Перейти к основному контенту

Детям о Холокосте: парижский Мемориал Шоа начал работать с Беларусью

Холокост в Беларуси был, но в учебниках об этом не пишут, объясняя нецелесообразностью разделения жертв по национальному признаку. В послевоенной истории страны День памяти жертв Холокоста с участием представителей власти проводился лишь дважды — в 1993 и в 2008 годах. Был слишком заметный повод — 50-я и 65-я годовщины ликвидации Минского гетто.

Историческая мастерская и парижский Мемориал Шоа организовали в Минске образовательный семинар для учителей истории и сотрудников музеев «Проблемы преподавания истории Холокоста и Второй мировой войны в Беларуси»
Историческая мастерская и парижский Мемориал Шоа организовали в Минске образовательный семинар для учителей истории и сотрудников музеев «Проблемы преподавания истории Холокоста и Второй мировой войны в Беларуси» RFI
Реклама
07:06

Детям о Холокосте: парижский Мемориал Шоа начал работать с Беларусью

Геннадий Шарипкин

Осторожное избегание самого слова Холокост наследует советским традициям — в послевоенной Беларуси на памятниках погибшим во время Катастрофы вместо слова «евреи» писали «мирные жители» или «советские граждане». Сейчас же, по словам директора Исторической мастерской и сотрудницы Белорусского архива устной истории Ирины Кашталян, «общий официальный дискурс — принятие всех жертв».

Ирина Кашталян: «Имеется в виду, что не должна быть очередность перечисления этих жертв, более или менее потерпевших, должно быть место всем категориям жертв. Нужно анализировать и понимать, что у белорусских жертв не забирают память путем сохранения памяти о жертвах Холокоста».

Историк Ирина Кашталян принимает участие в образовательном семинаре для учителей истории и сотрудников музеев «Проблемы преподавания истории Холокоста и Второй мировой войны в Беларуси», который организован в Минске Исторической мастерской и парижским Мемориалом Шоа (Memorial de la Shoah).

Это первое мероприятие здесь с участием Мемориала Шоа, говорит его глава Бруно Бойе (Bruno Boyer).

Бруно Бойе: «Конечно, выбор очевиден. Мы знаем, насколько Беларусь пострадала в годы войны. Не только проблема геноцида евреев остро стояла на этой территории, поэтому, конечно, не включить эту страну в наш план действий было бы странно. Это наша первая акция здесь совместно с Минским международным образовательным центром IBB. Мы выбрали такую форму, такой формат — семинар для учителей, для преподавателей. Это как раз сделано для того, чтобы лучше узнать местную реальность и больше сотрудничать. Мы знаем, что усилия делаются со стороны местного сообщества в отношении такого плана исследований, но тем не менее европейские коллеги, европейские эксперты мало уделяют пока этому вопросу времени и мало инвестируют в эту программу. И вообще наша организация действительно ведет достаточно активную деятельность на территории Восточной и Центральной Европы, но почему-то Беларусь до сегодняшнего дня оставалась незамеченной, не охваченной нами. Мы решили исправить эту оплошность. Нужно отметить, что деятельность Мемориала Шоа в Париже связана не только с геноцидом евреев, но и с геноцидом других народов. Нас интересует тематика массовых уничтожений народов. И, к сожалению, Беларусь в этом смысле действительно так же страдала, и не только евреи. Поэтому, безусловно, эта страна интересует нас вдвойне».

Бруно Бойе знает о проблемах с изучением Холокоста в Беларуси.

Бруно Бойе: «Как вы знаете, существуют достаточно авторитетные международные организации, членами которых Беларусь пока не является, организации, которые занимаются памятью Холокоста. Я не думаю, что это связано с какой-то блокировкой на уровне написания программ. Просто для нас, например, это был осознанный выбор — работать в рамках этого семинара с независимой организацией. Если мы хотим говорить о внесении изменений в школьные программы, будем работать с министерством образования. Я думаю, что в этом смысле здесь нет проблем, есть просто традиция, которая вот пока имеет место, но это можно изменить. Я думаю, что эта традиция просто по инерции существует, она уже не вписывается в те европейские стандарты подачи информации, которые есть, и я думаю, что это будет меняться».

Ирина Кашталян отмечает значение первой конференции. По ее словам, «международный опыт всегда открывает новые перспективы, новые методики, помогает найти дополнительные решения, которые мотивируют учителей и далее продолжать это направление, чтобы оставаться на гребне волны тенденций, не быть исключенными из общеевропейского процесса сохранения памяти жертв Холокоста».

Пока все сведения о Холокосте преподносятся учителями-энтузиастами, разрабатывающими свои методики изучения школьниками этой сложной темы.

Ирина Кашталян, директор Исторической мастерской
Ирина Кашталян, директор Исторической мастерской RFI

Ирина Кашталян: «Нет отдельного факультатива. Основная проблема — в учебниках, допущенных к образовательному процессу, имеется очень ограниченное количество информации об этой теме, слово Холокост совсем не присутствует. Информация о гетто, об убитых евреях настолько мала, что в общем контексте представления темы в учебниках не оставляет в памяти учеников, как правило, каких-то следов. И если мы будем спрашивать детей, обычных школьников, то очень часто мы можем не услышать ответ, что такое Холокост. В принципе, наша задача и тех, кто небезразличен к этой теме, — возвращение в нашу историю евреев как неотъемлемой части населения, их культура — это часть нашей культуры, это работа по открытию видения у школьников, которые должны меньше высказывать какие-то ксенофобские выражения, они должны быть более терпимыми к другим людям, такая работа должна быть повседневной. Если эти учителя получат новые методики, наши дидактические материалы, если они будут интересно сделаны и смогут зацепить школьников, то, возможно, и другие учителя подтянутся — и этот процесс станет повсеместным. Я считаю, что это очень важное направление — вернуть назад эту тему, больше ее представить в образовательном процессе, чтобы не было ощущения у обычного школьника, что евреи — это какие-то чужие».

