Павел Строилов: «В случае с Буковским, мы все знаем, кто его враги»

Бывший советский диссидент 72-летний Владимир Буковский находится в искусственной коме после перенесенной в Мюнхене операции на сердце. Владимиру Буковскому заменили два сердечных клапана. Об этом 7 мая сообщил близкий друг Владимира Буковского Павел Строилов, который в настоящий момент находится также в немецкой клинике. В интервью RFI Павел Строилов рассказал о состоянии здоровья Владимира Буковского после операции и о том, кто, по его мнению, мог стоять за обвинениями в хранении Буковским непристойных фотографий. 

Владимир Буковский granitv.ru

05:10

Павел Строилов: «В случае с Буковским, мы все знаем, кто его враги»

Елена Серветтаз

Павел Строилов: Я в Германии сейчас с сестрой Владимира Буковского. Мы ждем новостей, разговариваем с докторами периодически.

На сегодняшний момент, что известно о его состоянии здоровья? Владимир Константинович находится в коме после этой операции?

Да, это искусственная кома, поскольку очень сложная операция, его необходимо было ввести в искусственную кому. Операция была долгой и сложной, фактически, целый день, вчера шла 9 часов, если не дольше. Но доктора сказали, что прошла успешно, его состояние остается тяжелым, но оно не критическое, как они его охарактеризовали.

И в ближайшие 72 часа он все еще будет без сознания, и они будут решающие. Врачи будут потихоньку опять подключать все его внутренние органы, как бы запускать. Но нам сообщили, что [операция] прошла нормально. И вот мы сейчас ждем, какие еще будут новости.

Насколько мне известно — в последний год мы несколько раз общались с Владимиром Константиновичем, он достаточно плохо себя уже чувствовал: он даже не мог совершать никаких поездок сам, ему нужно было помогать передвигаться и так далее. Эта новость о фотографиях, которая появилась в прессе, она, возможно, как-то тоже отразилась на его здоровье, как вы думаете?

Вы знаете, я не думаю, что она отразилась на состоянии его здоровья, то есть болел он. Это болезнь, связанная с этой редкой инфекцией, которая впоследствии проявилась на сердце. Уже больше полугода [Владимир Буковский] борется с этой болезнью. Все это время он много был в больнице, лежал. А когда не в больнице, для него было немыслимо куда-либо путешествовать. И эта новость... Настроение не улучшают такого рода провокации. Но, с другой стороны, вы знаете его биографию, его много и разнообразно [пытались обвинять]. Поэтому это просто пришлось отложить на потом. И сейчас он должен бороться за выживание, скорее, врачи борются за его выживание. Придется подождать до того момента, как Владимир Константинович поправится и сможет с этим разобраться, и, конечно, все эти обвинения отбить.

Во Франции, в Великобритании и в России многие сразу же заговорили о провокации, учитывая то, что Владимир Константинович был и свидетелем по делу Литвиненко, и жестко критиковал действующий политический режим в России и события в Украине, поддерживал санкции.  Вы все-таки знаете, как устроена жизнь в Великобритании, вас не удивило, что такие новости мы получаем со ссылкой на британские власти?

Безусловно. Но вы знаете, я стопроцентно уверен, что там никакой правды за этим не стоит, это, безусловно, какая-то провокация. К сожалению, сейчас такого рода грязные обвинения, они и на западе все больше стали использоваться как политическое оружие.

Было уже несколько случаев, когда начинают распространять такого рода [сообщения] про известного человека, и этому верить становится все сложнее и сложнее, потому что это очень политически удобно.

В случае с Владимиром Константиновичем, понятно, кто его враги, мы все это знаем. И, конечно, не подозревать Кремль в причастности к этой провокации невозможно. Это абсолютно недостоверно, даже потому, что он по состоянию здоровья и по возрасту уже не интересуется сексуальными проблемами ни в каком виде. Он, все-таки, уже не молодой и не здоровый человек, а тем более, в это время, когда он, буквально, на грани жизни и смерти находится, просто об этом говорить смешно. И, конечно, даже я бы заподозрил, что специально выбрали такой момент, когда он физически не способен защищаться против этих обвинений, чтобы сделать такой вброс.