Перейти к основному контенту

Альбин Курти: «Косово десять лет провело в тюрьме, десять — в больнице»

Независимость Косово провозгласило десять лет назад, но у власти в стране до сих пор бывшие военные командиры и лидеры Армии освобождения. На досрочных парламентских выборах в июне прошлого года «коалиция ветеранов» получила 35% голосов. Второй политической силой в полупризнанной республике стала лево-националистическая партия «Самоопределение», набрав 27%. В интервью RFI ее основатель Альбин Курти рассказал о том, почему Косово должно выйти из-под «международной протекции» и почему переговоры с Сербией о нормализации отношений обречены на провал.

Альбин Курти, основатель партии «Самоопределение»
Альбин Курти, основатель партии «Самоопределение» ARMEND NIMANI / AFP
Реклама

RFI: Как вы оцениваете ситуацию в Косово 10 лет спустя после провозглашения независимости? Согласны ли вы с теми, кто называет республику несостоявшимся государством?

Альбин Курти: Я считаю, что через 10 лет после провозглашения независимости Косово — слабое государство, но не могу назвать его несостоявшимся. Однако два фактора действительно оказывают негативное влияние. Во-первых, это повсеместная коррупция, а во-вторых, это непризнание нашей независимости Сербией, которая таким образом пытается сделать нас нежизнеспособными. В Косово очень высокий уровень безработицы. Мы должны поменять курс нашей страны от правой к неолиберальной, социально-демократической модели, которая сочетает в себе экономический рост и социальную справедливость. Сейчас это не так, поэтому наша партия делает все возможное, чтобы это правительство как можно быстрее ушло в отставку.

Вам этот сценарий кажется вероятным, если учесть, что эти политические силы в той или иной мере управляют страной с момента провозглашения независимости?

Действительно, три партии (Демократическая лига Косово, Демократическая партия и Альянс нового Косово) были у власти все вместе или каждая по отдельности, но люди разочарованы результатами их деятельности. Поэтому нашу партию все больше поддерживают. (На выборах 2014 года «Самоопределение» получило 13% голосов, а в 2017 году — уже 27% — RFI).

За последние 10 лет самым большим достижением можно назвать то, что нашу независимость признали уже 115 стран. Мы были более успешными в признании нашей независимости за пределами Косово, чем в достижении внутренней консолидации.

Из-за неразвитости экономики (соотношение импорта к экспорту один к десяти, а дефицит торгового баланса составляет треть нашего ВВП) этот шаткий социальный мир существует только благодаря нашей диаспоре, которая живет в основном в Швейцарии и Германии. Финансовый кризис 2008 года особо не коснулся этих стран. Каждый год диаспора приносит нам почти миллиард евро. Без этих денег наша страна бы развалилась.

Вы часто выступаете с критикой Евросоюза. Вы поддерживаете курс Косово на евроинтеграцию?

Косово должно присоединиться к ЕС и НАТО. Но я осознаю, что это не произойдет завтра. До сих пор пять стран ЕС (из них четыре входят в НАТО) не признали независимость Косово: Румыния, Словакия, Испания, Греция, Кипр. Нам предстоит пройти долгий путь евроинтеграции, в то время как европейские структуры интегрированы в Косово. Вступление Косово в ЕС будет означать для нас шаг влево, потому что с момента провозглашения независимости наша политика уходила вправо.

Считаете ли вы, что международное присутствие в Косово — важный фактор для развития, и как долго это необходимо?

До провозглашения независимости у нас была международная администрация. После 2008 года это превратилось в международную протекцию. ЕС заменил ООН. То есть наша международная столица переехала из Нью-Йорка в Брюссель. В 90-е годы мы были под оккупацией Сербии. Два миллиона человек жили в тюрьме под открытым небом. В тюрьме все равны, но не свободны. У каждого заключенного одно одеяло, подушка и два полотенца. Вот такое равенство без свободы. После войны мы не обрели самостоятельность, у нас появилась международная администрация, то есть мы после тюрьмы оказались в больнице. Медики и медсестры лечили нас, но мы были пациентами, а значит ждали и ничего не решали сами. Мы десять лет провели в тюрьме, десять — в больнице. Если вы почитаете отчеты международных бюрократов за все эти годы, то вы увидите везде фразу: ситуация в Косово спокойная, но напряженная. Спокойная — значит, что нет войны, а напряженная — значит, что мы (международные институты) должны здесь оставаться. Так работает бюрократия, где отчеты пишутся для того, чтобы оправдать свое присутствие. Поэтому бюрократы представляют стабильность как прогресс.

