«Кино и не только»: Андре Перлштейн привез в Минск свои фотоистории

Месяц фотографии в Минске в этом году приобрел французский киношарм — известный фотомастер Андре Перлштейн привез в белорусскую столицу цикл из 28 черно-белых фотографий под названием «Кино 70-х и не только».

Андре Перлштейн привез в Минск цикл из 28 черно-белых фотографий под названием «Кино 70-х и не только» RFI/ G.Charipkin

05:38

«Кино и не только»: Андре Перлштейн привез в Минск свои фотоистории

Геннадий Шарипкин

Андре Перлштейн (André Perlstein) начинал как фоторепортер, после переезда в Париж случай привел его в мир моды — знакомый из Elle делал там карьеру и пригласил Перлштейна на работу. Ив Сен-Лоран, Карл Лагерфельд, Пьер Карден — Перлштейн снимал не только их показы, фотограф узнал, как он говорит, закулисье высокой моды. Затем в жизни Перштейна появилось кино — он долго работал с одним из лидеров французской новой волны Жан-Пьером Мельвилем.

В интервью RFI Андре Перлштейн сказал, что лично приехал в Минск для двух экскурсий по выставке, потому что не считает себя просто фотографом, ему важно рассказывать людям истории людей на фото. Ну, а люди там весьма известные — юная Изабель Аджани, Ален Делон, Пьер Ришар, Джонни Халлидей, Жак Брель, Карл Лагерфельд и Ив Сен-Лоран.

Андре Перлштейн: «Началось все с электронного письма из Вильнюса, из Французского института в Литве. Они предложили сделать выставку на кинофестивале. Но, честно говоря, вся эта история с выставкой началась еще раньше. У меня в соавторстве с Дени Жамбаром (Denis Jeambar), близким другом и когда-то коллегой, известным журналистом, редактором Le Point, L’Express и радио Europe 1, в 2010 году вышла книга „Хроника 70-х годов“. Я подобрал фото, Дени написал текст — и наша книга стала популярной. Видимо потому, что появилась мода на 70-е. Это были замечательные, золотые годы! Годы свободы, свободы в творчестве, самовыражении, свободы во всем, включая отношения — ведь никто еще и не слышал о СПИДе. Не было экономического кризиса, можно было зарабатывать приличные деньги, и всем хватало работы. Интерес к книге появился и тут, в вашем регионе. Я и сам способствовал этому, не отказывал в интервью — я был не только фотографом, я пишущий фотограф, фотожурналист. Я еще и хороший рассказчик. Мне кажется, я неплохо справляюсь с обязанностями гида по выставке».

«Успех выставке в Вильнюсе на фестивале французских фильмов „Зимний экран“ привлек и наше внимание. Посольство Франции в Беларуси ежегодно участвует в месяце фотографии в Минске, мы приняли решение привезти эти фото и сюда», — рассказала координатор культурных мероприятий посольства Инна Мациенко.

Андре Перлштейн не оставил фотографию и сейчас.

Андре Перлштейн: «Я продолжаю работать с фото, продолжаю в том же жанре портрета. Но я бы отметил, что я не просто делаю портрет в классическом понимании, то есть это не фото, которое можно при желании вклеить в паспорт. За моими портретами скрывается история человека — во всяком случае, я надеюсь, что нечто такое зритель заметит. Что касается цифры или пленки… Я не думаю, что это так уж важно — если у тебя есть глаз, то у тебя получится удачный снимок на любом аппарате, дешевом или дорогом, цифровом или пленочном. Какой бы ни была техника — главным остается сам фотограф. Ну и в наше время важным стала скорость и цена вопроса, поэтому — хочется или нет — но цифровые аппараты побеждают. Пленка — это долго и дорого, хотя с особым шармом, конечно».

Фотограф говорит, что ему дороги все его модели, но на выставке в Минске, например, особенно выделяет портрет 17-летней начинающей актрисы Изабель Аджани, он даже расцеловал фото во время экскурсии для белорусов. «Удачная работа — бегущий по берегу моря Жак Брель. Это чудесная картинка, только посмотрите на нее», — эмоционально отмечает мастер. Но были и истории, не предвещавшие хорошего финала.

Андре Перлштейн: «Мне всегда были интересны люди. Не сказал бы, что кто-то из моих моделей излучал негатив, но если не было некомфортных персонажей, то были трудные ситуации. Так, в 1971 году редактор L’Express говорит мне, что нужно слетать в Лондон и сфотографировать Чарли Чаплина. Я прилетел, поселился в том же отеле, что и Чаплин, связался с его агентом, который сказал, что актер не готов сниматься сегодня, и попросил ждать звонка. Мобильных телефонов тогда не было — ничего не оставалось, как сидеть в номере. Так было и на следующий день, и еще на следующий. На четвертый день мне позвонили и сказали, что у меня есть пять минут на фотосъемку Чарли Чаплина. В номере у актера было мало света, а я не работал со вспышкой. Мало света, мало времени, напряжение, надо снимать на медленной выдержке с полностью открытой диафрагмой — но фото получилось — возможно, как раз из-за этого — отличным. Было много странных моментов… Подруга Сартра Симона де Бовуар выгоняла меня из своего дома, „тупого фотографа из тупого журнала“ — так она кричала в плохом настроении. А каким стрессом было фотографировать Эжена Ионеско, если бы вы знали… Но такова жизнь фотографа — и она мне нравится».

В архиве Андре Перлштейна — около 100 тысяч фотографий. Сейчас он их оцифровывает, часть передал в музеи, например, музей Ива Сен-Лорана. В ближайших планах — фотосъемка Алена Финкелькраута, известного французского философа, исследующего проблемы идентичности, антисемитизма и ассимиляции иммигрантов.