«Не смей бояться!» — белградская молодежь о первом визите в Косово
Через десять лет после провозглашения независимости Косово большинство молодых граждан Сербии считают самопровозглашенную республику частью своей страны, однако никогда там не бывали. Как изменилась жизнь тех, кто впервые побывал в Косово, узнавала специальный корреспондент RFI в Белграде.
Опубликовано:
Конфликт поколений
«Когда я собралась впервые поехать в Косово, мои родители перестали со мной общаться», — вспоминает Йована Прусина. Эта гражданская активистка работает в неправительственной организации «Молодежная инициатива за права человека», которая среди прочего занимается молодежными программами по обмену между Сербией и Косово.
К ознакомительной поездке в Приштину девушка готовилась несколько месяцев. Уговаривала родителей отпустить, но конфликт между поколениями тех, кто пережил войну, и их детьми разрешить тогда не удалось. Йована села в автобус и отправилась в Косово, пообещав родителям позвонить, как только доедет до Приштины. Позвонить домой Йована не смогла — сербские номера в Косово заблокированы.
«Я не имела никакого представления, куда я еду: Косово — это регион или город? Когда я туда приехала, то увидела, что здесь есть парламент, правительство и даже президент», — вспоминает Йована. Общаться со своими сверстниками в Косово девушке пришлось на английском, ее поколение там сербского уже не знает. В Приштину активистка ездила несколько раз. Месяц провела в американской летней школе, где получила стипендию. «Родители уже смирились с тем, что я еду в Косово», — говорит Йована. Но до сих пор не смирились с его независимостью, хотя для Йованы это уже свершившийся факт: «Этот вопрос о признании Косово Сербией, конечно же, не мне решать, но для меня-де-факто Косово — независимо. Когда я туда еду, то пересекаю границу, представляю документы, расплачиваюсь там другими деньгами».
RFI: Если вы в Сербии публично скажете, что считаете Косово независимым государством, какими будут последствия?
«Не знаю. Сейчас это предмет дебатов», — говорит Йована, не скрывая своего беспокойства.
По ее словам, прежде чем в Сербии начать говорить о статусе Косово, необходимо поднять вопрос о военных преступлениях. «В марте будет годовщина натовских бомбардировок Белграда. Никто вам здесь не скажет, что они произошли, потому что в Косово югославская армия устроила гуманитарную катастрофу. Я об этом не знала. Меня этому не учили в школе. Это ведь ненормально, что я узнаю правду об истории своей страны уже в этом возрасте только благодаря работе в неправительственной организации. Важно понять причинно-следственную связь. Мы воевали в Косово, мы совершили там массовые преступления. И нас за это бомбили», — говорит Йована.
«Молодежная инициатива по правам человека» проводит множество программ, но программу по обмену между Сербией и Косово Йована называет самой важной. По ее словам, она помогает понять новую реальность, ведь люди до сих пор боятся друг друга. И главная причина в том, что они друг друга не знают. Именно этим Йована объясняет тот факт, что среди сербской молодежи много националистически настроенных. По словам активистки, на предстоящих в марте муниципальных выборах в Белграде впервые примет участие поколение, которое не видело войны.
«Они будут голосовать больше за правых и крайне правых, чем их родители, потому что последние стреляли друг в друга, но до этого делили хлеб. Проблема же молодого поколения заключается в том, что оно даже не знает, что происходит на той стороне. А это очень плодотворная почва для того, чтобы появлялись предрассудки», — отмечает Йована.
Не смей бояться!
Активистка София поехала в Косово зимой 2015 года, когда там проходили антиправительственные демонстрации. Девушка решила поехать в Приштину из чувства любопытства, потому что никогда там раньше не бывала. Когда сообщила родителям, то мать заплакала. «Ты видела в новостях, что там творится. Там все громят», — сказала мать Софии в слезах.