Несколько фактов о ставших чужими. Евреи появились на территории современной Беларуси в XIV веке во время Великого Княжества Литовского (ВКЛ) — тогда начинается массовая миграция целыми общинами из Западной Европы в наиболее толерантные и веротерпимые на то время Польшу и ВКЛ. В XVI веке евреи получают практически равные права с местными гражданам. Вскоре после разделов Речи Посполитой все евреи этих земель попали в «черту оседлости» — по указу Екатерины II, еврейское население удерживалось в границах его расселения. В итоге евреи составляли большинство практически во всех белорусских городах и местечках. В 1920-х и начале 30-х годов идиш, белорусский, польский и русский были государственными языками БССР, существовали еврейские школы, развивалась культура на идише, существовало еврейское отделение Института белорусской культуры.

Во время немецкой оккупации (1941–1944) на белорусской территории погибло около миллиона евреев. В Беларуси насчитывается более 300 мест уничтожения евреев, в Минском гетто, одном из самых крупных на территории Европы, находились также евреи из Германии, Франции, Польши и других стран, в Тростенце — лагере смерти под Минском — погибло более 200 тысяч человек.

День создания гетто — 20 июля — Историческая мастерская предлагает властям официально отметить в белорусском календаре памятных дат. Предложение ежегодно отмечать в Беларуси на общегосударственном уровне День Холокоста было отвергнуто Советом министров в 2001 году.

Ирина Кашталян рассчитывает на новые подходы в изучении Холокоста в белорусских школах.

Ирина Кашталян: «Сейчас приходит новая генерация авторов учебников, и мы, зная кухню, надеемся — там конкурсы проводятся — что там выиграет один из авторов, который эту тему немножко больше продвинет. Одно дело программа, другое дело — учебник, который будет использоваться во всей Беларуси. Тут, получается, действует человеческий фактор. Выбирают конкретного автора, этот автор не согласен, условно говоря, ему не кажется важной эта тема, он ее отодвигает. Кроме официального уровня есть еще и частный. Люди не готовы включить их (евреев) как своих, соответственно, есть разные высказывания. Это происходит неожиданно, когда какие-то люди, иногда преподаватели, иногда более высокого уровня, могут (сказать): „Зачем нам столько евреев?“ Вот это тоже мешает иногда. Могут встретиться и люди, принимающие решения, например, на конкурсе, которые считают, что Холокост слишком звучит, и даже не будут внимательно оценивать работу просто потому, что им не близка эта тема. Вот такие вещи встречаются».

Что касается антисемитизма, то сейчас этого явления, по мнению Ирины Кашталян, как «ярко выраженного — нет».

Ирина Кашталян: «Хотя среди представителей старшего поколения встречаются проявления антисемитизма советского времени. Иногда это в торможении какой-то работы может встречаться, в стереотипных выражениях. Но самая главная проблема — именно ксенофобия. Мы иногда немножко сами себя обманываем, потому что мы придумали, что мы очень толерантны. На самом деле, когда начинаешь копать… Вот, например, проблема беженцев в Европе — мы уже осудили тех, кто поддерживает беженцев, то, что мы говорим про представителей других народов, которые приезжают к нам что-то строить, на рынке работать и так далее, это конкретные расистские, ксенофобские выражения, с которыми нужно работать. К евреям меньше (враждебность), потому что их меньше присутствует. Хотя иногда бывает. Наша выставка по Тростенцу ездит по Беларуси. Например, на Могилевщине был такой случай, когда анализировали, какие препятствия в использовании такой выставки — и дети использовали антисемитские выражения».

Не секрет, что на постсоветском пространстве время от времени предпринимаются попытки ревизии Холокоста. По словам Бруно Бойе, Франция также прошла в свое время попытки пересмотра Шоа как явления — сейчас же, скорее, можно говорить о попытках возродить «теорию заговоров», которая может применяться более широко, чем обычный антисемитизм.

Бруно Бойе: «В 80-90-х годах существовали целые шлейфы экспертных мнений, которые подвергали сомнению вообще существование Холокоста по отношению к евреям — Шоа, по-французски, они даже специальный термин используют. На самом деле они брали отдельные факты и пытались их выдать за общую тенденцию. Конечно, пытались это делать в том числе с университетской трибуны, в академических кругах. Их туда не пустили, и с этим покончено, как мне кажется, во Франции, в частности. То, о чем идет речь сегодня, и та опасность, которая существует, это все-таки теория заговора. Действительно, сегодняшняя проблема — это многочисленные теории заговора, которые берут за основу как раз эти отдельные факты тех экспертов, которые в 80-х годах не смогли это выдать за правду. Но, конечно, тот факт, что Шоа имело место, с этим уже поспорить никто не может, и это не поддается сомнению ни в каких кругах. Но тем не менее элементы все-таки под новым ликом возникают».

Долгие годы лагерь смерти Тростенец, соседствующий с городской свалкой, был отмечен скромным обелиском на удалении от действительного места уничтожения евреев. В 2009 году минские власти провели конкурс на создание мемориала, его первая очередь была открыта в 2015-м.

Мемориал Шоа намерен работать с белорусскими историками и педагогами постоянно и регулярно.

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Поделиться :
Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.