Вы разочарованы действиями международного сообщества?

Да. Мы ждали от них большего. Я думаю, что международное присутствие было эффективно в первый год после войны. Гуманитарная ситуация, кризис c беженцами, социальные проблемы… В решении этих проблем ООН была эффективной. Но когда нужно было переходить из фазы восстановления в фазу развития, они нам не помогли, в отношении Косово был выработан подход кратковременной политической стабильности. Они здесь не для того, чтобы нас развивать. Развитие нельзя осуществить извне. Это процессы, которые должны проводить мы сами. Они должны быть инициированы внутри, но могут пользоваться поддержкой извне, как, например, это было с началом борьбы за независимость Армией освобождения Косово, которой впоследствии помог альянс НАТО.

С провозглашения независимости Косово мы одной ногой еще остались в больнице, а другой вошли в школу, но в европейскую школу. То есть у нас уже не отношения надзирателя и заключенного или доктора и пациента, но преподавателя и ученика.

То есть снова-таки мы не на равных. Это лучше, конечно, чем в больнице. Но до полной независимости еще далеко. Мы пришли к решающему моменту, когда слабое государство Косово должно полностью выйти из-под международного протектората и войти в процесс евроатлантической интеграции. Но это невозможно без социально-демократических преобразований.

Каким в данном контексте вы видите процесс нормализации отношений между Приштиной и Белградом? Некоторые политики и сербские эксперты говорят о возможном ускорении процесса, о сценарии разделения Косово упоминают все чаще, хотя в прошлом такая постановка вопроса считалась запретной.

Сербы очень часто говорят о том, что Косово — это сердце Сербии. В то же время они говорят о разделении этого сердца на две части. Я думаю, они хотят, чтобы мы сами считали Косово сердцем Сербии. Я не верю в искренность заявлений Белграда. Но у него до сих пор большое влияние в регионе. Сербия в этом смысле похожа на Россию, потому в результате развала СССР появился большой «осьминог». РФ — в центре, а щупальца — по всем бывшим республикам. Распад Югославии породил маленького осьминога, с четырьмя щупальцами. Я знаю, чего хотят в Брюсселе и Вашингтоне: отделить маленького осьминога от большого (Россию от Сербии). Но цену за это разделение не должен платить народ Косово. Чем меньше российского влияния на Балканах, тем безопаснее.

Может быть, это звучит метафорично, но Сербия говорит Брюсселю: «Я бы могла переориентироваться c Москвы на Запад, но помогите мне распространить мои щупальца в регионе». Великая Сербия для Германии или Франции кажется все еще маленькой, но для албанцев, хорватов, боснийцев это значит многое. В мире есть не только большой, но и малый империализм — региональный. С момента берлинского конгресса 1871 года Сербия — одна из ярких представительниц этого империализма.

С 2013 года проживающие в Косово сербы, согласно достигнутому в Брюсселе соглашению, начали процесс интеграции. В косовском парламенте есть партия «Сербский список». Каким образом, на ваш взгляд, нужно строить отношения с сербским меньшинством внутри Косово?

В 1999 году у Милошевича был выбор, когда он капитулировал перед НАТО: дать сербам власть по всей территории Косово или только в некоторых регионах. Он выбрал второй вариант. Таким образом сербы управляли только анклавами, особенно на севере. Сербы и албанцы не враги. Этот конфликт был вызван не этническим фактором, а противостоянием интересов. В этом смысле я выступаю за диалог между албанцами и сербами внутри Косово, причем он должен начаться снизу. Этот диалог должен проходить не с позиции этнического разнообразия, а основываться на социальной роли этих общин. Учитывать нужно не только их коллективное прошлое, но и их индивидуальные мечты. Если мы объединим албанцев и сербов в одном селе, они будут интегрированы. Рабочие будут создавать профсоюзы, в университетах будут учиться студенты… Я считаю, что на этом нужно сосредоточиться, прежде чем работать над нормализацией отношений между Сербией и Косово. По разным причинам Сербия и Косово — не нормальные государства. Трудно представить нормализацию отношений между двумя ненормальными государствами.

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Поделиться :
Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.