входы в метро, сделанные по рисункам Гектора Гимара (Hector Guimard). В том виде, в каком они появились на улицах Парижа, в основном на бульварах, их можно увидеть на старых фотографиях, открытках и на картинах Жана Беро, художника, которого с полным правом и честью можно назвать «певцом Парижа». Одна из его картин так и называется «Колонна Морриса», правда, русский перевод названия картины не отмечает эту особенность – Моррис. (Une colonne Morris, tableau de Jean Béraud, vers 1885.) Афишная тумба (colonne Morris). Уточнение, как правило, отсутствует.

Тумбы для расклейки афиш появились в городе в начале XIX века, когда появилось много различного рода увеселений, когда возникло много театров, оживились ярмарки, стала развиваться культура развлечений, что также было следствием революции и изменений в обществе, которые за ней последовали. Как следствие возникла необходимость в оповещении публики. Так появились специальные для этого места. Тогда же сразу встала проблема, связанная с бесконтрольным расклеиванием афиш. Она была решена только в конце XIX века.

Тогда же встала и проблема двойного предназначения этих тумб, которые могли и должны были служить чему-то еще, кроме как расклейке афиш. Там хранилась различная утварь и в первую очередь утварь тех, кто расклеивал афиши. Кроме этого, некоторые колонны использовали те, кто отвечал за освещение города, а не парижские дворники, как отмечено в одной статье. Понятия «дворник» в Париже нет, но есть консьержка, а это пострашнее дворника, если перефразировать слова Шарика из булгаковского «Собачьего сердца». Всего в Париже было 200 афишных тумб, которые тогда еще не называли «колонны Морриса». В первую очередь они украсили собой Большие бульвары.

Афишные тумбы появились в Париже при префекте полиции Габриеле Делесере в 1839 году. Это он дал разрешение на их установку. Вторая форма развития афишной тумбы – это писсуар. Снаружи афиша, внутри писсуар – в этом виде тумба существовала при Наполеоне III и инженере Адольфе Альфане (Jean-Charles Adolphe Alphand), который эту систему и разрабатывал. Их все снесли в 1877 году. В этом случае двойное предназначение было выбрано явно неудачно. Если мужчина и мог задержаться возле такой тумбы с афишей, внутри которой струилась мужская моча, то вот для женщины это было «неудобно». Впрочем, общество тогда было мужским. Мысль о том, чтобы афишная тумба была бы исключительно афишной, стала развиваться к концу XIX века.

Был объявлен конкурс (тендер, как сейчас говорят), который в итоге выиграло предприятие Габриеля Моррис. Оно печатало афиши, но не только — оно занималось тумбами, получившими в истории Париже название «колонна Морриса». Их освещением занималось предприятие Лакарьера (Lacarrière), которое отвечало за все газовые рожки Парижа.

Они и пользовались тумбами, складывая туда все необходимое для работы. Вместе с тем, сами тумбы находились под контролем муниципальных городских служащих, отвечающих за чистоту скверов и улиц. Тут существовало настоящее уличное троевластие.

С фонтанчиками Валласа дело обстоит проще, чем с колоннами (тумбами) Морриса. Большинство из них сохранились. Иногда их перекрашивают в ярко красный или сиреневый цвет, но убирать их никто не собирается, поскольку они давно стали частью парижского городского пейзажа. Они выполняют ту же самую функцию, что и простые колонки для воды, которые есть во всех парках и скверах города и в которых вода – питьевая, что приходится повторять туристам, часто относящимся с недоверием к этому заявлению. Особенно туристам из России, не привыкшим к тому, что воду вот так просто можно пить на улице. В тех местах, где воду пить нельзя, это обозначено особо, отдельно, но таких мест сравнительно немного. Отметим по ходу дела, что и пожарные, когда им приходится тушить пожар, используют питьевую воду. А под оперой (Гарнье) они даже развели в своем запасном резервуаре карпов.

Сложность в случае с фонтанчиками Валласа заключается в произношении фамилии Сэра Ричарда, одной из самых старых и именитых в Англии, такой именитой, что в ней очень легко запутаться. Дело в том, что его фамилия, естественно, по-английски произносится как Уоллес. Так фонтанчики и обозначаются в русских путеводителях в соответствии с русской языковой традицией, которая стремится максимально приблизить фонетически произношение иностранной фамилии. Это традиции не так уж и много лет. Поэтому в русской языке существует писатель Виктор Гюго, и поэт Генрих Гейне, и драматург Вильям Шекспир, которые в оригинале произносятся совсем не так, как к этому привыкло российское ухо, воспитанное на традициях XIX века. Поэтому и Шекспира называют то Уильямом, то Вильямом. По этой причине и мы имеем полное право называть Уолласа Валласом, тем более, что именно так называют его французы, испытывающие просто фантастическую нелюбовь к дифтонгам их соседей англичан или немцев.

Итак, не Уоллас, а Валлас, да еще и с ударением не на первом, а на втором слоге. Тем более, что если вы в Париже скажете, что это фонтанчики Уолласа, на вас посмотрят с некоторым удивлением, если картину не подпортит какой-нибудь «бобо».

Отношения сэра Ричарда Валаса с Парижем были сложными.

Сэр Ричард Валлас (Richard Wallace, 1818—1890), четвертый маркиз Хертвурдский, богатейший английский аристократ, коллекционер и филантроп, остался в истории Парижа не потому, что обладал богатейшей коллекцией французской живописи, а потому, что подарил Парижу фонтанчики для питьевой воды. Они так и называются фонтанчики Валласа. В его коллекции живописи, собранной не только им, но и его многочисленными родственниками, входили полотна Ватто, Фрагонара, Греза, Буше и многих других французских художников.

Эту коллекцию Ричард Валлас, по сути дела, спас, когда вывез ее в Англию, в свое родное поместье Хертворд (Hertford) в дни Парижской коммуны, поскольку не без оснований опасался, что она просто сгорит в революционном огне в прямом смысле этого слова. В качестве компенсации, а также в знак своей любви к Парижу в 1872 году Ричард Валлас подарил городу около сотни фонтанчиков для воды. В этот период после поражения Франции во франко-прусской войне и пожаров Парижской коммуны город очень страдал от недостатка питьевой воды.

Существуют и до сих пор стоят в Париже три вида таких фонтанчиков. Самая распространенная модель – это модель, сделанная в подражание скульптуре Жермена Пилона «Три грации». Эти фонтанчики еще иначе называют «кариатидами», поскольку изображены на них грации — правда, не три грации, а четыре. На первый взгляд они одинаковые, но если присмотреться, то станет понятно, что это не так — у каждой из них есть свой образ и свой характер. Сейчас в Париже осталось 65 фонтанчиков такого типа. Корме этого осталось два фонтанчика в форме ротонды (один из них находится на Монмартре на площади Аббатис), и только один фонтанчик, встроенный в стену, с декором в стиле Ренессанса, который называют «ракушка». Он находится на улице Жофруа-Сент-Илэр (Geoffroy-Saint-Hilaire).

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.