«Когда я приехала, то обнаружила, что мой телефон отключен. Сеть вовсе не работала, зато в городе почти везде был Wi-Fi, и это меня очень удивило. Я была впечатлена, потому что Косово мне казалось очень неразвитым. Приштина меня обняла», — вспоминает София.
Она боялась там с кем-либо говорить на сербском, чувствовала себя неловко, хоть и не скрывала, что приехала из Белграда. «Некоторые даже удивлялись, что я приехала. Говорили, какая я смелая. А я просто любопытная. Я встретила много замечательных людей. Некоторые мне говорили забавную вещь: что когда их родители ссорились, они говорили на сербском, чтобы их дети не понимали», — отмечает девушка.
София говорит, что больше всего ей запомнились косовские таксисты, с которыми она пыталась общаться на английском. Один из них однажды спросил ее, из Белграда ли она приехала. Немного замешкавшись, девушка кивнула. Тогда водитель перешел с ломаного английского на сербский и отругал меня: «Почему ты не говоришь со мной на сербском? Ты что боишься? Не смей! Если кто-нибудь тебя здесь обидит, вот мой телефон, позвонишь мне», — вспоминает София этих редких косовцев, ностальгирующих по Югославии. Но их совсем мало. Большинство населения Косово моложе 25 лет и мечтает о Европе, а о Югославии знает разве что из учебников по истории или рассказов родителей.
Мне 25 лет, и я — югославка
Но 25-летней жительнице Белграда Фийоне ностальгия по прошлому передалась в наследство. По происхождению она албанка. Ее мама из Приштины, а папа из Косовска-Митровицы на севере частично признанной республики. Родители Фийоны переехали в Белград в 1969 году. Ее дедушка занимал высокопоставленную должность в Югославии, работал с Тито. По словам Фийоны, он до сих пор бережно хранит свои фотографии той эпохи и называет себя коммунистом.
«Мне было шесть лет, когда началась война. Я помню, мы шли на рынок, как вдруг услышали сирены. Мама меня взяла на руки, и мы побежали домой. Это, пожалуй, редкие воспоминания, которые у меня остались. Потом мы уехали к родственникам в Стамбул, а папа с дедушкой остались. Я знаю, как им было сложно той весной. Их пытались выдворить, им угрожали. Но мой отец отказался покидать свой дом. Мы до сих пор там живем», — говорит Фийона.
Училась она в той же школе, что и ее мама. «У нее в классе были сербы, албанцы, словаки, хорваты», — вспоминает девушка. Школьные годы Фийоны пришлись уже на период взаимной вражды между албанцами и сербами после войны в Косово. Она оказалась единственной албанкой в классе. «В начальных классах я впервые поняла, что такое ненависть. На моей парте писали оскорбления. Мне сложно было справиться с этим, но это уже в прошлом», — говорит она.
Оскорбления девушке приходилось слышать и в Косово, куда она часто ездила с родителями после войны. «Мне было 10 лет. Я играла с друзьями в парке. Помню, как разговор зашел о географии, и я сказала, что Косово — это Сербия, как меня учили в белградской школе. Меня начали обзывать. Я в слезах пришла домой. Тогда мама мне рассказала о конфликте», — вспоминает Фийона.
Теперь Косово для нее — независимое государство, а в Приштине и Белграде девушка чувствует себя как дома. В Сербии не скрывает своего происхождения, в споры с друзьями тоже не вступает. «Я им говорю, что моя страна — независима, а они мне говорят, что это сердце Сербии. Это не становится темой серьезных споров и ненависти. Мы просто шутим», — улыбается Фийона.
На вопрос, считает ли она себя албанкой или сербкой, девушка отвечает: «Я — югославка. Это мне передалось в наследство от дедушки, который много делился своими воспоминаниями. Может быть, именно это глубоко укоренившееся во мне чувство помогло пережить конфликт, защитить себя. Но я не могут до конца объяснить, почему у меня ностальгия по стране, в которой я никогда не жила. Наверное, тогда было спокойнее и счастливее».
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться